Наталия Образцова - Замок тайн

– Я поеду с вами, сэр, – положил руку на плечо полковника барон. Он держался с ним приветливо, видимо, разговора о расторжении помолвки меж ними еще не было. – Я немедленно кликну своих слуг, и мы присоединимся к вам. В конце концов, этот человек прав. Мэг не чужой человек для нас, кем бы ее ни считали местные пуритане.

– Что случилось? – вновь спросил Карл, на этот раз обращаясь ко всем присутствующим.

Барон повернулся к нему:

– Думаю, вам не стоит беспокоиться, мистер Трентон. Просто местный индепедент Захария Прейзгод собрал толпу фанатиков и решил совершить самосуд над здешней ведьмой Мэг. Ведьмой… Гм. Громко сказано. Она просто не такая, как все эти поддавшиеся влиянию Прейзгода, пуритане.

– Давно следовало арестовать этого смутьяна Прейзгода, – вставил свое слово его брат, сердито глядя на Стивена.

Робсарт отдал приказание седлать лошадей.

В этот миг появилась Ева. Они обменялись взглядами с королем, и, когда Карл отвернулся, она подошла к отцу, чтобы узнать, чем вызван переполох.

– Бедная Мэг, – сказала она, но в голосе ее не было особого волнения. – Прейзгод давно натравливал на нее суеверных крестьян, рано или поздно они должны были на нее напасть. Ты едешь прямо сейчас, Стив? И вы, отец? Что ж, да поможет вам Бог! Мне, в принципе, нравилась Мэг, по крайней мере, я считала ее безобидной, даже полезной. Скверно получится, если ее растерзают. Рэйчел будет просто в отчаянии. Когда эти сумасшедшие вышли из Уайтбриджа, Михей? Не более часа назад? Что ж, вы можете еще и успеть ее спасти. Кстати, где сейчас сама Рэч?

Все переглянулись, оглядываясь, словно ожидая ее увидеть в полутемном холле.

– Может, она спит у себя в комнате? – предположила лорд Дэвид.

– Да нет же, она была здесь, – сказала кухарка Сабина. – Она пришла одной из первых и очень испугалась за Мэг. Я даже успокаивала ее. Но потом… – Она развела руками.

И тут долговязый Ральф заявил, что леди Рэйчел, пока он седлал лошадей, взяла лошадку Михея и ускакала.

Воцарилась тишина.

– И ты не предупредил меня! – наконец прямо взорвался барон. – Молчал, олух этакий!

Ральф заморгал и втянул голову в плечи, словно опасаясь, что Робсарт ударит его хлыстом.

Ева вдруг вскрикнула:

– Она что, с ума сошла?! Эти идиоты считают ее не многим лучше Мэг!

Она хотела еще что-то сказать, но так и замерла, словно задохнувшись. Глаза ее расширились от страха, и, пронзительно взвизгнув, она громко разрыдалась, почти упав на руки горничной Нэнси.

В следующий миг все мужчины кинулись к выходу – Стивен, Робсарт, его слуги. Даже преподобный Энтони заметался и поспешил следом за всеми. Ибо стало ясно, что, стремясь вступиться за кормилицу, Рэйчел может навлечь гнев фанатиков на себя.

Карл выбежал вместе со всеми. Уже седлая лошадь, он увидел Джулиана, выводившего своего гнедого коня. Они лишь обменялись быстрыми взглядами. В кои-то веки Грэнтэм заботился не только о короле. Он спешил и даже не стал просить Карла остаться. Рывком, не касаясь стремян, он взвился на коня, пришпорил его, пуская с места в галоп, и понесся за уже умчавшимися остальными. Карл, когда садился в седло, еще слышал стук копыт его лошади. Но когда он доскакал до ворот, Джулиана уже не было. Карл на минуту придержал коня, не зная, куда ехать. За кровлями хижин селения уходила сероватая в лунном свете бескрайняя равнина. Огромный диск луны освещал ее, казалось, до самого горизонта. Тем не менее в колеблющейся мгле все казалось смутным и неясным. Но не настолько, чтобы не найти дорогу к домику ведьмы Мэг, – Карл неплохо помнил ее. Поэтому, опустив поводья и пришпорив коня, Карл поскакал в этом направлении.

