Николай Харин - Снова три мушкетера

— Простите меня, Атос…

— Полно, вам не за что извиняться. Так вот, на мой взгляд, вам следует отправиться к господину де Тревилю, рассказать ему о происшедшем, и хотя, думаю, вы огорчите его…

— Что вы, Атос?! Уж не думаете ли вы, что господин де Тревиль расстроится оттого, что я проткнул плечо кавалера де Рошфора?!

— …И хотя вы огорчите его тем, что всего лишь проткнули плечо кавалера де Рошфора, вместо того чтобы уложить его по крайней мере до Страшного Суда, я думаю, он отправит вас в отпуск — недельки на три, то есть на тот срок, пока кардинал не остынет и не перестанет разыскивать вас, чтобы засадить в Бастилию, что, как мы знаем, является его любимым развлечением. Тем временем королевский эдикт будет нарушен еще кем-нибудь все же, черт возьми, дуэли пока еще не такая уж редкость в Париже. Гнев кардинала обратится на нового нарушителя эдиктов, а о вас позабудут. Да и плечо господина Рошфора помаленьку заживет. После этого вы вернетесь в Париж и убьете вашего злого гения, в чем, как я уже сказал, я вам с удовольствием помогу, если вы решите пригласить секундантов. Давно я уже не дрался, а ничто так не разгоняет мою меланхолию, как хорошая драка. Если же за это время вашего отсутствия в Париже никто не догадается нарушить эти нелепые указы, годные только для лавочников, но никак не для благородных дворян, то я обещаю вам вызвать капитана гвардии его высокопреосвященства господина де Кавуа, так как у меня уже давно чешутся руки это сделать.

— Ах, Атос, только не вызывайте Кавуа. Мы теперь с ним почти друзья! со смехом воскликнул д'Артаньян.

— Хорошо, — флегматично согласился Атос. — Тогда я вызову господина Ла Удиньера или того, кого вы мне укажете, любезный д'Артаньян.

— Атос, мне всегда казалось, что царь Соломон был просто мальчишка в сравнении с вами. Я целиком последую вашему совету, но лишь в первой его части. И с одним непременным условием.

— Каким?

— Вы должны обещать мне одну вещь.

— Охотно. Какую же?

— Обойдитесь без дуэлей. Я вовсе не хочу, чтобы вместо меня в Бастилию упрятали вас, так как не сомневаюсь, что вы уложите вашего противника, кем бы он ни был.

— Ну… если вы так хотите… — с легкой улыбкой сказал Атос и пошел за бутылкой испанского вина.

Атос не советовал д'Артаньяну ночевать дома, и, так как этот необыкновенный человек никогда ничего не делал наполовину, он предоставил другу свою постель, а сам, не обращая ни малейшего внимания на протесты д'Артаньяна, улегся на пустовавшем месте, где обычно ночевал Гримо.

Наутро д'Артаньян не мешкая поспешил к г-ну де Тревилю.

Было еще рано. Первые лучи солнца пробивались из-за парижских крыш. Состоятельные горожане еще спали, но нищие и бродяги уже повылезли из своих жалких конур. Проснулись мелкие торговцы и разносчики. Навстречу прошагала водоноска, звук ее тяжелых деревянных башмаков гулко отдавался в утреннем воздухе.

Изредка попадались прибывшие в столицу продавать свой товар крестьяне в коричневых куртках и кирпично-красных штанах из домотканого полотна, в полотняных гетрах и башмаках из грубой кожи. Следом за ними потянулись ремесленники и приказчики, направлявшиеся к своим мастерским и лавкам.

Когда д'Артаньян подходил к дому г-на де Тревиля, уже зазвонили колокола.

Поскольку во дворе дома несли дежурство мушкетеры его роты, д'Артаньян был тотчас же узнан и почтительно пропущен в дом. Он прошел в приемную, где его так же почтительно усадили в кресла и заверили в том, что г-н де Тревиль, который только что проснулся, примет его первым по прошествии самого короткого времени.

Г-н де Тревиль действительно не заставил мушкетера долго дожидаться в приемной, прекрасно понимая, что д'Артаньян не явился бы к нему ни свет ни заря без крайней надобности.

Молодой человек не стал тратить времени на предисловия — он кратко рассказал де Тревилю о дуэли с Рошфором и попросил у него отпуск.

— Я думаю, вы правы, д'Артаньян, — сказал де Тревиль, прикидывая в уме шансы опередить кардинала у короля, чтобы представить все дело в нужном свете, — занятие, которому он предавался не реже одного раза в месяц, будучи командиром лихой и бесшабашной компании бретеров, называемых мушкетерами короля.

Читатель, несомненно, помнит, что г-ну де Тревилю не раз приходилось выполнять роль заступника перед его величеством, однако этот достойный вельможа справедливо полагал, что это входит в его должностные обязанности.

— Кардинал, наверное, взбешен. Когда это случилось? — спросил г-н де Тревиль.

— Вчера вечером, — коротко отвечал д'Артаньян.

— Значит, вы наконец поквитались с человеком из Менга, полувопросительно-полуутвердительно произнес капитан королевских мушкетеров. — Немногие рискнули бы драться с ним — уж очень влиятелен покровитель у кавалера. Ах, д'Артаньян, вы словно задались целью регулярно вызывать разлитие желчи у его высокопреосвященства. Прошло всего каких-нибудь несколько месяцев с тех пор, как вы с Атосом, Арамисом и Портосом, к моему сожалению, оставившим службу, лишили кардинала самой опасной его шпионки. И вот теперь вы чуть не закололи его конюшего.

— О нет, сударь. Я лишь ранил его в плечо.

— Тысяча чертей! Я надеялся на что-нибудь посерьезнее.

Д'Артаньян постарался спрятать улыбку, вспомнив пророчество Атоса.

— Ведь вы понимаете, что, как только Рошфор поправится, он сразу же постарается свести с вами счеты. А так как Рошфор человек не слишком щепетильный и, судя по вашим приключениям в Менге и Сен-Клу, не привык стесняться в выборе средств, я бы на вашем месте опасался наемных убийц.

— Однако справедливости ради должен заметить, — сказал д'Артаньян, что перед нашим поединком господин де Рошфор заверил меня, что при любом исходе кардинал не будет посвящен в это дело.

— Хорошо, если так оно и будет, но не стоит на это слишком полагаться. Как бы то ни было, — подвел итог г-н де Тревиль, — я отправляю вас в отпуск, вызванный… семейными обстоятельствами, например. Ведь вы не были в ваших родных краях с тех пор, как впервые появились в Париже, не так ли? Заодно проверим, так ли благороден господин де Рошфор на деле. Я скажу королю, что отправил вас в отпуск вчера и вечером вас уже не было в Париже.

Д'Артаньян от души поблагодарил г-на де Тревиля и уже собирался попрощаться с ним, но тот остановил его.

— Еще одно. Вы уже решили, куда отправитесь?

— Но я и впрямь мог бы поехать навестить родных, если бы…

— Что такое?

— Если бы мое сердце не вело меня в другое место.

— Я всецело одобряю веление вашего сердца, д'Артаньян. Ни в коем случае не ездите в Гасконь. Мало ли кому вздумается разыскивать вас там. Поезжайте туда, куда вас ведет ваше сердце. Надеюсь, это далеко от Беарна?