Михаил Амосов - 6748

Князь, встав во главе клина, оберегаемый слева Василием, а справа Алексеем. И со словами,

–Архистратизе Михаиле поможи нам!!!,– повёл полки новгородские на шведские щиты. Сначала шагом, потом в 20 саженях от линии шведских щитов перешёл набег. Всё войско, показав прекрасную выучку и слаженность, сделало то же.

Князь, проиграв в количестве ратников, бесспорно, выиграл в их качестве. В результате слаженного натиска всего новгородского войска на довольно узкий участок шведской оборонительной линии, шведы не выдержали. И шведский строй треснул, именно треснул, а не был прорван, так как при прорыве строя его еще можно прикрыть, а трещину никак не прикроешь, она всегда стремится к расширению.

Однако вскоре, когда полки уже вели бой внутри лагеря, князь дал приказ к частичному отходу. Александр боялся, что увязнув в шведских порядках его войско, будет просто раздавлено массой врагов. Он мог только стремительно атаковать, но никак не завязывать глубокий бой. Шведы получили передышку, перестроились, но в контратаку не пошли, у них просто не было места для развёртывания строя для атаки.

Вторую атаку князь направил против самого ярла Ульфа Фаси, его шатёр вызывающе гордо возвышался среди лагеря. В этот раз князь не призывал в помощь архистратига Михаила, он просто встал, поднял копьё с хоругвью, дождался, когда около 100 ратников соберутся вокруг него, и молча двинул полк вперёд.

Сам ярл Ульф Фаси трусом не был, и когда он осознал всю трагичность положения своего войска, а именно невозможность организации активной оборы по всему фронту, Ульф Фаси взял у своего щитоносца тяжёлый двуручный меч и пешим пошёл на ратников князя, увлекая за собой рыцарей. Контратака рыцарей в пешем строю была опасной. Ульф Фаси сумел, на узком пяточке земли, выстроить нечто похожее на фалангу, строй, которой состоял из рыцарей с двуручными мечами и щитоносцев. Ульф Фаси на ходу приказал разойтись ратникам внешней линии – охранения, и вышел навстречу полку князя из лагеря. Ярл рисковал попасть в окружение, быть убитым или хуже того пленённым, но, по-видимому, решил, что лучше погибнуть с честью в бою, чем быть зарезанным подобно покорной скотине на скотобойне.

Встречный бой был ужасен, шведы шли, распевая псалмы, новгородцы шли молча, лишь изредка крестясь. Копейщики новгородские бросили копья, и каждое копьё нашло свою цель, вонзившись в щиты свеев. Шведские щитоносцы, побросав щиты которые уже нельзя было использовать из–за новгородских копий, глубоко засевших в них, были вынуждены уйти с поле боя за ненадобностью, оставив своих рыцарей без прикрытия. Но ярл был умелый воин, подняв свой меч, он бегом побежал на русский строй и врезался в него подобно стальному клинку в масло. Он сразу, один пробил две линии новгородских червлёных щитов. Следующие за ним рыцари не оставили своего командира и шутя смяли всю первую линию новгородцев. Ярлу нужен был князь, и он шел к нему, сквозь ряды новгородцев, для нанесения главного удара, который изменит ход сражения. Когда до князя оставалась лишь одна линия воинов, князь шёл в третьей шеренге полка со знаменем в руках. И, Ярл, мог достать его двуручным мечом, и когда уже он опускал меч, на шлем князя, предчувствуя победу в поединке. Его меч неожиданно наткнулся на не преодолимую преграду, состоящую из римского гладиуса и колмовского топора 54 54 Колмовчане люди бережливые, поэтому они, чтобы не тратить деньги дважды, на заказ плотницкого топора и боевой секиры, соединили всё воедино, получился топор – с толстым обухом и пером в половину от секиры. Колун не колун, а дерево срубить можно, и голову врагу тоже!!!! .

Потом тяжёлый меч ярла отлетел со звоном назад, заставив всей своей массой, попятится и хозяина. Затем два щита прикрыли грудь князья, а гладиус и секира вдруг опустились разом на голову ярла. Ярл Ульф Фаси, (молодец!!), отбил двойной удар, но был вынужден отступить шага на два. Этого оказалось достаточно, для того чтобы русские щиты, выстроили линию, а копейщики, выставили копья все разом, вдруг – построив полноценную фалангу. Снова наступать, на русский строй пусть хоть и с двуручными мечами, но без щитоносцев, шведы не рискнули, и яростно отбиваясь, и ругаясь от досады, вернулись в лагерь.

Третий удар князь готовил долго, только через час после сшибки с ярлом Александр смог снарядить полки для следующей атаки. Он намеривался одновременно двумя ударами: вдоль берега, и сразу по центру, отсечь шведов от кораблей. Атака новгородцев была удачной, шведская линия была прорвана в двух местах: с левого фланга и по центру. Рассечённое с двух сторон шведское войско полностью лишилось оперативного управления боем, теперь каждый из шведов дрался за себя, за своё копьё, за свой корабль. Лишь численное превосходство шведов и отсутствие резервов у Александра, не дали бою превратиться в резню деморализованного противника.

И вот ко второму часу пополудни, когда триумф князя и русского воинства был уже близок, над полем брани пронеслись подобно шелесту ивы на ветру слова,

– Лодьи бери.

И невесть откуда взявшиеся десять босых бородатых мужиков, в исподнем белье, но с засапожными ножами на поясе, пробежали лёгкой рысцой вдоль берега, через поле битвы к ближайшему купеческому кораблю. Влезли на него через фальшборт и по команде,– Своё берем,– начали быстро и споро, не обращая внимания на битву сматывать такелаж корабля и снимать его парус. Смотав такелаж, они передали его вниз к таким же молчаливым мужикам в исподнем, которые, уже выстроившись цепью, вот уж как пять минут, были готовы, принять товар и отнести его подальше от хозяев.

Шведы долго ничего не могли понять, лишь, когда молчаливые бородачи раздели второй корабль, до них начала доходить крамольная мысль, что их не только бьют, но и грабят. Причём грабят тогда, когда ещё исход битвы не решен. Такого нарушения законов ведения войны они ещё не встречали. Но делать было нечего, корабли надо было спасть, иначе о возвращении домой можно было смело забыть. Ярл Ульф Фаси дал команду отступать по всему периметру обороны к кораблям. Шведское войско нехотя, с трудом держа некое подобие строя, начало медленно откатываться к кораблям.

Как только мужики в исподнем увидели подозрительное шевеление шведов, которое могло бы им помешать работать кораблики, не весть, откуда прозвучало не громко, но настойчиво,

–Хабар храни.

Услышав эти слова десять ратников новгородского войска, повернулись спиной к шведам и, забыв о сражении, бегом побежали к кораблям, где встали строем, грозно наклонив свои копья по направлению к предполагаемому противнику.

Увидя, что мужики и добро прикрыты от нападения шведов и других супостатов, неведомый руководитель этого предприятия скомандовал,