Жюль Верн - Приключения троих русских и троих англичан

На севере же гора Скорцеф возвышается над совершенно другой местностью. Какой контраст с засушливыми степями юга! Вода, деревья, пастбища — все богатство земли, которое может дать постоянная влажность! На пространстве протяженностью, по крайней мере, в сто миль Нгами катит с востока на запад свои прекрасные волны, которые сейчас оживали под лучами восходящего солнца. Наибольшая ширина озера совпадала с направлением земных параллелей. Но с севера на юг она, вероятно, составляла не более тридцати — сорока миль. По ту сторону озера местность вырисовывалась в виде легкого уклона, представляя очень разнообразный ландшафт с лесами, пастбищами, потоками воды, впадавшими в Лиамбию или в Замбези; и совсем на севере, по крайней мере, милях в восьмидесяти, цепь невысоких гор окаймляла ее своей живописной рамкой. Прекрасный край, лежащий, как оазис, посреди пустынь! Его земля, хорошо орошаемая, постоянно оживляемая сетью водных артерий, дышала жизнью. Это величественная Замбези поддерживала своими притоками существование такой пышной растительности! Самая большая река, какая только есть в Южной Африке, — такая же, как Дунай в Европе [210] Автор допускает неточность: самой большой по длине рекой в Европе является Волга (3530 км), Дунай же занимает второе место (2850 км). и Амазонка в Южной Америке!

Такова была панорама, развернувшаяся перед взорами европейцев. Что касалось Скорцефа, то он возвышался над самым берегом озера, круто обрываясь прямо в воды Нгами. И все же склон был не так крут, чтобы матросы не могли лазать по нему туда и обратно; и вот по узкой крутой тропинке, ведущей с уступа на уступ, они спустились до самого озера, до того места, где стояла на якоре самоходная барка. Теперь, обеспечив себя питьевой водой, маленький гарнизон мог держаться, пока хватит провизии, за стенами брошенной крепости.

Но откуда тут эта крепость, в пустыне, на вершине горы? Стали расспрашивать Мокума, который уже бывал в этих краях, когда служил проводником у Дэвида Ливингстона. Он смог рассказать следующее.

Когда-то окрестности озера Нгами часто посещали торговцы слоновой костью и «черным товаром». Слоновую кость им поставляли слоны и носороги. «Черным товаром» была плоть человеческая, живая плоть, которую перевозили торговцы рабами. Земли вдоль Замбези кишели презренными иностранцами, занимавшимися работорговлей. Войны, «реззу» [211] Реззу — разбойничье нападение. (Примеч. перев.). , грабежи внутри континента поставляли большое количество пленных, и пленников этих продавали, как рабов. Именно это побережье Нгами и служило перевалочным пунктом для торговцев, прибывавших с запада. Скорцеф некогда являлся центром стоянки караванов. Здесь они отдыхали, прежде чем пускаться в путь к низовьям Замбези, до самого устья. Вот торговцы и возвели здесь крепость, чтобы защитить себя и своих рабов от нападений разбойников, ибо нередки были случаи, когда пленных отбивали те же самые туземцы, которые их продали, чтобы потом продать их снова.

Такова история этой крепости, но теперь маршрут караванов изменился. Нгами уже не видит их на своих берегах, Скорцефу больше не приходится укрывать заморских купцов, и стены, увенчавшие когда-то его вершину, понемногу разрушились. От крепости этой остался лишь кусок стены в виде дуги, выпуклая часть которой обращена к югу, а вогнутая — на север. В центре этой стены возвышается небольшой каземат с бойницами, а над ним поднимается узкая деревянная вышка, силуэт которой, уменьшенный расстоянием, послужил визиром для зрительной трубы полковника Эвереста. Но какой бы разрушенной она ни была, крепость предоставляла европейцам надежное убежище. Скрываясь за крепостными стенами, сделанными из толстых глыб песчаника, вооруженные скорострельными ружьями, они смогут выстоять против армии макололов, пока им будет хватать еды и боеприпасов, и, возможно, довести до конца геодезическую операцию.

Боеприпасов у маленького отряда европейцев было предостаточно, поскольку ящик, в котором они помещались, еще в Колобенге погрузили в одну повозку с самоходной баркой, которую туземцам захватить не удалось. Иначе обстояло дело с провизией. В крепости не было съестных припасов и на два дня, чтобы прокормить восемнадцать человек, собравшихся теперь вместе: то есть троих английских и троих русских астрономов, десятерых матросов из команды судна «Королева и Царь», бушмена и «форелопера».

Закончив осмотр припасов и позавтракав — завтрак был весьма недолгим, — астрономы вместе с бушменом собрались в каземате, матросы в это время стояли на страже у стен крепости.

Обсуждался вопрос о серьезной нехватке продовольствия, и никто не знал, как предотвратить голод, когда охотник заметил:

— Вы озабочены, господа, нехваткой продовольствия, но я поистине не понимаю вашего беспокойства. У нас провизии только на два дня, утверждаете вы? Но кто нас заставляет находиться два дня в этой крепости? Разве мы не можем покинуть ее завтра, даже сегодня? Кто нам в этом помешает? Макололы? Но они не плавают по воде Нгами, как я знаю, а на самоходной барке я берусь за несколько часов переправить вас на северный берег озера!

Услыхав такое предложение, ученые переглянулись между собой и с удивлением уставились на бушмена. Поистине, могло показаться, что эта простая мысль даже не приходила им в голову.

А она действительно не приходила им в голову! Она и не могла прийти в голову этим отважным людям, которые должны были до конца проявить себя героями науки.

Сэр Джон Муррэй первым взял слово.

— Но, мой бравый Мокум, мы не завершили нашей операции.

— Какой операции?

— По измерению меридиана!

— Значит, вы думаете, что макололам есть дело до вашего меридиана? — возразил охотник.

— Что им нет до него дела — это ясно, — возразил сэр Джон Муррэй, — но нам-то до него есть дело, и мы не оставим этого предприятия незавершенным. Как по-вашему, дорогие коллеги?

— Мы все так считаем, — ответил полковник Эверест, который, высказавшись от имени присутствующих, выразил чувства, разделяемые всеми. — Мы не прекратим измерения меридиана! До тех пор, пока хоть один из нас останется жив, пока он будет в состоянии глядеть в окуляр зрительной трубы, триангуляция будет продолжаться! Если понадобится, мы станем производить замеры, держа ружье в одной руке, а инструмент — в другой, но будем стоять здесь до последнего вздоха.

— Да здравствует Англия! Да здравствует Россия! — закричали эти неутомимые ученые, которые выше всякой опасности ставили интересы науки.

Бушмен взглянул на своих компаньонов и ничего не ответил. Он их понял.

Итак, было решено. Геодезическая операция, несмотря ни на что, будет продолжена. Да, но как быть с таким препятствием, как озеро Нгами, как в этих условиях выбрать подходящий ориентир, — эти и многие другие вопросы сразу же встали перед мужественными астрономами. Тогда Матвей Струкс, уже два дня занимавший вершину Скорцефа, взял слово.