Олег Пауллер - Псы войны. Противостояние

– Мы сейчас едем в нашу штаб-квартиру, оттуда вертолёт нас доставит на остров «Эрэр», где собственно и состоится вечеринка. Вечером в воскресенье мы поплывём через лагуну на пароходике компании, – в общих чертах описал программу Чарли.

– А что такое «Эрэр»? – поинтересовался Адриан.

– Вы никогда не слышали про «Эрэр», мистер Гуль? – удивлённо спросил кадровик.

– Нет, – откровенно признался дипломат.

– Позвольте пояснить. «Эрэр» – означает «Отдых и релаксация». Это – посёлок отдыха для нашего персонала. Он построен по аналогии с подобными заведениями в Юго-Восточной Азии, созданными для американских солдат. На искусственном острове построены пятнадцать бунгало, к каждому из которых приписана девушка и бой. Они выполняют все прихоти жильца…

– Что, и даже сексуальные?

– А вы как думаете? – ухмыльнулся Чарли. – Все! За это им платят немалые деньги.

– Тринадцать американских долларов в сутки, – зачем-то уточнил бухгалтер. – Шесть – бою, пять – девушке, два – врачу…

– Зачем это нужно компании?

– Руководство хочет, чтобы наши нефтяники и остальной персонал из Европы могли безопасно развлечься и расслабиться. Они снимают, так сказать, своё напряжение пять дней в месяц. Девушек, конечно, им меняют…

– Так, что мы едем в публичный дом?

– Нет, что Вы, мистер Гуль! Туземцы рассматривают секс как естественное продолжение их основных обязанностей по домашнему хозяйству, – засмеялся кадровик. – Девушкам никаких премиальных за это не полагается и даже не думайте давать им чаевые – это только их развращает…

– Наверное содержание этого острова обходится компании в копеечку? – Адриан перевёл разговор на другую тему.

– Мы предпочитаем называть его зоной, – мягко поправил Гуля Чарли.

– Нет. Что вы! – залился соловьём финансист. – Наши европейские сотрудники довольно часто отдыхают в «Эрэр»: они чаще предпочитают истратить здесь шестьдесят пять баксов, чем лететь в Европу или сидеть в кабаках Луиса. Довольно часто нашу зону снимают и для таких мероприятий как наша. На этот уик-энд он арендован компанией Соваж. Её хозяйка арендовала «Эрэр» на три дня и заплатила за это девять тысяч!

– А я раздобыл меню, – вдруг похвастался кадровик и вытащил какой-то список. – В него включено сто восемь блюд.

– Да, мадам Соваж, превзошла саму себя.

–…сегодня к обеду подадут по четыре холодных и горячих блюда, все вегетарианские, и восемь видов фруктов.

– Фи, – произнёс Чарли. – Я люблю мясо.

– Мясо будет на ужин. Он состоит из тридцати двух блюд. Из них овощных только восемь.

– Это уже лучше, а что будет завтра?

– Обед из двенадцати блюд, холодных и горячих, – углубился в чтение кадровик, – и четыре вида фруктов. Ужин – восемнадцать блюд и те же фрукты…

– А в воскресенье?

– Обеда не будет, – деловито произнёс кадровик. – Только ужин на пароходе – двадцать четыре холодных блюда: птица, свинина, овощи…

– А какая кухня? Местная?

– Нет. Она выписала из Гонконга целую бригаду поваров. Они будут специально нам готовить…

– Разве в Гвиании китайская кухня в диковинку? – поинтересовался Гуль.

– В Луисе почти нет китайцев. Есть арабы, греки, даже индийцы и вьетнамцы, но настоящих китайцев нет.

– Интересно. Почему?

– А я почём знаю? – пожал плечами Чарли. – Вероятно сбежали во время последних гражданских беспорядков.

– Колониальная администрация предпочитала завозить индийцев, в основном, мусульман – пояснил кадровик. – Они не дали конкурентам развернуться.

