Станислав Кушарский - 2022. У подножия нового мира

– А торт как же? – недоуменно спросил Плахин.

– Так Даша тебе поможет. Да ведь, доченька? – спросила Наташка.

Дашка с готовностью кивнула, продолжая вертеть в руках куклу.

– Пап, а мы в театр собрались, – сияя, добавила Наташка. – В Мариинке сегодня Россини дают. «Севильский цирюльник». Арсений очень любит классику! И я, кажется, тоже… Пап, ты ведь побудешь с Дашкой?

– Так… Конечно, побуду. О чем разговор? К тому же мы ведь не одни. У нас же торт!

– Спасибо, папа! – Дочь подошла к нему, обняла…

– Ну как он тебе? – спросила она шепотом. – Понравился?.

– По-моему, хороший… Но главное, что он тебе нравится, доча! – шепнул он в ответ.

Арсений их, конечно, не услышал.

– Да, кстати, Сергей Евгеньевич… – вдруг сказал он. – А почему у вас елки нет? Новый Год же!

– Мы обычно искусственную ставим, – ответила за отца Наташка. – А то иголки потом насыплются…

– Ну и что, что насыплются? Нет, елка обязательно должна быть настоящая, с запахом! Это и для здоровья полезно. Я вам это как врач заявляю!

– Ну, может мы купим потом… – неуверенно сказала дочь, глядя на Плахина. – Да, папа? Ты сходишь?

– Да не надо никуда ходить! – перебил Арсений. – Сейчас все можно на дом заказать! Я тут как раз одно приложение скачал… Сейчас… Вот, Али-Хоум-Экспресс… Елка новогодняя, высота полтора метра… Заказать… Вот и всё! Сегодня и привезут сразу!

– Так быстро? Это же вроде китайский магазин…

– Ну да, китайский. Но склад у нас тут, в Петербурге. Вот уже и подтверждение прислали! Сегодня до двадцати двух ноль-ноль подвезут.

– А сколько она, простите… – спросил Сергей.

– Сергей Евгеньевич, – укоризненно произнес Арсений. – Я вообще-то хотел сделать вам подарок. Новый Год же! Надеюсь, вы ведь не возражаете? Тем более, у них сегодня ещё и акция какая-то… Вы только побудьте дома сегодня до десяти вечера, ладно?

– Конечно, конечно… Спасибо!

На том и расстались.

«Вот так она и уйдет… – подумал Плахин, глядя в закрывшуюся за ними дверь. – А я останусь один. С елкой… А что делать?»

Впрочем, что ему делать, снова решили без него.

– Деда! – требовательно сказала Дашка. – Пойдем со мной! Помоги Лизу одеть, у меня что-то не получается!

– Лизу? Это твоя кукла, что ли?

– Да!

– А зачем же ты ее раздела? Хотя ладно… Уже иду, внученька!

Как же быстро зимой кончается день! Пока одевали куклу, пили чай с тортом, да решали, какой посмотреть мультфильм, уже и стемнело почти. Жалко, конечно, что надо сидеть дома и ждать эту несчастную елку. Если бы не это, можно было бы погулять куда-нибудь с Дашкой сходить. Хотя бы на часик! Сегодня ведь хоть погода нормальная…

А с другой стороны, не так уж и хочется куда-то уходить. Дома так хорошо! Да и у Дашки есть дело на весь вечер. Так что сидим, ждем елку…

Отправив внучку играть с куклой, Сергей налил себе ещё чаю.

Потом включил телевизор, но там по всем каналам передавали какие-то странные ток-шоу с крикливыми ведущими. Смотреть такое он никогда не любил, так что телевизор пришлось выключить.

И ноутбук сел, как назло. Так что оставалось только одно.

…Из окон его квартиры был хорошо виден маленький, уютный памятник Пушкину, который, собственно, и дал название их улице. И Плахин очень любил на него смотреть.

Сколько он себя помнил, Пушкин всегда был рядом с ним. Был тогда, когда совсем ещё маленький Сережа сидел в коляске… И чуть позже, когда Сережа подрос, выучил буквы и пытался прочесть надпись на его постаменте. И потом, когда они с Машей сидели в его скверике, строили планы на жизнь…

Сергей уходил и возвращался, а Пушкин так и стоял на своем месте. Как что-то незыблемое, неизменное. Он всегда был здесь. Как будто бы ждал его, Сергея Плахина, ждал, как старого друга! И вот наконец дождался…

Сергей и сам не понял, как вышло, что теперь бронзовый Пушкин незаметно стал для него самым любимым собеседником. И хотя он всегда стоял к нему спиной, Сергею казалось, что он уже не один сидит на своей крохотной кухне, а советуется с умным и добрым товарищем, который никуда не уйдет, пока не выслушает тебя. А когда становилось уж совсем тяжело, Сергей спускался вниз, садился на скамеечку напротив него, и шепотом, чтобы никто не услышал, рассказывал поэту про свою беду. И всегда после этого ему становилось легче…

Ну да, кому же ещё рассказывать одинокому человеку про свои неприятности? Мамы с папой давно уже нет, друзей тоже. Детей грузить своими проблемами? Не хочется как-то… У них и своих забот хватает…

Жаль только, что Пушкин никогда не мог ему ничего ответить… Хотя, может это и к лучшему. Вдруг бы сказал Александр Сергеевич Сергею Евгеньевичу чего-нибудь обидное, поссорились бы. Ещё бы и на дуэль вызвал… С кем тогда на кухне посидишь?

Только с телевизором. Тоска…

А Наташка вот пошла в театр! Надо же… Никогда Плахин не замечал у дочери любви к классической музыке. Тем более, к опере. Да он и сам не очень-то привечал ретро. Сейчас ведь новое время, и хочется как-то ему соответствовать.

Хотя, сказать со совести, та музыка, которую любил Сергей, считалась уже тоже своего рода классикой. АББА, например. Или Эйс-оф-Бейс… Но он так почему-то не думал. Не хотел думать! Трудно смириться с тем, что музыка твоей молодости безвозвратно ушла в прошлое…

Впрочем, некоторые так ведь и не смирились… Вон, как популярны сейчас «Дискотеки восьмидесятых!»

Как же не хочется нам отпускать свою молодость! Спроси любого – хочешь туда? Чтобы ещё раз увидеть друзей, когда они ещё были друзьями, услышать в первый раз свои любимые песни, признаться наконец в любви той девушке, с которой каждое утро встречался в трамвае, но так и не решился заговорить…

Разве хоть кто-нибудь от такого откажется?

Хотя можно ведь и о другом вспомнить.

…Когда-то очень давно, классе в шестом ещё, мама послала его в Елисеевский магазин за колбасой. Повезло, колбаса была, причем какая-то хорошая, по два-девяносто за килограмм. И очередь за ней была тоже хорошая… Огромная человеческая змея кольцами извивалась по магазину, высунув наружу свой хвост через его роскошную дверь. В эту очередь и встал тогда полный радостного предвкушения Сережа Плахин, простоял в ней полтора часа, глотая слюнки, а за три человека до него колбаса кончилась.

Блин, сколько лет прошло, а до сих пор обидно!

А как страшно было уходить в армию! Можно ведь было и в Афган угодить. Про него тогда чего только не рассказывали…

Но с армией, можно сказать, ему повезло. Ну да, досталось, конечно, по первому году, но, по правде сказать, совсем немного досталось. Хотя все равно, армия – штука малоприятная.

В такую молодость возвращаться уж точно не хочется!

А вдруг… Вдруг всё-таки есть какая-нибудь возможность заново прожить свою жизнь, только по-другому? Правильно! Без ошибок, без глупостей, без безрассудных поступков?