Юрий Корчевский - Защитник Отечества

– Завсегда так наши деды и отцы воевали, и ничего, били супостата.

– А пушка над воротами чего же не стреляла? Что-то я не слышал.

Десятник поскрёб затылок.

– Боязно! Огненным боем у нас никто не владеет; был один, да о прошлом годе утоп в реке.

– Панфил, распорядись пороха да картечи к пушке поднести хоть на один выстрел; я заряжу, а как совсем туго будет, стрельну.

– А смогёшь?

Я кивнул.

– И то дело.

– Кузнец есть ли под рукой?

– Есть, как не быть! – Панфил крикнул пробегающему ополченцу: – Димитрия позови сюда. А для чего кузнец нужен-то?

– Думаю пакость для басурман учинить, завтра увидишь. Ты что бы на месте татар при приступе задумал?

Панфил потеребил окладистую бороду.

– Таран, наверное. Камнемётных машин у них нет, пленный твой сказал. А таран сделать – пара пустяков. Вон лес рядом стоит, выбери ствол потолще, приделай перекладины – и таран готов.

– Правильно, Панфил, и я так думаю. А куда тараном они бить будут?

– Вестимо куда – в ворота.

– Правильно! Мы их как-то задержать сможем?

– Да как же ты их задержишь?

– Мост, Панфил! Перед воротами мост.

– Ага, понял. Сжечь его надо!

– Зачем жечь, стены и башня деревянные, тоже заняться могут. Я похитрее придумал – подпилить опоры; как только татары с тараном на мост взойдут, он и рухнет, да ещё и татар придавит. Сам посуди, таран тяжёлый, да и понесут его десятка два. Выдержат ли подпиленные опоры?

Панфил задумался.

– Нет, не наберу охотников для такого дела. Увидят татары – стрелами издали посекут.

– Я сделаю, причём ночью, чтобы татары не видели, пусть для них сюрприз будет.

– Смогёшь ли?

В это время подошёл кузнец. Стянул с головы картуз, поздоровался, спросил, зачем понадобился.

– Вот, гость московский тебя видеть хотел.

Поздоровавшись, я отошёл с Дмитрием в сторону.

– Сможешь ли сделать из железа что-то вроде кувшинов с узким горлом?

– Сложно.

– Да мне не нужна форма кувшина, пусть это будет трубка, – я показал пальцами длину и диаметр, – только запаянная с одного конца.

Кузнец был краток.

– Сколько и когда?

– Штук десять-двенадцать; чем быстрее, тем лучше.

– Тогда я пошёл делать.

Кирилла я послал за бочонком с порохом, Алексея обязал найти бечёвку, порезать на куски в локоть длиной, Сергея озаботил задачей найти хоть немного земляного масла, так здесь называли нефть, обычно им пользовались знахари.

Где-то через час-полтора хлопцы мои вернулись с добычей, вскоре подошёл и кузнец с железяками. Все вчетвером принялись готовить изделия – рассыпали из бочонка порох в трубки, мочили в нефти фитили, вставив, осторожно зажимали горловину. Примитивно, конечно, но самодельные бомбочки были готовы. Сунув их в узел из старой холстины, я поднялся с хлопцами на башню. Осмотрел пушечку, ввёл руку в ствол – паутина. Э, как тут у вас всё запущено! Стоящий рядом десятник смущённо крякнул.

Взяв банник, прочистил ствол, высыпал из находившегося рядом бочонка три пригоршни пороха, из тряпья скрутил пыж, затолкал в ствол. Ничего свинцового рядом не нашёл – ни дроби, ни ядра. Один из воинов принёс ведро камешков. Сгодится на один раз, решил я; набил в ствол камней, скрутил пыж из тряпья. Вроде готово. Конечно, меня брали сомнения – не разорвёт ли ствол? Я не был уверен, я не знал, сколько пороха надо, мала навеска или велика. Ну, рисковать мне одному, но завтра.

– На сегодня всё, теперь ищите пилу, желательно небольшую, не двуручную.

Парни помчались искать. Пока все мои действия были для них непонятными.

Начинало темнеть. Подойдя к дружинникам, я попросил их быть наготове, слушать и смотреть, – ведь пока я нахожусь под мостом, увидеть или услышать татар я не смогу, и буду фактически не в состоянии дать отпор, в руке ведь не оружие, а пила.

Парни принесли пилу. Я попросил их подстраховать меня на стене с арбалетами.

– Сделаем, атаман! – дружно гаркнули хлопцы.

– Какой из меня атаман, – пробурчал я, отходя.

Найдя место поукромнее, где почти не было отблесков от костров, вжался в стену и очутился вне города. С трудом балансируя на узкой полоске земли, дошёл до моста. Спустился, рукой прощупал опоры. Крепко сделаны, на совесть, долго пилить придётся, а их аж четыре штуки. Ладно, назвался груздем – полезай в кузов. Осторожно начал пилить, причём наискосок. Пилить дольше, зато гарантия, что мост при нагрузке рухнет.

Несколько раз высовывался из-под моста, спрашивал, сильно ли слышно? Пилы, почти и не слыхать, мост звуки глушит. Уже хорошо.

В поте лица, до мозолей на руках трудился полночи. Тяжело перепилить ножовкой в темноте четыре толстых дубовых опоры. Уф! Последняя, четвёртая закончена. Можно и за стену. Отдохнуть надо, завтра может быть трудный день.

Просочившись сквозь стену, вызвал удивление моих ребят – они хоть и не видели, как я прохожу, но удивлялись: верёвки нет, а я уже тут, внутри.

Все улеглись спать, я отключился напрочь – сказывалась вторая ночь почти без сна.

Утром только успели перекусить, как со стены дозорные закричали:

– Идут! Татары идут на приступ!

Начало было как вчера. Татары несли лестницы, с ходу перебрасывали через ров, поднимали на стену.

Я взял с собой Кирилла, он нёс в руках зажжённый масляный светильник. Сам же за плечами тащил очень увесистый узел с бомбочками. Выбрал место, где татары скучковались погуще, зажёг фитиль, подождал несколько секунд, пока он разгорится, и швырнул в самую гущу нехристей. Несколько мгновений ничего не было, потом ка-а-а-к жахнуло! У меня аж заложило уши. Во все стороны полетели клочья тел, куски земли, обломки лестницы, щепки от стен. Клубы черного дыма от пороха поднялись вверх.

Я выглянул из-за стены. В разных позах валялись убитые враги – кто без руки, кто без головы, кто с распоротым брюхом, из которого вывалились сизые кишки.

Очень неплохо. И что интересно – на какой-то миг всё поле боя замерло, стихли крики и звон оружия. И наши и татары смотрели, где и что так бабахнуло?

Пока над полем боя царило оцепенение, мы с Кириллом перебежали чуть подальше, я снова поджёг фитиль, бросил под лестницу, у которой толпился десяток басурман, присел. Бабахнуло здорово, оторванные конечности аж перелетали через стену. Таким образом, я пробежал вдоль всей стены. Памятуя, что запас бомбочек мал, кидал их только там, где врагов было много, и положение становилось угрожающим.

Неся тяжёлые потери, татары не выдержали и побежали. Бой стих. Ко мне подошёл десятник и с чувством обнял.

– Молодец, здорово выручил! Где ты так с огненным зельем обращаться научился? Я только слышал о таком, научи моих дружинников.

– Потом, уйдут татары – научу. Сейчас учить смысла нет, пороха-то нет, да и время нужно.