Мартин Стивен - Могила галеонов

Док? Дюк? Неужели «Дрейк»?

— «Дрейк»! — как ветер пронеслось по толпе. Моряки узнали английские корабли, лишенные башен, поджарые, словно борзые псы, в отличие от величественных испанских галеонов. В толпе началась паника.

Представители городских властей выкрикивали какие-то приказы.

— Быстрее в замок! Укройтесь в крепости! — кричал кто-то из имеющих власть.

Некоторые из военных, пытаясь перекричать городских начальников, пробовали навести порядок на площади, но это оказалось бессмысленно. Бегство уже началось. Людской поток хлынул к крепости, не разбирая дороги. Улочка, ведущая к главным воротам, была слишком узкой для такого количества людей. Началась давка, раздались вопли. Какую-то мать с маленькой девочкой на руках сбили с ног, и никто из окружавших их беглецов не обратил на это внимания. Одни мужчина не удержался на ногах и ударился о каменную стену так, что разбил голову. Прижатый толпой к стене, он не мог даже поднять руку, чтобы пощупать рану на голове… Толпа неслась вперед, потеряв голову от страха.

— Отворите ворота! Впустите их! — завопил часовой.

— Идиоты! Ослы! — заорал в ответ командир крепостного гарнизона. — Как я теперь смогу начать бой с противником, когда тут целая куча женщин, детей и стариков? Как я смогу послать гонца с просьбой о подкреплении, если они блокировали дорогу? Я должен дать знать дону Педро де Акуне. Освободите дорогу!

Действия командира крепости по крайней мере ограничили число гражданских, о которых ему предстояло беспокоиться. Когда он наконец отворил ворота, подчиняясь неизбежному, двадцать пять безжизненных тел неподвижно лежали на мостовой… Дон Педро де Акуна, капитан флотилии галер, был единственной надеждой города. К нему защитники крепости и послали бравого гонца, решившегося пробиться через толпу. Смогут ли его шесть мощных боевых кораблей, недавно прибывших из Гибралтара и способных маневрировать даже на мелководье, защитить Кадис? Хватит ли сил у солдат гарнизона оборонять Пуэнталь, скалистую пустошь, отделявшую внутреннюю гавань от внешней, место, где скорее всего высадятся еретики?

Английские корабли вошли в порт Кадиса столь нагло, как будто это была флотилия под командованием самого короля Испании. Группа галер (другие военные корабли в то время в Кадисе отсутствовали) вышла им навстречу. Пушки англичан дали залп, и галеры отступили, повернув к берегу. Орды английских моряков, подобные хищнику, не встретившему естественного врага, брали на абордаж испанские суда, захватывали, а то и просто сжигали грузы и корабли. Бессмысленное уничтожение ценностей делало налет англичан еще более жутким.

Они захватили хорошее торговое судно, вышедшее из доков, судя по всему, не более пяти лет назад. Построенное искусными мастерами, десятки лет копившими знания и опыт, в нормальном мире оно служило бы людям долгие годы, возило бы масло и соль, вино, оливки и ткани для растущего населения Европы, давая работу капитану и команде, кормя и одевая их жен и детей и принося новую прибыль разбогатевшим купцам. Теперь же огонь за несколько минут охватил деревянное просмоленное судно. В порту стало темно, и все звуки заглушил адский рев пламени, в котором гибли испанские корабли. Повсюду сновали шлюпки, перевозившие захваченную добычу на те суда, которые Дрейк велел отправить на родину. Всем людям Дрейка здесь хватало работы.

— Эй вы, там! — заорал Дрейк, обращаясь к Грэшему был их первый контакт после разговора в капитанской каюте). — Я хочу посмотреть, чего вы стоите в драке! Вон есть мост, связывающий Кадис с Большой землей. Берите две лодки и захватите его для меня. Поработаете и на себя тоже.

Бездеятельность в такое время, когда противник может тебя случайно подстрелить, томила и Грэшема, и Джорджа. Оба они спрыгнули в ожидавшую их лодку. Матросы признали в них командиров просто потому, что оба они были одеты как дворяне.

— Наконец начинается дело! — воскликнул Джордж. Его весьма непривлекательное лицо даже казалось краше благодаря его радостному возбуждению. Если он и чувствовал какой-то страх, это было совершенно не заметно. А может, он и вовсе не чувствовал страха. Грэшем неплохо знал своего друга. Тот едва ли умел скрывать свои чувства, хотя сам всегда старался раскусить чужие хитрости.

— Отчего у нас так мало людей? — с беспокойством спросил Грэшем. — Если этот мост — действительно единственная связь с Большой землей и если Дрейк хочет захватить Кадис, то он очень серьезная цель.

— Да не хочет он захватить Кадис! — ответил Джордж. — Сам подумай, старина, что бы он стал делать с этим городом? Пытаться удержать его, воюя против всей испанской армии? Его дело — совершить налет и поджечь корабли в порту. Корабли и их груз — все, что ему нужно. А захватив мост, он лишит испанцев связи на время и заставит их дважды подумать, прежде чем они пошлют за подкреплением до рассвета. Вот и все.

Обе лодки быстро направились прямо в сторону моста. В результате пустой юношеской бравады двух друзей англичане оказались как на ладони, когда их противник неожиданно появился сзади. Галеры устремились к их лодкам, внезапно возникнув из густых облаков дыма. Они стояли в укромном месте, ожидая подобной атаки врага. Манион в тревоге схватил Грэшема за руку. Его лицо выражало смятение, чего прежде хозяин никогда не замечал за своим верным слугой.

— Хозяин… — начал он. Так Манион никогда не называл Грэшема, которому он в жизни часто заменял и брата, и даже отца. Грэшем хотел было сказать Маниону, чтобы тот разговаривал по-человечески, но, посмотрев на лицо слуги, воздержался от этого. — Хозяин, — повторил Манион, — мы погибли! Вы меня слышите? У них на этих галерах нет пушек для стрельбы по кораблям. Они стреляют из пушек по людям. Они убьют нас. Выведите нас отсюда!

Манион впервые подобным образом умолял Грэшема о чем-то. Но тут он и сам заметил: галеры даже ближе к ним, чем казалось Маниону. Джордж смотрел на них, вытаращив глаза. Он, видимо, раньше Грэшема понял — им всем пришел конец. Но тут передовая галера открыла огонь по лодкам! На глазах потрясенного Грэшема вторая лодка, в которую угодило тяжелое ядро, пошла на дно вместе с еще уцелевшими после выстрела людьми.

— Прочь отсюда! — заорал Грэшем, и рулевой тут же повернул руль, а гребцы налегли на весла с силой отчаяния. Грэшем почувствовал, как им овладело безумие обреченного. — Мы погибли, — объявил он своей потрясенной команде. — Мы погибли по всем расчетам: наша лодчонка на веслах не может тягаться с этой бестией. — Он указал на вторую галеру, быстро нагонявшую их лодку, и продолжал: — Или, точнее говоря, мы погибли, если не будем грести как дьяволы и не натянем нос проклятым испанцам.