Евгений Яровой - Тайны малых народов. От басков до бушменов

Когда-то зыряне сами пришли в девственные леса Запечорья. Судя по преданию, в момент их переселения здесь жила чудь, которая гостеприимно приняла пришельцев. Остатки чудских слов до сих пор встречаются в языке зырян. Через определенное время к ним стали переселяться и некоторые самоедские роды, а затем и русские крестьяне. В XV–XVI вв. под давлением славяно-русской колонизации этнический массив коми сдвинулся в восточном направлении. Завершение формирования коми-зырян относится к XVII–XVIII вв., и они стали первым финно-угорским народом, перешедшим под власть Москвы.

Показательно, но когда-то у зырян не было не только воровства, но даже слова «вор». Их избы (керки) и кладовые никогда не замыкались. Если хозяева выходили из дома, то вместо замка клали на скобку дверей палку, означающую, что дома никого нет. И этого было достаточно, чтобы никто в него не вошел ни под каким предлогом. Если зверь был подстрелен одним охотником, а добит вторым, то по первому же требованию добычу возвращали первому стрелку. Вся добыча поступала в складчину и делилась без каких-либо споров поровну между охотниками. Ни один из них не пользовался зверем, попавшим в капкан товарища. А если же брал чужие запасы еды, оставленные в лесу, то обязательно оставлял за это часть своей добычи. Однако с посторонними зыряне всегда держались недоверчиво и были не прочь поднадуть инородца. Поэтому уже в начале ХХ в. в местных судах дела о воровстве стали обыкновенным явлением. Но у себя дома эти люди всегда были гостеприимны и доступны.

Переселившись, зыряне оседали по берегам рек и первоначально ограничивались сенокосами, рыбной ловлей и расчисткой лесов под пашни. Но, вступив в отношения с самоедами, они очень быстро поняли все выгоды оленеводства и стали обзаводиться оленями. Одновременно с ними в тундру через зырян стала проникать водка.

Журналист и писатель Василий Иванович Немирович-Данченко, старший брат знаменитого режиссера, откровенно писал об этом народе: «Зырянин на первый взгляд покажется вам и глуповатым, и дубоватым, но вы не верьте этой располагающей к доверию внешности. В конце концов он оказывается таким пройдохой, который наверное раз двадцать обернет вас кругом пальца, пока успеете вы заметить это». И действительно, смышленость и практическая хватка пришельцев нигде так хорошо не выразились, как в их отношениях с простодушными самоедами, владетелями громадных оленьих стад. При помощи водки и торговли, обманывая на каждом шагу, зыряне сделались хозяевами тундры и почти всех домашних оленей, принадлежавших ранее самоедам. Последние были вынуждены наниматься к ним батраками и сезонными работниками.

Мало того, предприимчивые зыряне стали оттеснять и торгующих по реке Печоре купцов, захватив всю торговлю в крае. Они развили у себя замшевое производство, построили по течению реки Ижмы села и даже стали появляться на крупнейших в России ярмарках, вплоть до Макарьевской. До революции многие современники отмечали, что украшения зырянских храмов отличались таким богатством, с которым не сравнилось бы убранство ни одного храма в северорусских городах.

Зыряне всегда были язычниками, и принятие ими христианства связано с одним человеком – Стефаном Пермским. Будущий святитель и просветитель Перми родился около 1340 г. в городе Устюге в семье причетника Симеона. Когда его будущей матери, Марии, было еще три года, устюжский юродивый Прокопий предсказал ей рождение святого сына. Эти слова оказались пророческими. В молодости Стефан принял постриг в монастыре в Ростове, где решил обратить зырян ко Христу, составил азбуку их языка и перевел на него несколько церковных книг.

В 1379 г. будущий святитель явился в Москву к епископу Коломенскому Герасиму и получил от него благословение на миссионерскую деятельность. Когда Стефан достиг поселения зырян, его встретили крайне враждебно: его связали и окутали соломой, чтобы сжечь, но кроткий вид и бесстрашие святителя обезоружили язычников, и никто из них не посмел поджечь пленника.

Зыряне поклонялись силам природы, но особо благоговели перед громадным по толщине и высоте деревом – так называемой «прокудливой (причудливой) березой». Она росла на возвышенном месте, где приносили в жертву добытых зверей. Стефан поставил рядом с ней свою келью, а через какое-то время срубил березу и сжег. Зыряне были возмущены и вновь решили убить христианина. Однако он обратился к ним с проповедью и сумел остановить гнев язычников.

Вскоре крестившиеся зыряне сами стали рубить священные деревья и сокрушать идолов, которым еще недавно поклонялись. Однако главное испытание апостолу только предстояло. В дремучих лесах жил главный жрец зырян – Пама. Люди не только уважали, но и боялись его, так как были уверены, что оттуда он управляет Пермской землей. Узнав о появлении Стефана, Пама пришел в Усть-Вымь и стал говорить о ненужности новой веры. Чтобы показать силу язычества, он предложил проповеднику испытание огнем и водой. Однако, когда был зажжен дом и Стефан пошел к пожару, жрец отказался идти за ним, заявив, что «сгорит, как сушеная трава». Тогда народ потребовал второго испытания. Но и здесь Пама не рискнул нырнуть в ледяную прорубь и был прилюдно посрамлен. Раздосадованные зыряне потребовали его казни, но Стефан отверг это предложение. Тогда зыряне изгнали главного волхва из Пермской земли, и он ушел со своим родом за Урал в Западную Сибирь.

После этого миссия Стефана стала намного успешнее и множество местных жителей приняли христианство. В начале 1396 г. по приглашению митрополита Московского Киприана он с нехорошим предчувствием отправился в Москву. Там неожиданно заболел и 9 мая умер. Прошел даже слух, что его отравили. Но авторитет Стефана был столь велик, что по приказу Василия I – сына Дмитрия Донского – его похоронили в Кремле, в храме Спаса на Бору – фамильной усыпальнице Рюриковичей. И это сделали несмотря на то, что он был простолюдином по происхождению.

Подвижническое дело Стефана закончил митрополит Сибирский и Тобольский Филофей Лещинский. В 1713 г. он по Иртышу и Оби добрался до мест, где жили потомки зырян-пермяков, ушедших в конце ХIV столетия вслед за жрецом Памой. Два дня Филофею даже не давали пристать к берегу, но на третий день проповеди местные зыряне приняли христианство.

Зыряне не ограничивались хлебопашеством, оленеводством и торговлей. Огромную роль в их жизни играли охота и рыболовство. В охоте они ловко использовали самопальные винтовки, в дуло которых едва входила пуля с горошину, чтобы не портить шкурки зверя. Вместо ружейного ложа нередко использовались простые и кое-как обтесанные поленья, а пули охотник делал сам, откусывая куски от свинцового прута зубами. Основными объектами охоты были белки, горностаи и рябчики. Их не только стреляли, но и ловили силками и ловушками. Изредка объектом охоты становился медведь, но его побаивались и не ходили на него в одиночку.