Юрий Емельянов - Мифы и загадки Октября 1917 года

Хотя Лейба активно готовил листовки «Союза» и распространял их, после своего ареста в начале 1898 г. он не стал, по примеру его коллег, штудировать в тюремных камерах труды Маркса, Энгельса и их продолжателей, а в течение нескольких месяцев пребывания в заключении прилежно конспектировал литературу о масонстве. Более того, Бронштейн убеждал своих сокамерников в том, как полезен опыт конспиративной работы масонов для всех революционеров. Видимо, опыт тайной организации, имевшей своих агентов в различных политических партиях и государственных структурах, интересовал Бронштейна больше, чем марксистская теория. (В то же время попытки доказать впоследствии принадлежность Троцкого к масонской организации ни к чему не привели.)

Не смог заставить себя Бронштейн одолеть труды Маркса и в течение двухлетнего пребывания в сибирской ссылке. А поэтому в первый день своего знакомства с Лениным Бронштейн (который к этому времени взял в качестве псевдонима фамилию свирепого тюремщика Троцкого) больше всего боялся, что его собеседник начнет экзаменовать его по марксизму. Нет оснований полагать, что в дальнейшем Троцкий занялся всерьез изучением марксистской теории. Возможно, что к этому времени Троцкий утвердился в своем решении полагаться не на научные теории, а на тайные связи, которые стали помогать ему в политической карьере.

В пользу такого предположения говорит то, что некие влиятельные силы помогали рядовому члену одного из социал-демократических кружков после его побега из Сибири, где он оставил свою молодую жену и двух дочерей, выехать за счет партии нелегально за границу. Очевидно, мощная поддержка проявилась и за границей, когда по прибытии в Вену Троцкий был принят там ведущими деятелями австрийской социал-демократии, а затем в лондонской редакции центрального органа РСДРП «Искры» был взят под опеку Лениным, который помогал ему писать статьи для главного органа РСДРП. И это несмотря на то, что стиль Троцкого вызывал раздражение Плеханова.

Хотя в течение нескольких месяцев Троцкий был верным сторонником Ленина, он с необыкновенной легкостью избавился от «ленинских взглядов» в ходе II съезда РСДРП и примкнул к меньшевикам. С июля 1903 по май 1917 год Троцкий непрерывно атаковал Ленина и большевиков. При этом Троцкий, который недавно боялся, что Ленин уличит его в незнании марксизма, теперь в своей работе «Наши политические задачи» обвинял вождя большевиков в искажении диалектического метода марксизма: «Поистине нельзя с большим цинизмом относиться к лучшему идейному достоянию пролетариата, чем это делает Ленин! Для него марксизм не метод научного исследования, налагающий большие теоретические обязательства, нет, это… половая тряпка, когда нужно затереть свои следы, белый экран, когда нужно демонстрировать свое величие, складной аршин, когда нужно предъявить свою партийную совесть!». Оскорбительные заявления Троцкого в адрес Ленина не прекращались в течение 14 лет письменной полемики. При этом Троцкий обзывал Ленина «профессиональным эксплуататором всякой отсталости в русском рабочем движении».

Правда, Ленин не уступал Троцкому в резкости критических замечаний, именуя его «Иудушкой» и «тушинским перелетом». Описывая политические метаморфозы своего бывшего протеже, Ленин позже писал: «Троцкий был ярым «искровцем» в 1901–1903 годах… В конце 1903 года Троцкий – ярый меньшевик, т. е. от искровцев перебежавший к «экономистам»; он провозглашает, что «между старой и новой «Искрой» лежит пропасть». В 1904–1905 году он отходит от меньшевиков и занимает колеблющееся положение, то сотрудничая с Мартыновым («экономистом»), то провозглашая несуразно-левую «перманентную революцию».

Соавтором Троцкого в разработке осужденной Лениным теории «перманентной революции» был Израиль Гельфанд (Александр Парвус), с которым сдружился Троцкий после разрыва с Лениным в 1903 году. Общим у двух выходцев из Одессы, оказавшихся в эмиграции, было их социальное происхождение. Как и у Троцкого, отец Парвуса был богатым зерноторговцем. Схожим было и благожелательное отношение к Парвусу со стороны лидеров европейской социал-демократии, когда тот прибыл в Германию в 1886 г. К моменту их знакомства Парвус уже занимал видное место в рядах германской социал-демократической партии Германии и считался специалистом по вопросам экономики.

Парвус взял под опеку Троцкого и поселил его в своем доме в Мюнхене. Там он совместно с Троцким разрабатывал теорию «перманентной революции», которая исходила из возможности развязывания пролетарской революции в России, минуя стадию буржуазно-демократической революции. Парвус и Троцкий полагали, что главная ценность пролетарской революции в России в том, что она даст толчок для мировой, «непрерывной», или «перманентной революции». Используя революционные лозунги, Парвус и Троцкий в то же время подчеркивали, что последствием перманентной революции должна стать интеграция экономики Европы.

Ленин одним из первых обратил внимание на фальшь революционных лозунгов Парвуса и Троцкого. По его словам, «теория перманентной революции» была «несуразно левой». Одновременно Ленин указывал на практический вред этой теории для руководства русской революции. Он писал: «Троцкий на деле помогает либеральным рабочим политикам России, которые под «отрицанием» роли крестьянства понимают нежелание поднимать крестьянство на революцию». В этой теории проявлялось нежелание принимать во внимание революционный потенциал русского крестьянства.

Теоретическая работа двух друзей не была завершена, когда из России пришли вести о начале революции 1905 г. Хотя к тому времени Троцкий не примыкал ни к большевикам, ни к меньшевикам, по неизвестной причине руководство австрийской социал-демократической партии позаботилось о его переправке в Россию. На квартире руководителя партии В. Адлера у Троцкого сбрили бородку и его подгримировали. С февраля 1905 г. Троцкий нелегально жил в Киеве с паспортом прапорщика Арбузова. Лишь осенью 1905 г. Троцкий переместился в Финляндию.

Между тем не прекращавшаяся идейная борьба между большевиками и меньшевиками продолжалась и препятствовала осуществлению единых действий. Меньшевики наотрез отказались послать своих делегатов на III съезд РСДРП (апрель 1905 г.). Съезд, на котором преобладали большевики, принял решение о переходе от массовых политических стачек к вооруженному восстанию.

Тем временем власти предпринимали усилия для разъединения революционных сил по национальному признаку. Уже через месяц после Кровавого воскресенья Иосиф Джугашвили подготовил прокламацию в Тифлисе в связи с событиями в Баку, где в начале февраля произошло кровопролитное столкновение между армянами и азербайджанцами (последних в то время было принято называть татарами). Джугашвили писал: «Стоны умирающих в Баку армян и татар; слезы жен, матерей, детей; кровь, невинная кровь честных, но несознательных граждан; напуганные лица бегущих, спасающихся от смерти беззащитных людей; разрушенные дома, разграбленные магазины и страшный, несмолкающий свист пуль, – вот чем укрепляет свой трон царь – убийца честных граждан». Кровавые столкновения на межнациональной почве произошли и в других краях России.