Давид Робитов - Тиран

– Я понимаю, почему ты это делаешь. Тебе не дают покоя победы Оттона. Ты тоже хочешь стать завоевателем, истребляющим целые народы?

– Ничуть. Он устанавливает Святой крест на завоеванных землях, а я восстанавливаю Святой крест на бывших территориях империи, – возразил Никифор. – В чем еще между нами разница, спросишь ты? В том, что ты не поддержал меня на синклите по поводу преобразования армии. В том, что наши епископы не берут в руки оружия. А общее между нами то, что средства для своих целей и он, и я должны изыскивать самостоятельно.

– Выходит, ты хочешь сделать из воинов священников? И наоборот. Превратить несущих Слово Божье священников в сикариев. Возродить братство фанатичных убийц!

– Нет. Ты опять неверно меня понял. Я хочу только, чтобы монастыри стали не только оплотами веры на границах государства, но и убежищем для калек и ветеранов, – объяснил Никифор. – Как это заведено у скифов. Афонская братия монахов-аскетов должна стать им примером для подражания. Туда от соблазнов мира уходят ветераны. И оттуда, если понадобиться стране, они возвращаются, чтобы служить Родине с оружием в руках. Поэтому я требую, чтобы Церковь признавала святым всякого воина, погибшего в бою за веру.

– Теперь ты вмешиваешься в духовные сферы! – Осадил его отец Полиевкт. – Когда ты распорядился основать школу для детей воинов погибших на войне, это было в твоей власти, как светского правителя. Я понимаю, что ты хочешь отдать должное их отцам. В твоей власти назвать этих воспитанников саларами, т.е. будущими военачальниками. Это было уместно. Но решение духовного круга вопросов, в том числе и признание святости, оставь синоду.

Никифор молчал, глядя исподлобья на патриарха. Потом сказал вкрадчивым тоном:

– В шестом веке базилевс Маврикий создал в Итальянской провинции Византии Равеннский экзархат для противостояния северным варварам. И экзарх был представителем Константинопольского императора. Последний экзарх умер в прошлом столетии. На месте экзархата появились герцогства Рима, Венеции, Сполето и другие.

– Герцогство Рима? – Догадался Полиевкт. – Ты клонишь к тому, чтобы под видом восстановления должности экзарха поколебать власть понтифика в Италии, присоединив Папскую область к Равеннскому экзархату?

– Это было бы хорошее начало для восстановления нашего влияния в Итальянской провинции. Тебе это дело кажется невыполнимым?

– Я докажу тебе, Никифор, что проповедь имеет силу способную противостоять мечу.

– Если это будет так, то я распоряжусь, чтобы церкви и монастыри получали долю с военной добычи. Как это принято среди воинов, – криво усмехнулся Никифор.

Вскоре после разговора с отцом Полиевком, хмурый Никифор наскоро попрощался с отцом Вардой, детьми и Анастасией и уехал в Азию. Большая война требует больших затрат и подготовки. Никифор помнил, что ему сказал отец. В Каппадокии басилевс с воинами личной гвардии провел всю зиму, готовясь к войне. Пользуясь временной зимней передышкой, Никифор решил продолжить создание отряда тяжелой рыцарской конницы катафрактов. Для этих целей он использовал собственных ипаспистов телохранителей и личные сбережения. Они должны были стать ядром будущих многочисленных отрядов закованных в броню и кольчугу всадников византийской армии.

Непоседливый Цимисхий очень скоро заскучал. Он был слишком горячего нрава. В прыганье, игре в мяч, метании копья и стрельбе из лука он превосходил всех своих сверстников. Несмотря на то, что был очень небольшого роста, он на спор выстраивал в ряд четырех скакунов и, птицей мелькнув над тремя из них, садился на последнего. В маленьком его теле таилась храбрость и сила героя, его деятельная натура требовала выхода эмоциям. Нередко он оставлял полевой лагерь и вместе со своим, столь же своевольным приятелем Вардой Склиром и куролесил по всем злачным местам Кесарии Каппадокийской. Все чаще дружеские попойки заканчивались пьяными драками. Слухи об этих безобразиях будоражили город. Украшенные неправдоподобными подробностями, они достигали ушей Фоки.

Терпение Никифора закончилось. Немедля он вызвал Цимисхия к себе в полевую палатку. Того с трудом поставили на ноги и привели к государю. Никифор оглядел неопрятно одетого Вана, его распухшее от пьянства лицо и спросил:

– Ответь мне Ной, пристало ли командующему легионами Востока уподобляться грязной свинье?

Цимисхий взвился было. Но под воздействием винных паров пошатнулся и начал заваливаться. Никифор быстро подхватил его и усадил на скамью. Нечленораздельное мычание вырвалось изо рта Цимисхия – палатка наполнилась винным перегаром. Никифор брезгливо поморщился:

– Бери-ка ты, племянник, своих ипаспистов, собутыльников и охочих воинов. Да отправляйся в рейд на границу Киликийской Армении. От греха подальше. Проинспектируй оставленные нами гарнизоны. Да покрутись вокруг Тарса. Чтобы крысы не уходили далеко от своей норы. Весной я выйду в ту же сторону с основными силами. На тебя и оставленные там гарнизоны ложиться важная задача: обеспечить фуражом и продовольствием мою походную колонну, сосредотачивая продовольственные запасы в складах, расположенных в укреплениях на границе.

По знаку Никифора, гвардейцы, стоящие на страже подхватили Цимисхия и утащили отсыпаться. В то же время в палатку вошел мистик, личный секретарь государя.

– Стратиоты сидят по домам. Командующий Цимисхий остался без войск. Но он слишком непоседлив, для рутины повседневных тренировок. Посоветуй, Константин какое звание присвоить Цимисхию, для того, чтобы отправить в самостоятельный рейд по тылам противника? – Спросил Никифор. Мистик ненадолго задумался.

– Дука! Соответствует герцогскому титулу в западной иерархии. Эта должность, позволяет вести самостоятельные боевые действия. Собственными силами, без участия ополченцев. Кроме того дука имеет право инспектировать как гарнизонные войска, так и гражданскую власть фем, – ответил Константин.

– Пиши соответствующий эдикт, – распорядился Никифор.

Через день, трезвый и подтянутый дука Цимисхий, построил свою личную тагму телохранителей перед палаткой государя. Как на параде, под приветственные крики, Никифор проехал вдоль строя и занял позицию на возвышенности посередине.

– Удачи вам, орлы Византии! На вас уповают легионеры. От вас зависят наши будущие победы в Киликии. С вами Бог! – Прокричал государь.

Всадники отсалютовали в ответ: «Слава, государю!», «Хайре, басилевс!». Несколько рисуясь, Цимисхий подал команду, и стройной колонной всадники отправились на юг.

Уже после его отъезда к Никифору прибыл гонец из Константинополя. Брат писал, что, узнав о том, что со стороны Византии не последует карательных мер, рекс Оттон покинул Равенну. Он отправился в свои северные пределы. Во владения своей вдовой матери, в далекий Кельн. Там его ждали заботы учреждения новых церковных округов на границе со славянскими княжествами.