Татьяна Бонч-Осмоловская - Пока есть на земле цикады и оливы

– Ср-редство у Скир-р-ры хор-рошее, ср-разу пр-ройдет, – заворковала над ней Скирра.

Девочка чувствовала, что земля под шалашом мелко дребезжит, словно рой пчел гудит в улье, а воздух сотрясается, как если бы вся пещера мурлыкала, как мурлыкала накануне Скирра, убаюкивая девочку. Вся пещера благодарила ее, словно довольная кошка.

Закончив с перевязкой, Скирра достала из ящика ракушки и принялась раскладывать на полу, совсем так же, как Ганя видела во сне.

Ганя принялась за остывшую кашу. Затем она вытерла миску песком и золой, затем сухими водорослями, затем сложила в ящик, на который указала ей Скирра, и села смотреть, какой узор та выкладывает. В этом рисунке не было ничего похожего на спираль, которую она видела во сне. Девочка старалась, но не находила в нем никакой закономерности.

Вдруг довольное гудение снаружи смолкло и раздался новый больной рев. Пол задрожал болезненно и неровно.

– Еще коряга воткнулась? Нужно достать? – подскочила Ганя.

Скирра продолжала раскладывать ракушки у очага.

– Хор-рошая Гар-рня, добр-рая. Нет кор-ряг. Пр-росто Гар-р-рида р-ревет. Пар-ршивая др-рема. Гар-рида стр-радает. Стр-радает, стр-радает. Тепер-рь. Вчер-ра. Завтр-ра. Гар-рида!

Она смела ракушки в сторону и повернулась к девочке.

– Пр-рилив! Пор-ра! Пр-роскочишь! Пор-ра!

Скирра поднялась на ноги, порылась под стеной и достала колокольчик. Она надела колокольчик девочке на шею, словно овечке.

– Гар-рида пр-росила пер-редать. Потр-ребуемся – пр-ризови, пр-ридем! Гар-рня сестр-ра!

Она протянула девочке прозрачный тугой мешок, стянутый по горлышку жилой. Внутри мешка булькала прозрачная жидкость.

– Скирра дар-рит Гар-рне! Хр-рани! Р-редко пр-робуй: р-раз – здор-ровому здор-ровье, втор-рой – р-р-раненого попр-равишь, тр-ри – умир-рающего вер-рнешь, четыр-ре – мер-ртвого пр-робудишь! Здор-рова пр-ребывай! Гар-рня сестр-ра!

– Благодарю тебя, Скирра, и твою сестру Гарриду благодарю, приютивших, накормивших, напоивших меня, – поклонилась Ганя. – Буду помнить вас!

– Здор-рова пр-ребывай! Пр-риготовься! Пр-рыгать скор-ро пор-ра!

Как ни уютно ей было в подводной пещере, девочка чувствовала радость при мысли, что скоро выберется наружу. Скирра была добра к ней, Гаррида окружала теплом, но Гане все равно было тревожно. Что же до колокольчика, спасибо, конечно, но услышат ли чудовища его звон, если девочка уйдет от них? Сколько ей нужно пройти до далекого города? И как морские чудовища доберутся к ней по земле?

Она сомневалась. Но сейчас это было неважно, на нее никто не нападал, никакая помощь ей не требовалась. Сейчас она выберется отсюда, выплывет, окажется на милой твердой почве, увидит солнце и луну, и звезды.

– Сестр-ра пр-росыпается! Пр-рилив! Пор-ра!

Хорошо ей было поторапливать Ганю. Но как девочка уйдет отсюда? Какой путь ведет наружу? И что Ганя будет делать, оказавшись посреди моря, одна, без лодки, без помощи? Она умела плавать, она выросла на морском берегу, но переплыть вплавь море она не сумеет. Ганя задрожала, почувствовав холод и страх.

Они поднялись к плоской вершине островка, подошли к пустому кругу, выложенному камнями. Это был круг, очень похожий на очаг внутри шалаша, только в этом не было ни очага, ни перекладины, на которой висела кастрюля, ни водоросли, ни травинки, ничего. Скирра положила руки на плечи девочке, снизу вверх заглянула ей в глаза.

