Стефан Машкевич - Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей
- Название:Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2019
- Город:Харьков
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Стефан Машкевич - Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей краткое содержание
Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Прошло еще два дня. Вечером 5 (18) марта в квартире Оберучева раздался телефонный звонок…
– Алло. Кто у телефона?
– Генерал Ходорович! Здравствуйте!
– Здравствуйте, Ваше Превосходительство, что прикажете?
– Я слышал, – говорит генерал, и в голосе его слышна тревога, – что Вы собираетесь арестовать меня и генерала Медера (Комендант).
– Нет, Ваше Превосходительство. И не думаю, – ответил я, смеясь.
И я поехал немедленно к нему, чтобы успокоить его и снять всякую тень подозрений и сомнений в этом отношении. Мы просидели с ним часть вечера, и я успокоил его. Во время моего визита к нему позвонил генерал Медер с таким же запросом, и он успокоил его заявлением:
– У меня сидит полковник Оберучев, и он утверждает, что ничего подобного не предполагается. Собирайтесь и уезжайте завтра на фронт.
Действительно, в свежеобразованном Исполнительном комитете возникло предложение арестовать и Ходоровича, и Мёдера. Против последнего были выдвинуты обвинения со стороны офицеров и солдат – по словам Оберучева, «недовольных, главным образом, потому, что он был педант, и не один воинский чин претерпел от его педантизма и стремления к внешнему порядку». (Не в немецкой ли фамилии генерала дело?..) Однако Комитет решил было не арестовывать Мёдера, а попросить Ходоровича немедленно заменить его другим лицом, что тот сразу же и сделал. Мёдер был снят с должности коменданта 5 (18) марта и заменен генералом Мурзичем 61. Дебатировался и вопрос об аресте самого Ходоровича, но за него решительно вступился Оберучев, категорически заявив: если командующий округом будет арестован, то он, Оберучев, немедленно уйдет с должности комиссара. На этом вопрос об арестах был закрыт… ровно на один день, до уже упомянутого митинга перед зданием думы.
Но уже на следующий день перед думой собралась толпа солдат, а впереди нее два человека, – один в форме военного врача, другой в казачьей, забайкальского казачьего войска; и оба по очереди произносили речи о необходимости немедленного ареста генерала Медера, так как он «кровопийца» и «мучитель» солдат.
Этих речей, повторявшихся несколько раз в самой истерической форме, было достаточно, чтобы до такой степени наэлектризовать толпу, что требования «арестовать Медера» раздавались всё настойчивее и настойчивее.
Исполнительному Комитету пришлось внять требованиям толпы и, во избежание возможного самосуда над Мёдером, вернуться к вопросу об его аресте 62. Вопрос был тут же решен, а решение – приведено в исполнение. В два часа дня того же 6 (19) марта уполномоченные комитета С. П. Шликевич и К. С. Паламарчук явились к Ходоровичу и сообщили ему о постановлении комитета об аресте Мёдера. Поехали на квартиру к бывшему коменданту, но там его не нашли. Решили уже уходить, но внезапно увидели автомобиль, в котором был генерал Мёдер. Последний заявил, что собирался уезжать – но тут узнал о постановлении о своем аресте и счел необходимым вернуться домой…
В сопровождении Шликевича генерала Мёдера отправили в Косой Капонир 63. После этого его пытались освободить, но против этого категорически возражали уже набравшие силу Советы рабочих и солдатских депутатов. Лишь в конце апреля на объединенном собрании обоих Советов, после доклада нового начальника милиции поручика Лепарского, было принято постановление об отправке генерала Мёдера и капитана Афнера в Петроград, в распоряжение министра юстиции Керенского 64. Временное правительство, за отсутствием состава преступления, наконец освободило арестованных 65. И всё же революция вскоре «догнала» пожилого генерала: 1 августа 1919 года он был расстрелян по приговору ВУЧК (Всеукраинской Чрезвычайной комиссии) в Киеве 66.