Рэйчел неслась, пригнувшись к гриве своей косматой лошадки. Пару раз, когда лошадь перескакивала через рытвину, девушка теряла стремя, но не сдерживала темп, справляясь на ходу. Лунный свет очерчивал неровности почвы, она хорошо видела свой путь через равнину и опасалась только того, что лошадь попадет ногой в кроличью нору и повредит ногу.

Ее волосы разметались по спине, одежда сбилась. Она еле успела надеть юбку, когда в замок приехал Михей с известием. Жакет ее был застегнут не на все пуговицы, но всегда аккуратная и внимательная к своей внешности Рэйчел сейчас не думала об этом. Как и не думала, что совершает оплошность, в одиночку выбежав из дома и вскочив на первую оседланную лошадь. Эти мужчины так медлили, а ведь ей надо было спешить!.. Если убьют Мэг… Она боялась об этом думать. Боялась представить, что в ее жизни не останется ни единого по-настоящему близкого ей человека. Ее кормилицы, ее второй мамочки, ее подруги… ее Мэг, которая так понимала, жалела, направляла, поддерживала ее в самые трудные минуты. И теперь эти фанатики… Как они смеют?!

Рэйчел не знала, как сможет оградить от них Мэг. Почти интуитивно она надеялась, что, как всегда, сыграет роль тот неосознанный страх, который она вселяла в людей. Не будь девушка в таком смятении, она бы более трезво сообразила, что Мэг пугает их куда сильнее. Могла бы припомнить, что ее так называемая связь с темными силами, как считало суеверное население, отнюдь не оградила ее в церкви в Уайтбридже. Но ни одна из этих мыслей, даже если бы и появилась, не остановила бы Рэйчел. Она понимала лишь одно: Мэг в беде и ей следует заступиться за нее, быть с ней в трудную минуту. Она знала, куда следует ехать сейчас.

Когда она прискакала к жилищу Мэг и не нашла там никого, то поняла, куда толпа фанатиков потащила свою жертву для самосуда. Ни в одно из поселений они бы не решились явиться, опасаясь вмешательства властей. Следовательно, было лишь одно место, где они могли совершить казнь: древний храм друидов сам по себе вызывал у народа трепет и почтение. Там ведь еще в старину приносились жертвы. И Рэйчел, погоняя лошадь, неслась к Каменному кольцу, в Стоунхендж.

Еще издали она увидела золотистый свет над темными гигантами равнины. И там под ними происходило какое-то движение, метались тени. Рэйчел подстегнула лошадь. Тут случилось то, чего девушка опасалась всю дорогу. Ее лохматая лошадь споткнулась, резко полетела через голову, и Рэйчел была с силой отброшена прочь. Благодаря этому она не оказалась придавлена тушей животного, но тем не менее от удара о землю лишилась дыхания.

Смутно различив, как лошадь поднялась и затрусила прочь, Рэйчел лежала какое-то время оглушенная, потом с трудом стала подниматься. Она находилась уже так близко от Стоунхенджа, что могла различить тот хриплый рев, которым толпа обычно начинает свои свирепые расправы и глумления. Эти звуки словно подстегнули Рэйчел, придали ей сил. Сжав кулаки, она быстро пошла вперед.

Ее появление заметили не сразу. Вначале она слилась с обезумевшей, вопящей толпой и осталась никем не узнанной. Собравшиеся были словно не в себе и потрясали факелами; в центре пылал костер из вереска, слышались вопли, проклятия, но все же большая часть присутствующих, охваченная религиозным фанатичным пылом, пела, вернее, орала, псалом: