Наталия Образцова - Замок тайн

Медленно, нарочито медленно, она повернулась к Карлу. Он смотрел на нее темным, горящим взором. Ева была так чувственна в каждом движении, так желанна и красива. Золотистые волосы спадали на ее чело легкими завитками, особенно прелестными рядом с красивыми темными дугами бровей. Влажные губы манили нежным блеском. Карл не сводил с них глаз. Ева, почти хмелея от счастья, поняла, как он хочет ее, и тотчас, как вспышку молнии, ощутила ответное желание. Ах, к черту все! Она еще не забыла вкус его поцелуев вчера вечером. И вдруг, перестав рассуждать, совсем забывшись, шагнула к нему.

Это было как штормовая волна, способная смести любое препятствие на пути. Аромат его уст совсем лишил ее способности рассуждать. Его губы прильнули к ее устам, жаркое и мягкое давление нарастало, их языки искали и находили друг друга, тела, тесно прижавшись друг к другу, беззвучно кричали, требуя еще больше близости, мир кружился…

Ева не заметила, когда среди бурных ласк слетела ее шляпа, она почти стонала, ощущая силу рук Карла, сжимавших и ласкавших ее. Колени подкашивались. Она едва не падала, откидывая назад голову, и только обьятия Карла помогала ей устоять на ногах. Но даже на грани потери рассудка что-то удержало ее. Лишь через томительно долгий миг она поняла, что ее встревожило, остановило. Громкий лай спаниеля. Через мгновение и Карл отпустил ее, почти отшатнулся. Все еще дрожа и задыхаясь, он поглядел куда-то. Она проследила за его взглядом, думая лишь об одном – им опять помешали.

К своему удивлению, несмотря на бешеный стук сердца, она взяла себя в руки. И тут же поняла, что случилось. Топот копыт, звон металла. Ее лошадь призывно заржала, ей ответило сильное ржание. Они стояли в низине, и круп лошади заслонял от нее приближающихся. Но Карл был выше – и он уже видел. Спаниель, умчавшийся с яростным лаем, теперь, повизгивая, возвращался, трусливо поджимая зад. Несколько всадников на крупных конях стремительно неслись к ним. Небольшой отряд милиции, во главе которого скакал ее жених Стивен Гаррисон.

Если Ева и испугалась, то никак не проявила этого. А Карл всегда отличался железной выдержкой. Он спокойно наклонился и, подняв шляпу Евы, протянул ей. Она почти машинально отряхнула ее, на Стивена и его людей поглядела спокойно, может, чуть удивленно. Хотя по тому, с каким подозрением Гаррисон оглядывал их и как деликатно опускали глаза его сопровождающие, она поняла, что всадники смущены, встретив невесту их офицера с чужаком.

– Добрый день, Стив, – спокойно произнесла она, поправляя растрепавшиеся локоны. – Прекрасная погода сегодня. Мы с мистером Трентоном решили совершить небольшую прогулку по равнине.

Стивен спокойно снял шляпу и поклонился в седле. Вид у него был несколько мрачный.

– Странные вещи происходят, миледи.

– В чем дело?

Ева надменно вздернула подбородок. Она не позволит ему оскорблять себя при посторонних!

Но Карл понял: что-то произошло. Стивен выглядел подавленным, его люди казались встревоженными. Карл даже заподозрил, что им стало известно о нем. Но нет – они не окружили его, не схватили. Он спросил:

– Что-нибудь серьезное?

– Серьезное. Еще одно убийство.

Только теперь они увидели странный сверток, перекинутый через круп лошади полковника.

Он проследил за взглядом и чуть кивнул.

– Это малыш Осия.

– Что?

Ева не поняла – то ли прошептала, то ли прокричала это. Ей вдруг стало безумно страшно. До нее донесся спокойный голос Карла:

– Кухарка Сабина говорила, что он отправился погостить к своей тетке. Он часто уходит к ней и пропадает по нескольку дней.

– Если бы, – вздохнул Стивен. – Местный пастух нашел его случайно. Он лежал на равнине, уже окоченевший, с перерезанным горлом и вспоротым животом. Пастух весь трясся, когда рассказывал об этом. Да и мы, когда прибыли… я всякое видел, но это зверство ошеломило меня.

Ева слабо вскрикнула.

– Не стоило так пугать вашу невесту, мистер Гаррисон, – с укором заметил Карл.

Стивен остался спокоен.

– В Сент-Прайори никого не удивишь известием о чьей-то смерти. Слишком часто там гибнут люди.

Ева вдруг выпрямилась и гневно поглядела на него:

– Ты забываешься, Стив!

Но ее взгляд помимо воли притягивала страшная ноша его жеребца. Она добавила уже тише:

– Бедный Осия ведь был убит не в замке. – И совсем тихо: – Такое жестокое убийство… О, Стивен, ты уверен, что это не звери?

– Я не стану демонстрировать его труп, Ева. Но сомнений не остается. Его убили ножом. Сейчас мы направляемся в Сент-Прайори. Вы поедете с нами?

Ева молча кивнула. Карл, подхватив Спота, устроился на крупе лошади позади одного из людей Стивена.

Они быстро доскакали до замка. Карл ехал рядом с полковником и всю дорогу не мог отвести взгляд от страшного свертка за его спиной. Убитый ребенок. Кто мог поступить с ним столь жестоко? Бандиты, скрывающиеся на Солсберийской равнине? Сумасшедший одичавший отшельник? Но что-то подсказывало ему, что гибель мальчика как-то связана с проклятым замком. Он вспомнил, когда последний раз видел Осию живым. Странный ребенок. Дикий и чем-то невероятно напуганный. Сейчас Карл явственно это помнил, тогда же едва обратил внимание.

Во дворе замка их встретила Рэйчел. Она вышла со стороны кладовок – рукава платья закатаны, полы верхней юбки заткнуты в карманы. Вся в делах, словно прислуга. Но Карл обратил внимание, как засветилось ее лицо при взгляде на Стивена. Тот не заметил этого. Чуть склонившись к ней в седле, он заговорил вполголоса. И лицо Рэйчел погасло, потом сменилось гримасой ужаса. Но она быстро взяла себя в руки, кликнула Мэтью Шепстона, указала на труп.

Ева ушла к себе. Через час она вышла как ни в чем не бывало: элегантная, прелестная. За обедом она держалась спокойно, как будто ничего не произошло, хотя при Стивене боялась и заговорить с Карлом. Несмотря на ее браваду, остальные казались подавленными. Дядюшка Энтони даже не обращал внимания на провокационные вопросы Евы.

Карл был молчалив. Стивен тоже. Порой Ева замечала, как эти двое перекидываются быстрыми подозрительными взглядами. Как ни странно, это доставляло ей удовольствие: ей нравилось быть предметом ревности. Про бедного Осию она старалась не думать. Ева уже научилась отметать неприятные мысли, не обременять себя ими.

После обеда она вызвала Джека Мэррота и велела взять несколько мушкетов в холле на стене. Ей хотелось развлечься стрельбой по голубям.

Джек нашел ее у озера. Он принес оружие и корзину с голубями. Ева сама зарядила мушкеты, поглаживая их с любовью.

Коллекция ружей у ее отца была превосходная – на стволах стояли клейма самых лучших мастеров Европы. А у Евы со времени Оксфорда осталось страстное увлечение огнестрельным оружием.