Александр Кириллов - Будем жить по-новому! Чемпион. Книга 6

Шли дни. В марте 1953 года умер Сталин, и вся страна погрузилась в траур. Сейчас у руля страны встал Берия. Им была проведена правильная, на мой взгляд, амнистия заключенных, в результате которой на свободу были выпущены 1,4 млн. человек, беременные, пожилые люди, дети, имеющих сроки до 5 лет, прекращено производство еще по 400 тысячам надуманных дел. Были прекращены «дело врачей», «авиационное дело» и ряд других громких дел, многие осужденные были полностью реабилитированы.

Так же он отдал команду на заморозку строительства двух десятков запланированных Госпланом строек – правильность этого решения не берусь судить, не зная подноготной. А вот во внешней политике мне были непонятные попытки Берии уступить японцам часть Курил, объединить Германию, планируемые им территориальные уступки Финляндии и Китаю. Зачем?

В июне перед Пленумом партии его арестовали, осудили и быстро расстреляли.

Я прождал все лето в дивизии, но вызова от Жукова так и не последовало – не решился Жуков менять историю, а возможно, что сама истории решила себя не менять.

А с 1 сентября я снова был вызван в Москву. В кабинете кадров меня встречал Перцев: «Здравствуйте, товарищ Кольцов».

– Здравствуйте, товарищ Перцев.

– Не интересно, зачем вызвали вас?

– Интересно, конечно.

– По вам не видно. Но, не буду вас томить ожиданием, скажу только то, что мы в ваших услугах больше не нуждаемся. Вот приказ на вашу отставку в связи с выходом на пенсию, ознакомьтесь, распишитесь и свободны. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ генерал-майор, благодарю.

Я расписался, взял свой экземпляр приказа и пошел рассчитываться с министерством согласно обходному листу, сдаче личного оружия и другим организационным вопросам. В частях шла замена генералов, назначенных Берией, на генералов нового времени.

Ну, что же, больше 20 лет я оттрубил в армии и МВД, включая льготные военные годы и службу в Сибири, теперь стану пенсионером. Я позвонил в часть, сообщив всем о том, что я уже пенсионер и у них будет новый начальник. Лесопилку Боголюбов перевел в филиал «Гелиоса», открытый в городе Улан-Удэ в 1951 году, солдаты были сняты с работ на ней, а вместо них были набраны жители города. Солдаты и офицеры свой заработок потеряли, хотя, сам филиал кооператива функционировал и там рулили их жены.

Вслед за мной уволились и перевелись в шахтинскую милицию к Ледкову Бурят и Кожуков, а Боголюбов совсем уволился из рядов и ушел в головной кооператив к Филиппову. Через Игоря я пригласил нескольких перспективных здоровых 20–21 летних ребят перебираться после демобилизации в Шахты для работы в городской милиции и участия в спортивных командах. Так закончился еще один этап моей жизни.

«Да, Палыч, бурная у тебя жизнь, то генерал-лейтенанта празднуем без тебя, то пенсию твою. Кстати, эти дела надо бы и обмыть вместе!» – смеясь, сказал Недогаров на нашей встрече у Горяева.

«Правда, товарищ генерал-лейтенант, чем думаешь заниматься?» – спросил Ледков.

– На пенсии, Сереж, так что сейчас я обычный советский пенсионер.

– Ну, генералы обычными пенсионерами не бывают. Чего в отпуск не приезжал, ждали мы все тебя?

– Не мог, Вадим, дела были, нужно было на месте дежурить.

– Дела московские?

– Да, встречался с Жуковым, но зря все оказалось, и видел Перцева, который нас когда-то проверял, а теперь он важная шишка в кадрах МВД. Жаль только, что теперь знакомство со Сталиным и Берией – это, скорее, минус, чем плюс.

– Так что решил, Сань?

– А что тут решать, займусь спортом, стану играющим тренером «Гелиоса», давно пора пробиваться в «класс А» и выигрывать все, что можно.

– О, это дело, а то баскетболисты заняли третье место в прошлом году, а сейчас снова откатились в середину.

– Помогу, конечно, советами нашему играющему тренеру Артемьеву, но, все же, больше на футбол хочу упор сделать.

«Ну, что же, давай оформим тебя играющим тренером в наш футбольный клуб «Динамо-Гелиос», – сказал Ледков.

Так я стал играющим тренером городской футбольной команды под патронажем МВД. Снова я был дома, уделяя внимание своим домашним. Санек пошел в первый класс, но на первой линейке я побывать не успел, был в столице, зато теперь участвовал в школьной жизни юного дарования, а Леня был еще маленьким и ходил в садик. Но оба уже занимались футболом в детской группе ДЮСШ.

Осенью в аспирантуре при ростовском медицинском институте прошла защита докторских диссертаций Демихова и Фатенкова по шунтированию сердечных аорт и вен, а Надя Сокурова защитила кандидатский минимум. Света Киричева защитила докторскую диссертацию по ультразвуковой диагностике внутренних органов брюшной полости, и Вера Алексеева стала доктором медицинских наук по теме профилактики и лечению атеросклероза, а Боголюбов по профилактике и восстановлению после инсультов.

Так у нас в городской больнице появилось еще четыре доктора медицинских наук и несколько врачей со званием кандидатов медицинских наук. Главное было то, что наши врачи пациентов не лечили, а исцеляли. Сандаг, он же Шаман, присоединился к нашим медикам «нетрадиционного направления», то есть экстрасенсам. Врачом он работать без диплома не мог, а вот консультантом-массажистом с полученной им в Шахтах «корочкой» об окончании месячных курсов массажистов, Миша Боголюбов устроил его в терапевтическое отделение стационара. Собственно говоря, ему показывали всех сложных пациентов, лежащих во всех отделениях и, кого-то он исцелял без врачебного вмешательства.

Мохнач работал над усовершенствованием своего препарата, получив ныне известное лекарство «Йодинол». Среди различных соединений йода существует только одна форма этого элемента, которая обладает необыкновенными свойствами – это йод в положительно одновалентной форме. В своей обычной молекулярной форме йод очень токсичен для высших организмов, в том числе для человека, почему и сфера его медицинского применения очень ограничена. Однако, в соединении с полимером, например крахмалом, полученная синяя субстанция сохраняет все положительные свойства этой формы, прежде всего, широчайший антимикробный спектр, но становится совершенно нетоксичной при введении в организм человека и животного.

Так сложилось, что отношение к лекарству у советских чиновников постоянно менялось – препарат то разрешали, то запрещали. Но в народе он всегда был популярен под названием «синий йод». Запрет на «Йодинол» сняла лишь Чернобыльская катастрофа в 1986 году ввиду необходимости использования йодсодержащих препаратов в пораженных регионах.

Горяев подавал наградные заявки в Москву и, в итоге, все вышеперечисленные врачи, включая Мохнача, к 7 ноября были награждены медалями «За трудовую доблесть».