Джон Рэтклиф - Роковой бриллиант дома Романовых

— Мой друг, — сказала она по-английски, — my darling, я приехала сюда предприняв поиски голубого Могола. Твой товарищ похитил его у твоей невесты, но у него, в свою очередь, бриллиант был украден. Я больше не могла найти его следов. Но, быть может, это своего рода символ. А я очень суеверна.

Бренкен умолял ее рассказать ему что-нибудь о судьбе Насти. Но Лу молчала.

Войков поднялся и произнес приговор:

— К смертной казни, через расстрел. Приговор подлежит немедленному исполнению! — здание задрожало от орудийной канонады.

Бренкен откинул голову. Позади Лу висел календарь.

12 (25 июля) — прочел Бренкен.

Теперь канонада превратилась в адскую симфонию уничтожения. Войков бросил на своих друзей озабоченный взгляд. Снизу доносилось громкое пыхтение мотора большого грузовика.

— Мадам, — обратился Войков к Лу де Ли, — мы не можем больше терять ни одной минуты. Будьте любезны присоединиться к нам!

Она кивнула головой. Ее большие красивые глаза все еще разглядывали Бренкена. Она подошла к нему:

— Прощай, darling! Все могло быть иначе. Ты боишься?

— Нет, — ответил Бренкен. — Я прошу вас, то, что составляет мою собственность и что отняли у меня, — портрет моей матери и медальон моей невесты — передать Насте Урбановой.

— Я обещаю вам это, мой друг.

Несколько красногвардейцев толкнули Бренкена во двор. Он слышал, как умчался грузовик. Он слышал первые выстрелы в городе. Крики приближались. Вокруг него стояла свора китайцев. Офицер с монгольским лицом взволнованно приказал:

— Стреляй!

Раздался залп… Потом китайцы разбежались. Слишком поздно! Во двор ворвались всадники. Впереди молодая девушка во френче с карабином через седло.

— Дорогой! Любимый! Говори! Кричи же! Кричи, чтобы я знала, что это не сон! Ты жив?

— Я живу, — сказал Бренкен совсем тихо затуманенным голосом, я живу… несмотря на расправу.

Смеясь и плача, Настя повисла на его шее. Один из всадников подошел и сказал:

— Ни одного попадания. Странно!

Трубные звуки. Все еще слышны ружейные залпы. Теперь к ним присоединился звук пулеметов.

Белые вступали в город.

Артиллерия… пехота… все покрыты пылью и грязью от беспрерывных боев и переходов…

— Товарищи! — сказал Бренкен, заключая в свои объятия возлюбленную: Товарищи!.. Царица… царь… великие княжны!..

— Убиты, — ответил один из всадников. Настя с плачем спрятала свое лицо на груди любимого человека.

Подлетел ординарец.

— Господина полковника фон Бренкена немедленно просит к себе командующий армией!

Через пять минут минут курьер царицы стоял перед командующим армией. Тот обнял его.

— Я только что нашел среди захваченной корреспонденции письмо, адресованное вам, — сказал он.

Письмо было написано женским почерком.

Бренкен прочел вполголоса:

"Накануне расстрела я заменила боевые патроны в винтовках китайцев холостыми зарядами.

Лу де Ли".

— Величайшая преступница между двумя океанами! — произнес главнокомандующий.

— Женщина! — пробормотала Настя.

Конец.