Владимир Шигин - Упоение властью. Револьвер, спирт и кокаин. 1917 год

К моменту Октябрьской революции практически все крупнейшие деятели РКП(б) уже обзавелись лично преданными им матросами-активистами, через которых пытались воздействовать на матросские массы. Менее всех в данном случае преуспел, как ни странно, В.И. Ленину. По совету А.М. Коллонтай, он, в свое время сделал ставку на П.Е. Дыбенко и жестоко в нем просчитался. Больше попыток приблизить к себе кого-то из матросов Ленин уже не предпринимал. Следует отметить, что в отличие от других руководителей партии, к матросам Ленин вообще всегда относился достаточно прохладно и осторожно, видимо, имея для этого какие-то свои основания. Впрочем, некоторое время обязанности секретаря у В.И. Ленина в Смольном все же исполнял матрос Я. Иванов.

Очень серьезной фигурой среди революционных балтийцев являлся Н.Г. Маркин, игравший роль некого матросского «серого кардинала». По воспоминаниям, Н.Г. Маркин внешне был замкнут, лишен дыбенковского популизма, но влияние его на матросскую массу было не меньшее. Если через П.Е. Дыбенко первое время находили общий язык с матросами В.И. Ленин и А.М. Коллонтай, то через Н.Г. Маркина на матросов оказывал свое влияние Л.Д. Троцкий. Кстати, Маркин оказывал Троцкому определенные услуги еще до Октября. Н.Г. Маркин, зная «секрет прямого действия», вспоминал впоследствии Л.Д. Троцкий, после избрания его председателем Петроградского совета «в один поистине прекрасный день» заменил квартирную блокаду в доме, в котором жила семья Л.Д. Троцкого, на «диктатуру пролетариата». Он наладил выпуск газеты Совета «Рабочий и солдат» и затем «расширял свой опыт, – устанавливал диктатуру пролетариата в Петрограде».

Председатель исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов Лев Давидович Троцкий

В первые дни после Октября, когда на Л.Д. Троцкого легло министерство иностранных дел и «невозможно было, казалось, подступиться к делу» из-за того, что «все участвовали в саботаже. Шкафы были заперты. Ключей не было», он вновь обратился за помощью к Н.Г. Маркину. У Н.Г. Маркина 2–3 дипломата «посидели сутки взаперти «и на другой день Н.Г. Маркин принес ключи и пригласил меня в министерство». Далее, как известно, Н.Г. Маркин вместе с И.А. Залкиндом, также направленным в МИД Л.Д. Троцким, и сотрудником МИДа Е.Д. Поливановым, которого Н.Г. Маркин рекомендовал Л.Д. Троцкому, с помощью матросов-шифровальщиков, выполнили задачу публикации тайных царских международных договоров и выполнили, как общепризнанно, весьма успешно. Н.Г. Маркин был и редактором, и выпускающим, и корректором, и автором вступительной статьи первого выпуска сборника документов (всего их было 7). В этот период, как пишет Л.Д. Троцкий, Н.Г. Маркин стал фактически негласным министром иностранных дел, т. к. сам Л.Д. Троцкий был занят в Смольном общими вопросами революции.

Как представляется, здесь Л.Д. Троцкий несколько слукавил. Историк М.А. Елизаров пишет: «Задача публикации тайных международных договоров была чрезвычайно важной, но ее выполнение имело «геростратовский привкус». Он мог усилиться, если бы ее выполнял еврей Л.Д. Троцкий, несмотря на его революционный авторитет. Н.Г. Маркин же при выполнении этой задачи своим народным матросским «имиджем» делал менее рискованной работу по опубликованию документов. Задача опубликования тайных царских международных договоров, или, говоря словами Л.Д. Троцкого, «прикрытия этой лавочки» носила, безусловно, леворадикальный характер. По сути, она подменяла законы дипломатии ставкой на мировую революцию. Но в целом успех здесь деятельности Н.Г. Маркина еще более усилил общероссийский авторитет матросов. Примечательно, что в это время от Н.Г. Маркина зависел и такой «щекотливый» вопрос, как выделение денег. Именно к нему, как к члену Наркомфина, обратился В.Д. Бонч-Бруевич 30 октября с просьбой выдать 200 рублей на создание аппарата Совнаркома».

В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий

Примерно тем, кем являлся Н.Г. Маркин для Л.Д. Троцкого, для Я.М. Свердлова стал матрос П.Д. Мальков, назначенный 29 октября комендантом Смольного («на ходу, несколькими членами ВРК – как пишет П.Д. Мальков; а, скорее всего, «назначился» по собственной инициативе). Должность П.Д. Малькова способствовала тому, что он во многом взял на себя бытовую сторону деятельности Председателя ВЦИК, как своего непосредственного начальника, был дружен с его семьей, активно занимался воспитанием сына и т. д. Через П.Д. Малькова в значительной степени контактировали с матросами и такие видные большевистские лидеры, как В.Д. Бонч-Бруевич и Ф.Э. Дзержинский. Пришедшие с П.Д. Мальковым из Гельсингфорса матросы с группой кронштадтцев составили основной костяк первой комендатуры Смольного. П.Д. Мальков с матросами решали вопросы, как налаживания внутренней работы Смольного и его охраны, так и (до упразднения ВРК и образования в декабре 1917 года ВЧК) борьбы с «контрреволюцией», наведения «революционного порядка» в столице. В этих важных вопросах матросы целиком доминировали, т. к. красногвардейцы не обладали достаточными военными знаниями, а солдатская масса была в основном политически аморфной.

Члены ЦИКа. 1917 год

Но вскоре большевики нашли себе более дисциплинированных и более лояльных латышских стрелков. С зимы 1917–1918 года латыши постепенно начали оттеснять матросов в охране Смольного, так как оказались более управляемы, чем матросы и не имели никаких политических амбиций. И хотя латыши также склонны были выполнять только те распоряжения, которые признавал их комитет, но П.Д. Малькова они уважали и ему подчинялись. Сам же П.Д. Мальков закрепился на своем посту настолько крепко, что после переезда правительства в Москву автоматически стал комендантом Кремля.

К «матросским генералам» следует отнести и «старого большевика» мичмана Ф.Ф. Раскольникова, который, правда, значительно потерял свой авторитет у матросов после неудачи июльской демонстрации и своего неучастия в Октябрьском восстании из-за сомнительной «инфлуэнции».

Ф.Ф. Раскольников являлся членом ВЦИК, замом П.Е. Дыбенко по Морскому наркомату, занимал другие важные посты, в частности, одно время рассматривался даже как альтернатива Н.В. Крыленко на посту Главнокомандующего. Он, разумеется, был ближе к руководству большевистской партии, чем непредсказуемый и независимый П.Е. Дыбенко. При этом если в начале революции Ф.Ф. Раскольников ориентировался на В.И. Ленина, то в 1918 году полностью «лег» под Л.Д. Троцкого, став его любимцем.