– Бер-рег р-рядом. Дер-ржись. Вер-рю.

От ее слов по животу Гани разлилось тепло, словно от еще одной тарелки горячего супа. Она шагнула в круг и, задрав голову вверх, улыбнулась. Знакомство с чудовищами обернулось дружбой, и Ганя была благодарна им. Но теперь нужно идти дальше. Чтобы вернуться домой, она должна выполнить мамину просьбу, а для этого она должна двигаться вперед. Она принесет маме самый красивый гребень, самой красивой маме, чтобы она для всех стала самой красивой.

Земля клокотала все чаще и громче. Посреди круга, под ногами, земля просела, как сыпучий песок. Ноги проваливались вниз.

Девочка прижала руки к груди, вытянулась, словно перед прыжком в воду. Пора! Фонтан ударил из-под земли и подбросил ее к потолку. Она проскочила от пола до потолка, и сквозь потолок, сквозь узкий ход, приоткрывшийся в потолке – наружу. Ганя вылетела из пещеры с потоком воды в другой поток. Она летела, зажмурившись, не чувствуя вокруг себя ни тверди, ни пустоты. Поток нес ее, крутясь и поднимаясь все выше, пока не выдохся, не накренился, как узор из ракушек, который Скирра рисовала на полу шалаша. Девочка медленно, очень медленно опустилась вниз вместе с гребнем морской волны, она даже рискнула приоткрыть глаза, но тут ее заново закрутило, подняло и ударило о плотную, как камень, воду, а потом закрутило и перевернуло вновь, проволокло по мелкой воде. Она свернулась в клубок, выставив пятки вперед. Песок царапал ей локти и плечи, обжигал колени. Девочка не понимала, где верх, где низ, где море, где берег. Она удерживала дыхание в водовороте, ощущая на коже быстрые воздушные пузырьки и колючий песок. Дыхание заканчивалось. Разве она плыла! Ее тащило в колючей морской трубе неизвестно куда. Волна еще раз перевернула ее, ударила о дно, едва не свернув ей шею, зашипела, убегая, оставляя девочку на искрящемся пеной песке. Из последних сил она приподнялась на четвереньки, только потому, что вспомнила теплый взгляд Скирры – «вер-рю», Скир-ра помогла ей, она не может упасть тут, захлебнуться уже на берегу – и поползла прочь от волны, еще чуть-чуть прочь, выше по дюне, куда не добежит даже самая жадная волна. Море больше не дотягивалось до нее, не доставало даже до ее пяток.

Песок стал сухим и рыхлым. Она проваливалась в него, понимая, что силы закончились, совсем, скоро она не сможет пошевелиться. Перевернувшись на спину, она упала, раскинула руки и ноги наподобие морской звезды. Ганя вдохнула свежий ветер и поглядела в чистую лазурь над головой. Она лежала на узкой песчаной полосе.

В глубине залива, перед девочкой, возвышалась скала. Она резко уходила вверх, дремучий лес покрывал ее, словно шерсть могучего зверя. Пропасти, спускающиеся к воде, походили на бока огромного живого существа, а огромный камень у кромки скалы… Конечно же! Это была оскаленная медвежья пасть, заглатывающая морскую воду.

Глава 6

Наверно, она все же заснула там, на песке. Разбудили ее капли дождя, бьющие по лицу. Серая дымка затянула небо. День длился из последних сил, поминутно уступая сизым сумеркам.

Ганя вскочила на ноги. Песчаная коса, на которую ее выбросило приливом, тянулась узким светлым языком между скал. За косой вздымалась в небо гора. В пару прыжков девочка взобралась на ближайший камень. Так здорово было чувствовать под пятками прочную, стоящую неподвижно почву! От восторга она принялась скакать на месте и завопила победную песню без слов или с какими-то глупыми детскими словами: «Прыг да скок, пяткой чпок, прыг да скок, ножкой топ! Левой ножкой топ, и правой ножкой хлоп, по камню, по камню, на дорожку прыг».