С капитаном Афнером, адъютантом Мёдера (возможно, тем самым, который несколькими днями ранее доставил Оберучева к своему шефу), получилось сложнее. Отправившись к нему на квартиру, члены Исполнительного комитета его там не застали. Выяснилось, что он решил бежать из Киева. Поехали на вокзал, но и там Афнера не оказалось. Узнали, что он выехал тернопольским поездом. Послали срочную телеграмму с требованием задержать поезд, и одновременно затребовали экстренный поезд из паровоза и одного вагона. Члены Исполнительного комитета и солдаты заняли места в вагоне, экстренный поезд тронулся и догнал тернопольский поезд на станции Пост-Волынский. Оцепив и обыскав этот поезд, в последнем вагоне 3-го класса обнаружили Афнера… Ему объявили распоряжение об аресте, под конвоем перевели в экстренный поезд, доставили обратно на вокзал, а оттуда автомобилем в здание думы, где и заперли в одной из комнат под охраной 67.
И еще один высокий военный чин не избежал ареста в те дни. Вновь вспомним Булгакова:
Тальберг как член революционного военного комитета, а не кто иной, арестовал знаменитого генерала Петрова 68.
Это еще один пассаж из «Белой гвардии», основанный на реальном событии. «Генерал Петров» – это генерал Николай Иванов, который до начала мировой войны был командующим войсками Киевского военного округа, т. е. предшественником Ходоровича, а с июля 1914 по март 1916 года – командующим Юго-Западным фронтом. В конце февраля 1917 года генерал Иванов двинул было войска на Петроград для подавления революции, но был остановлен на станции Сусанино специальной телеграммой уже знакомого нам Бубликова. Генерал вернулся в Могилёв, а оттуда выехал в Киев – где и попал под арест, в производстве которого действительно участвовал Леонид Карум 69. В Киеве он провел под домашним арестом около двух недель 70, после чего Карум, по поручению Исполнительного комитета, отконвоировал его в Петроград 71. Там арестованного взял на поруки сам Керенский, благодаря чему генерал был освобожден. 1919-й год стал последним и для него: Иванов умер от тифа в Одессе.
Как уже понятно, аресты в те дни бывали, скажем так, спонтанными (и, безусловно, необоснованными). Вместо полиции образовалась милиция. Вопрос об организации милиции в Киеве Исполнительный комитет поставил, как уже говорилось, 4 (17) марта 72; на общегосударственном уровне Временное правительство приняло Временное положение о милиции в конце апреля 73. Как и многие другие нововведения, обычно ассоциирующиеся у нас с советским строем, милиция как орган охраны правопорядка на самом деле гораздо старше. Ликвидировать полицейские префектуры попыталась еще Парижская коммуна. Но одно дело – принять красивое решение, и другое дело – выстроить новую структуру так, чтобы она работала. От услуг старых полицейских отказались. На помощь пришла учащаяся молодежь, студенты и курсистки (!), а также рабочие, которые более или менее добровольно взяли на себя обязанности стражей порядка. Но представление о методах охраны порядка у некоторых из них было… революционное. «[Р]ядом с арестами воров у многих развился вкус и к предварительным арестам “в порядке целесообразности”, как покусителей на новый строй», – вспоминал Константин Оберучев. С улиц и площадей постоянно приводили в думу, в помещение Исполнительного комитета, всё новых и новых арестованных. Как правило, оказывалось, что никакой опасности они не представляют, и их приходилось немедленно отпускать. Один раз привели даму и молодого человека. Как оказалось, где-то на площади, на митинге дама, обращаясь к своему мужу, выразила неудовольствие манерами оратора говорить или чем-то в таком роде. Милиционеру-студенту это показалось опасным для нового строя, и он, взяв на помощь другого, привел пару в думу. Оберучев, дежуривший тогда у входа в здание, естественно, мгновенно отпустил «преступников», даже не попросив их пройти в здание. Другой раз два студента, вооруженные с головы до ног – шашками, револьверами и ружьями – привели женщину. По заявлению «конвоиров», она поносила новый строй. Каким же образом? – осведомился Оберучев. «Она сказала: “Прежде были городовые, а теперь студенты!”» – отчитались юные милиционеры. Оберучев расхохотался… и отпустил даму, причем ему пришлось уговаривать ее, что к ней никаких претензий никто не имеет.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: