Меган Хорхенсен - Байки из канадской истории

Губернатор отдаёт приказ. Раздаётся залп, все пятеро преступников расстреляны.

Ирокезам возвращают украденные шкуры и передают всё имущество расстрелянных, которое по закону переходит семье жертвы. Изумлённые и ошарашенные индейцы не знают, что и сказать…

Этот суд состоялся 5 июля 1669 года, расстреляны преступники были 6 июля, на следующий день. Война возобновилась 1 августа 1669 года и шла ещё свыше тридцати лет, до 1701 года, когда наконец-то стороны заключили мир. Но перемирия бывали, это да.

Примечание Пуши: Люди бывают справедливы, что есть, то есть. Даже погладить могут!

В конце XVII века Монреаль подвергся нашествию медведей. Житья от них не стало, выйти за городские стены нельзя. Овёс травят, коров задирают, лошадей запугивают.

И вот решила власть начать битву с медведями. Пошли самым простым и правильным (казалось бы) путём: Обьявили награду – за каждую медвежью шкуру полагается ливр!

Через день городские власти выплатили уже сотню ливров. Через неделю – тысячу. Горсовет шкурами завален был, девать некуда.

А народ во всей Северной Америке прослышал про призовые. И понеслось! Лодки, наполненные медвежьими шкурами, шли аж из Нью-Йорка. Везли шкуры животных всех возрастов.

Горсовет объявил, что шкуры медвежат приниматься не будут. Не беда, всё равно тысячи шкур прибыли, очередь их сдать выстраивалась с вечера.

Сдавали шкуры, которые десятки лет пролежали в передних домов, сдавали половинки, умело обрезанные под целую. Сдавали шкуры енотов, подделанные под малого медведя.

Закончилось счастье, когда из Франции прибыл корабль, груженный медвежьими шкурами. Мэр города сошёл с ума.

А всё почему? А всё потому, что мэрия не подумала указать, что принимаются шкуры только зверей, убитых около Монреаля. Вот такая история.

Примечание Пуши: Ещё хорошо, что котов не пустили на медвьежьи шкуры!

Есть два способа держать лук во время стрельбы. Вертикальный, когда лук держат перпендикулярно земле, а тетива натянута вертикально. И горизонтальный, когда стрелу кладут на тетиву сверху, а лук держат параллельно земле.

Считается, все лучники во время войн – начиная с осады Трои, а то и раньше, до замены лука огнестрельным оружием, держали его вертикально. Такой подход не случаен. Оставим в стороне физические выкладки, формулы и чертежи. Простейший анализ перераспределения сил при натяжении тетивы покажет, что при вертикальном положении лука и при том же приложении усилий стрела будет выпущена с большей скоростью, и, следовательно, с большой убойной силой.

Проще говоря, уже в древности люди интуитивно поняли, что стрела при стрельбе из вертикально удерживаемого лука полетит дальше или же пробьет шкуру оленя с большей силой.

И древнегреческие фрески, и средневековые восточные миниатюры, и описания сражений, где лучники решили судьбу человечества (битва при Айзенкуре между англичанами и французами, например), – все исторические свидетельства подтвержают, что лук ставился вертикально (кстати, при использовании больших луков – таких, как используемые при Айзенкуре, – горизонтально тетиву натянуть невозможно).

Однако, обратите внимание, как играют с луками дети. В пятилетнем возрасте ребенок держит лук горизонтально! Это объяснимо – не надо удерживать стрелу, которая удобно покоится на деревянной части. И целиться ребёнку удобнее, так как ему не мешает вертикальное древко лука. Как только ребенок достигает возраста лет в восемь, его пытливый ум вдруг понимает выгоды удерживания лука вертикально. Но не в пять лет!

И вот исторический факт, который всегда, во всех фильмах, на всех иллюстрациях, во всех романах, подается неверно: на самом деле, индейцы Америки никогда не стреляли из лука, удерживая его в вертикальном положении. Они всегда держали только горизонтально. Как дети

Почему? Потому что уровень развития первобытного общества не дошел до понимания «выгодности» стрельбы из вертикального положения лука! И даже в конце XIX века, в последних битвах между индейцами и белыми, когда, казалось бы, вот уже чуть ли не четыреста лет, индейцы видели, как стреляют из лука белые (а многие белые охотники пользовались луками), они так и не смогли перенять более удобный способ.

А ведь разница в положении оружия – вертикально или горизонтально удерживаемый лук, – это не просто улучшение результатов стрельбы. Нет! Это качественный прыжок в развитии человечества. Это больше мяса, приносимого с охоты, это победа племени в войне, это развитие своего народа… Но и полтысячи лет не хватило индейцам, чтобы перейти к «вертикальной» стрельбе.

Поэтому, когда в очередной раз вы увидите на экране, как индейский воин стреляет в бледнолицего, держа лук вертикально, – вы можете снисходительно улыбнуться. Никогда такого не было.

Примечание Пуши: Мы, кошачьи, и без лука прекрасно охотимся!

В 1662 году среди очередных переселенцев прибывает в Канаду некий мужчина по имени Пьер Пише, из французского города Пуатье. Поселенец отправился за море один, оставив дома жену по имени Лукер Мари. Мол, потерпи дорогая, как только на новом месте обоснуюсь, тебя выпишу тут же, не позже, чем через год. Многие так поступали, отправляясь в иммиграцию в Канаду в те времена (да и сегодня бывает так).

И вот, не успевает Пьер распаковать чемоданы и баулы, как буквально следующим кораблём приходит письмо от родного брата: – «Пьер, мужайся, твоя любимая Мари скоропостижно скончалась, проболев всего неделю. Прими соболезнования, держись!».

Пьер в истерике, мол, на кого ты меня покинула, как я без тебя буду, горе мне, несчастному… Заупокойную мессу отслужить попросил, помолился, как водится…

Но делать нечего, слёзы вытер, зубы стиснул, землю пашет. На следующий год встречает девицу (их мало было в Канаде, но встречались). Вдовье дело такое, мол, выходи за меня, будем вместе век коротать. Та согласная. Поженились. По тем временам дело быстро шло, через пять лет у них трое детей, живут, не нарадуются…

И тут однажды идёт Пьер по городу Квебеку (столица Канады на тот момент, значит, а в ней 2 тысячи населения всего). А навстречу сосед из родного Пуатье:

Пьер, ты ли? Глазам не верю, а говорили, помер! – Как помер? – Так брат твой сказал, ты погиб в плаванье. Вдова твоя, тьфу ты, жена твоя, панихиду справила, но верна тебе, живёт одна, хотя, правду скажу, твой брат к ней клинья подбивает, но она безутешная!

Пьер обращается к епископу: – Ваше преосвященство, как быть-то? Я же, оказывается, двоеженец, согрешил. Епископ советует: – Собирайся во Францию, вези сюда жену, она законная. А эту, с тремя детьми, оставь.