Джек Уайт - Рыцари света, рыцари тьмы

Где-то поблизости раздавалось оружейное бряцание, до Алисы доносились веселые возбужденные крики: вероятно, она миновала еще один праздный отряд стражников. Сегодня принцесса уже вдоволь наслушалась подобного шума, поэтому никакого интереса выглядывать из-за шторок не было. Иерусалим — пограничное государство; ему отовсюду угрожает вражеское вторжение, и Алисин отец держит в постоянной боеготовности огромное войско. Лязг мечей, грубые окрики и мужской смех давно стали привычными на городских улицах — как и сами воины, чья жизнь сплошь состояла из бесконечных ратных упражнений, учебных сражений и шумных потасовок.

Тем не менее что-то в этом шуме, производимом очередной кучкой бездельников, окончательно раздражило принцессу. Она откинула шторку и приникла к окну, готовая уже под каким-нибудь предлогом излить на них свой гнев, но едва она успела открыть рот, чтоб позвать стражников эскорта, как заметила человека, от одного вида которого все остальное вдруг вылетело у нее из головы. Даже с приличного расстояния безликий незнакомец, с головы до пят облаченный в тяжелую боевую кольчугу, сразу же поразил Алису своей непохожестью на остальных мужланов. Вероятно, все дело было в его манере двигаться, весьма примечательной, поскольку, едва принцесса увидела его стремительные движения, проворные и легкие, словно у стального леопарда, она уже не могла отвести от него глаз.

Первое впечатление невесомо-воздушного изящества глубоко запало ей в душу, и принцесса знала, что забыть о нем будет нелегко, настолько чудесным оно ей показалось. Все рыцари обладали колоссальной силой. Люди уже настолько привыкли к этому, что почти не обращали внимания; ведь если сражаться и упражняться в ратном мастерстве с воистину рыцарским упорством, вертя и размахивая длинными и тяжелыми стальными мечами, не зная и часа передышки, каждый день, то неминуемо на теле нарастут огромные мускулы и появятся мощь и выносливость, которые нарабатываются только длительными и целеустремленными занятиями. О легкости же, изяществе и ловкости движений почемуто заботились мало. Стремясь нарастить побольше мускулов, рыцари в пешем бою были медлительны и неповоротливы. Они поневоле выбирали такую постановку корпуса — сгорбленная спина в полуприсяде — которая диктовала единственный известный им вид противоборства: нос к носу, клинок к клинку, пока сильнейший не уходил с поля боя победителем.

Этот был другой породы. Вначале он показался Алисе расплывчатым мелькающим пятном, но, получше приглядевшись к ходу сражения, она различила четыре согбенные фигуры, одновременно разворачивающиеся, чтоб достать противника, и каждый раз неминуемо опаздывающие. Он же наскакивал и разил их, используя в качестве опоры невысокий барьерчик, отталкивался и выпрыгивал вверх, совершая проворные кувырки через головы соперников. Вот рыцарь пружинисто приземлился на ноги за их спинами, ловко извернулся и плашмя шлепнул мечом по заду одного из четверки, оказавшегося рядом, снова обернулся, подпрыгнул и сдернул с крыши ближнего строения шест, который тут же использовал как опору, чтобы вознестись на высоту подоконника. Укрепившись на окне, он со смехом помахал рукой четырем своим соратникам и юркнул в проем. Все произошло за считанные мгновения, и, когда Алиса сообразила окликнуть своего кучера и приказала остановить карету, воитель уже пропал из глаз.

Начальник эскорта незамедлительно явился на ее зов. Принцесса велела ему спешиться, а затем указала на четырех рыцарей, беспомощно взиравших на опустевший подоконник и призывавших исчезнувшего товарища занять свое место. Алиса пояснила, что с ними был и пятый, повыше их ростом, и заявила, что желает немедленно с ним переговорить. Пока она излагала свое требование, пропавший воин появился из-за угла, вероятно, выйдя из здания на противоположной стороне, и снова ринулся в атаку с тыла, не дав другим возможности опомниться.

— Вот он, тот воин, — произнесла она и для вящей убедительности указала на рыцаря. — Приведите его сюда, и немедленно.

Начальник эскорта, хорошо знакомый с ее причудами, ничего не сказал, а только поклонился в знак повиновения и тут же пешком отправился исполнять повеление принцессы, на ходу махнув трем младшим стражникам, чтобы они тоже спешились и следовали за ним. Алиса же снова сдвинула шторки и сквозь узкую щель стала наблюдать, как предводитель подошел к рыцарям — те сразу прекратили учебный бой — и обратился к ним. Теперь, разглядывая приглашенного ею незнакомого юношу, Алиса была довольна, что прихоть заставила ее выглянуть наружу.

Молодой рыцарь усиленно щурился, затем даже протер глаза и, открыв их, наконец смог различить, где сидит принцесса. Он снова проморгался и, приподняв, насколько возможно, веки, обратился к ней:

— Простите, сеньора, здесь так темно, и после яркого света я вас не сразу разглядел. Стражник говорит, что вы желали говорить со мной. Верно ли это?

— Верно, сир. Могу я узнать ваше имя?

— Имя? Мое имя Стефан, сеньора… сир Стефан Сен-Клер, Йоркский и Анжуйский.

— Рада познакомиться, сир Стефан. Вы знаете, кто я?

Молодой рыцарь покачал головой. Он уже хорошо разглядел принцессу: его зрачки заметно расширились.

— Я — Алиса де Бурк. — Он кивнул. Алиса поняла, что это имя ему незнакомо, и нахмурилась. — Вы недавно здесь? Почему я раньше вас не видела?

— Не знаю, сеньора, — покачал головой Сен-Клер. — Не сказать, что я здесь недавно, но уверять, что давно, тоже было бы неправдой. Я прибыл сюда около трех месяцев назад, чтобы вступить в братство патриаршего дозора.

Алиса расширила глаза от изумления:

— Братство? Так вы монах?

— Я надеюсь вскорости им стать, сеньора. А пока я просто послушник, изучаю устав.

— Устав? Что за устав?

— Устав бенедиктинцев, сеньора. Образ жизни, предписанный монашествующей братии самим святым Бенедиктом.

— Ах! Ну конечно.

Присмотревшись к юноше повнимательнее, Алиса поняла, что, несмотря на внешнюю привлекательность, он был слишком простодушен, без особого воображения и даже без зачатков чувства юмора.

В карету ворвалось облачко пыли, и мельчайшие ее крупицы засветились под косыми солнечными лучами в проеме, перегороженном силуэтом рыцаря. Алиса деликатно кашлянула в холстяной платочек, который комкала в руке.

— Пожалуйста, войдите и прикройте дверцу. Я хотела бы кое о чем вас расспросить, но мне желательно при этом не глотать пыль всякий раз, как я открываю рот.

— Расспросить, сеньора? Какие же у вас могут быть ко мне вопросы? Вы ведь меня совсем не знаете.

Он был воистину бесподобен со своими широко распахнутыми глазами и чистосердечным удивлением, и Алиса изогнула уголок губ в неприметной иронической усмешке.