Владимир Шарик - Здравствуй, земля целинная. Книга первая

Пришли на вокзал, инструктор дал команду ждать посадку.

– Все на месте? – В который раз переспросил он, видно, очень дорожил своей должностью.

Власенко переживал за Николая – ведь он, как ушел с площади, так и не появлялся. Где он пропал? Неужели дезертировал, передумал ехать на целину. Никогда не думал, что он такой безответственный. Вот сейчас инструктор сделает перекличку, и тотчас обнаружится пропажа.

Вдруг ему на плечо легла чья-то рука. Он повернул голову и увидел улыбающиеся лицо Николая.

– Ты где про… – начал Петя.

– Тс-с-с. Не надо кричать.

– Но где ты был?

– Где надо, – при этом он показал на сумку, заполненную каким-то товаром. – Без меня вы бы пропали.

– Только не надо воображать. Становись в строй, сейчас будут по вагонам распределять.

Инструктор, конечно, не заметил отсутствие Фартушного и ребята успешно сели в вагон, заняли втроем одно купе, четвертым был парень из соседнего села, дальний родственник Сергея, Остап Кучер.

– Так, ребята, вас по тринадцать рублей, – прошептал Николай.

– За что это? – спросил Сергей.

– Я купил бутылку водки и три бутылки пива. Должны благодарить меня, а вы недовольны еще.

– Что-то много денег получается. – Возразил Петя.

– Не много, а ты посчитай или ты в школе не учился?

– Не переживай, считать я умею. Особенно деньги.

– Считай бутылка водки двадцать три рубля.

– Не двадцать три, а двадцать два восемьдесят.

– Какой ты мелочный, Петруха. Но считай дальше. Три бутылки пива по три рубля.

– У нас бутылка пива два рубля девяносто шесть копеек. Не надо нас дурить.

– Ничего я вас не дурю. Я ведь еще и за трамвай платил, чтобы догнать вас, а то пришел обкому, а вас и след простыл.

– Хорошо – согласился Петр, – забирай себе сдачу, а мне давай сюда твою покупку.

– С какой это радости.

– Я спрячу товар, а то ты еще начнешь сейчас распивать пиво, и тебя с поезда снимут.

Фартушный нехотя, но отдал свою сумку, ибо, несмотря на то что Петя был младше его, но он был намного рассудительней товарища.

Поезд еще долго не отправлялся. По проходу все бегали руководители эшелона, делали проверки, сверяли посадочные документы и удостоверение личности. Эти уходили, а приходили другие, которые давали инструкцию, как вести себя в дороге, как поддерживать порядок в дороге.

В конце пришли шефы от предприятий Днепропетровска, которые принесли шашки, шахматы и различную прессу, чтобы целинникам не было скучно в дороге.

Наконец-то все формальности были улажены, и дежурный по вокзалу открыл светофор. Длинный гудок паровоза и состав потихоньку начал движение. Мимо побежали станционные строения, затем поехали по мосту через Днепр. Ребята прильнули к окну – интересно было им видеть новые краеведы.

Стучат колеса тук-тук-тук, в такт им стучат сердца – едем мы друзья в дальние края. Мимо пробегают поля, поля до самого горизонта. На полях зеленеют озимые злаковые растения, на других чернеет пар, на котором уже сошел снег и земля ждет новые семена, чтобы к лету взойти и заколосится. Где-то вдали колхозники на подводах развозят органические удобрения на поле, а хозяин выгнал своих коров на поле, чтобы они щипали пробивающую зелень, ибо за зиму скотина запасы съела, голодает теперь в коровнике.

День едут поля, другой едут тоже поля, на третий та же картина. Какая же у нас большая страна – думает Петя, и гордостью наполняется его грудь, – Ибо он тоже участвует в создании материальных благ в ней, и не последний человек. Вот едет на новые земли – поднимать целину, чтобы хлеба было еще больше на его родине, чтобы люди жили еще зажиточней. Ведь об этом заботится партия и правительство. Недаром ведь в стране, несмотря на огромные руины после войны, в 1947 году отменили карточную систему, а каждую весну происходит снижение цен на товары первой необходимости. Да, совсем хорошо скоро будут люди жить в Советском Союзе, а ведь было…

Страшные воспоминания нахлынули на парня. Он совсем еще маленький был, когда отец ушел из семьи, и они он и младший брат Славка остались с мамой практически без средств к существованию. Мама ходила по дворам, помогала людям по хозяйству за что получала немного картошки, муки, иногда кто-нибудь наливал кринку молока. То время Петя помнит по чувству голода, который сопровождал его все время. Бабушка по отцу жила недалеко, жили хорошо они. Часто, когда Петя с братишкой проходил мимо их дома, то слышал ароматные запахи, которые распространялись оттуда. Только дети не заходили туда, ибо знали, что это бесполезно. Однажды Петя попросил у бабки груш, ибо хорошая груша росла в огороде, но она отказала, еще и кричала на него: "Уходи отсюда, байструк, а то собаку на тебя отпущу".

Но всё-таки подсмотрел он, когда бабушка ушла из дома в магазин за покупками, а Петя залез в сад и оборвал груши. Сам наелся и Славику принес.

Бабка, конечно, заметила, что груш стало меньше, догадалась, кто это сделал, и пожаловалась в сельсовет.

Вызвал председатель сельсовета его мать в сельсовета, да и говорит :" Вот, Оксана, мол, твой малец груши оборвал у бабки Дашки. Мать тут, конечно, набросилась на Петю :" Что ж ты этакий, негодник, по чужим садам лазишь!" – и подзатыльник сыну отвесила.

– Постой, Оксана, – остановил её Иван Степанович, справедливый был человек. – Чей сын Петя?

Гришки Власенко.

Гришка ведь сыном приходиться Дарьи Ивановне?

– Да, сыном.

– А ей тогда он доводится родным внуком?

– Да.

– Так, значит, не у чужих людей рвал он груши. И нет в этом никакого проступка, иди домой и не смей бить сына. Ему итак достается в этой жизни. – при этих словах он вытянул из стола конфету – подушечку и вручил Пете. При этих воспоминаниях слеза выступила на глазах у Петра. Справедливый и добрый был у них Председатель.

Потом ему довелось побольше этих конфеток поесть, когда приехали к ним в село на уборку сахарной свеклы машины из города. Это было так интересно, не часто машины приезжали в село, а тут целая колона прибыла. А шофера там, как настоящие богатыри были, так как кабины не отоплялись, то они были одеты в кожаные куртки, кожаные брюки на меху. У них был такой шофер на постое. Он приходил поздно вечером с работы и уходил рано, но всегда оставлял ему и братику конфетку.

Потом была война. Петя помнит, как люди собрались возле сельсовета, где из громкоговорителя доносился тревожный голос мужчины. У мужчин были серьезные лица, а некоторые женщины плакали. Была среди них и мамка Пети. Он подбежал к ней, стал дергать за платье.

– Мама. Мама, – дергал Петя маму за платье, но мать не отвечала на его голос, а внимательно слушала голос из рупора.

– Мама, – снова дергал за платье мальчик.

– Не мешай. Молчи! – строго приказала мать, после чего Петя замолчала.