– Угу! Гвиания – самая настоящая мусульманская страна! Почти как Нигерия!

– Ну это ты преувеличиваешь, Чарли! Здесь мусульман от силы процентов двадцать…

– Зато лезут во все дыры и своих родственничков тащат!

– Это точно!

Вялотекущую беседу прерывали частые остановки минивэна у многочисленных шлагбаумов, перегородивших бетонку. Наконец он преодолел последний блокпост на пути к штаб-квартире «Шелл». Это было длинное белое здание, одиноко стоявшее на плоской равнине, где когда-то были бесконечные болота, тянувшиеся до самого океана. Рядом с ней находилась бетонная полоса аэродрома с небольшой диспетчерской будкой и длинным пакгаузом. Рядом с ним одиноко стоял самолёт, возле которого суетились люди. Они тянули к нему шланги от большого оранжевого бензовоза, стоявшего неподалеку.

– Мы летим на этом самолёте? – поинтересовался Гуль у собеседников.

– Нет, что вы, – ответил за всех Чарли и махнул рукой в сторону. – За нами прилетит вертолёт, а остальные поедут на прогулочном катере.

Гуль посмотрел в том направлении, куда указывал менеджер. Милях в трех от взлётной полосы на солнце серебрились огромные шары и высокие цилиндры нефтеочистительного завода. Дорога огибала его по дуге и уходила к посёлку, где жили рабочие. Прямо за ним располагалась «джетти» – узкий пирс, выходящий далеко в зеленые волны Атлантики. Параллельно ей туда тянулись трубы от нефтеочистительного завода: полдюжины блестящих металлических змей. Издалека было видно, что у пирса стоял танкер с красной раковиной на борту. Минивэн скользнул за металлическую сетку, ограждавшую штаб-квартиру и остановился. Чарли вышел из салона и вошёл в здание. Буквально через пару минут он высочил из него и быстро вернулся. ОН сел рядом с водителем и кинул через плечо:

– Вертолёт нас уже ждёт, летим!

Минивэн тихо покатился по двору штаб-квартиры и обогнул здание: за ним находилась вертолётная площадка, на которой стоял «Белл-206», на борту которого красовалась ракушка «Шелл». Его пилот, суровый малый лет двадцати пяти, меланхолично жевал резинку и никак не отреагировал на прибытие пассажиров. Даже на оклик Чарли, он почти не отреагировал: только переключил какие-то рычажки. За то время, пока вещи и пассажиры были перенесены в салон вертолёта, его винт стал набирать обороты, издавая «вуп-вуп-вуп».

– А Гарри с нами летит? – вдруг спросил лётчик у Чарли.

– Мистер Блейк? Нет, он будет позже вместе Маджаи, – ответил начальник безопасности. – Мы летим вчетвером…

– Это хорошо, – сказал пилот, двигая челюстями. – Места будет больше.

Адриан рассмотрел пилота повнимательнее. Несмотря на желтоватую кожу, у него была совершенно европейская внешность и открытое, располагающим к себе лицо. Он изящно управлял летательным аппаратом, который сделал круг над заводом и устремился на юго-восток. Гуль стал смотреть по сторонам: на севере извивалась лентой Бамуанга, за ней угадывались джунгли. На западе было видно, как на берег обрушиваются бело-зелёные волны Атлантики, но самое интересное было внизу: вся территория болот была разделена на прямоугольники мелиоративными канавами и покрыта сетью узких дорог и труб, соединявших между собой нефтяные вышки. Здесь производилось главное богатство Гвиании – нефть. Вертолёт быстро рассекал пространство: в некоторых местах квадраты сменились зелёными зарослями болот, лента реки выросла в размерах и повернула к югу. Вертолёт сделал круг и стал снижаться: внизу показался сад, среди которого была разбросана дюжина белых домиков, соединённых бетонными дорожками. Чуть дальше располагались два здания покрупнее, а за ними – вертолётная площадка.