Михаил Амосов - 6748

–А если и праздники считать то разорение будет полным, и чего тогда для благочестивой жизни останется? Нам что в разбой идти?– вопрошали колмовчане.

Путята, старый воевода, на пиру головы не терял и, выпивая и закусывая, со знанием дела осматривал Колмовский холм. Он сразу отметил, что с Волхова незаметно не подойдешь, кусты причалить лодкам помешают. Со стороны города – болото, через которое одна гать, по которой две коровы с трудом пройдут. Подняться по Веряжке и ударить с противоположной от Волхова стороны тоже невозможно там и гати не было. На второй день, всё рассмотрев и взвесив, он пришёл к выводу, что лучше колмовских не трогать, и не допускать до разбоя, ибо себе дороже встанет. Человек двадцать можно за зря положить, но так до тына колмовского и не добраться. Выпивая с Добрыней, он и рассказал ему об увиденном, и о своих мыслях, чем немало огорчил сослуживца. Пришлось княжеской власти, представленной на пиру в лицах воевод Добрыни и Путяты, и колмовчанам, представленным крещеным Валентином, и его попом ирландским искать взаимовыгодное решение.

В итоге трёх дневных переговоров договорились, что княжий человек дает печать, подтверждавшую светское владение землями прихода и возможность содержать попа на эти доходы, не обременяя княжью казну. А князь своей властью не пускает Епископа новгородского пользоваться доходами Колмова на содержание новгородского клира. Этот принцип, восторжествовавший в пригородной деревеньке Новгорода в конце Х века, стал позднее известен в западной Европе как принцип разделения властей, и вылился в итоге в борьбу за инвеституру, в рамках общей борьбы гвельфов с гибеллинами.

Подобное, подробное описание юридической составляющей хозяйственно духовной жизни Колмова и его владельцев позволяет объяснить их независимое положение, как от Новгорода, так и от епископа, так и от князя.

Утвердив свои права на свою церковь, и на свою землю предки Васькины с честью служили князьям новгородским и киевским. Когда сын Ярослав Владимирович разругался с папенькой Великим князем киевским Владимиром Святославичем пращур Васькин – Василий первый, первым пошел ладьи Ярославовы рубить, чтобы тот за море к шведам не сбёг, первым денег на войну дал, и первым своих людей князю в дружину привёл. Что подвигло его на деяния эти, нам доподлинно, увы, не известно может и долг, а может, и любовь к князю, а может, и корысть. Ведь никто не поручился бы за то, что новый князь, придя с новой – голодной дружиной, не наведет свой «новый» порядок и от колмовских вольностей ничего не останется даже в памяти.

За помощь в борьбе за великое киевское княжение князь Ярослав отблагодарил новгородцев деньгами и грамотами, которые обеспечивали охрану интересов новгородцев, 25 25 НПЛ С.175-176. «седее на столе отца своего Володимера; и абиче нача вои свои делите, старостам по 10 гривен, а смердам по гривне, новгордцом по10 гривен всем, и отпусти их всех домов, и дав им правду, и устав, списав, тако рекши им: «По се грамоте ходите, якоже списах вам, такоже держите». и снизил дань с 3000 до 300 гривен. 26 26 Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. М., 1951.С.78

С Василием и его двором в Колмове, князь Ярослав поступил по справедливости, недаром его прозвали Мудрым. Он выдал новую грамоту – ряд, на владения Васькины и отменил ежедневную молочную повинность, веденную святой Ольгой, заменив её ежегодной уплатой подати в размере одного золотника или его замены в равных долях: добра, жита меха и воска.

–Тут неизвестно где найдешь, а где потеряешь,– по этому поводу сказал старый Вася первый, на смертном одре, при исповеди.

Так и жили бы колмовчане никого, не трогая и ни от кого не завися, однако жизнь вносит свои коррективы никому заранее из людей не ведомые. Одни скажут судьба, другие злой рок, ну а наиболее продвинутые скажут о незыблемом порядке развития вещей, то есть о порядке развития созданном законами диалектического материализма, или божественного проведения, что в принципе одно и тоже, если заменить слово материя на слово бог.

Пока Васькины предки отстаивали свои права и свободы от князя, и верой, и правдой служили ему, тут рядом, незаметно как-то, появилась новая сила – Новый город.

В 6552 году от сотворения мира или в 1044 году от Рождества Христова, «а на весну Володимер заложи Новгород и сдела его». 27 27 Новгородская первая летопись , старшего и младшего извода. Академия Наук СССР. М.-Л. 1950 г л.19.

Считать появление города никчемным явлением в их соразмерной жизни заставило колмовских владык следующее событие. Перед закладкой города, по какому такому наущению, никто не дознался до сих пор, новгородцы, уже пол века как крещёные, обратились к волхвам, живущим на Торговой стороне: «о сотворении обряда стен градских укреплявшего».

Как всем известно, согласно этому языческому обряду нужно было в основание стен положить жертву, символизирующую семя, оплодотворяющее мать землю, плодом чего должен стать Новый город. Чем сильнее семя, то есть жертва, тем сильнее град и стены его. Волхвы считали город живым, и поэтому он должен быть рождённым от семени человеческого и из чрева земляного. Почему простым семенем нельзя было оплодотворить землю, вместо того чтобы душу христианскую губить, волхвы не объясняли. Они лишь выпучивали глаза и орали, указывая кривыми, грязными пальцами на потенциальные жертвы, проходящие мимо. Ума хватило и у князя, и у волхвов, лишь на то, что жертву надо искать в другом месте, а не в том, где живешь. Поэтому волхвы толпой человек, в десять – пятнадцать прошли на софийскую сторону и, выйдя на Пискупью улицу, стали истово искать жертвенного агнца, заглядывая, без спросу во дворы к новгородцам между прочим. Улица быстро опустела, новгородцы задами, куда волхвы боялись идти из-за возможности получить по шее поленом или кулаком, побежали к себе в концы, разнося не благую весть о волхвах и их зломыслии. В Прусах волхвам поленьями быстро указали направление, куда надо идти. Волхвы и пошли, чуть ли не бегом, в указанную сторону, по направлению Ширковой улицы, где воигости 28 28 Воигость– воигости .то же что и наёмники. с кистенями в руках уже показали им новый путь. Выйдя из Новгорода, волхвы, пройдя два поприща, на колмовский гати наткнулись на Васю первого идущего на исповедь к писковскому попу, так как его колмовский пастырь душ грешных наложил на него епитимью за грех его, и отказался давать отпущение грехов.

Сказать, что грех был велик и смертен, значит покривить душой. На самом деле, дело было житейское. Года четыре назад ночью, в июне, когда девушки ходили в ночное купаться, чтобы их, будущие женихи во всей неприкрытой наготе увидели, узрел вдовый Василий отроковицу Тотьку дочку пастуха Влеса. И поразился красотой её большой, не по возрасту, груди.