Ганс-Йозеф Ортайль - Ночь Дон Жуана

Нельзя было заставлять ее ждать. Нет, нужно вернуться, пока угрызения совести окончательно ее не замучили. Но нельзя прийти сразу. В данную минуту. Следует дать ей время немного попереживать из-за того, что она не смогла взять себя в руки. За то, что дала волю своему любопытству. И за то, что она требовала от него больше, чем он мог ей предложить.

Моцарт приехал сюда, чтобы дописать оперу, а Йозефа стала рассказывать ему свои истории! Она была его приятельницей. Он ей нравился. Может, Йозефа даже любила Моцарта в своей особенной восторженной манере. Но она не смела просить его тратить свое драгоценное время перед премьерой оперы на ее рассказы о прошлом! Ей следовало оставить его одного, совершенно одного. Моцарт не мог писать, если за ним наблюдали. Йозефа знала об этом. Она также знала, что он мог смириться с присутствием Констанции, только Констанции, ведь они были настолько близки, что композитор ее даже не замечал!

Куда же он пришел? Это кладбище? Да, верно. В этом Йогом забытом уголке не было домов. Зато здесь было кладбище. Как странно! Может, прогуляться среди могил? Почему бы и нет? В конце концов, Моцарт не сел на краю дороги и не пялился на солнце. Это выглядело бы странно: господин Моцарт сидит на краю дороги и определяет положение солнца. Значит, стоит немного прогуляться между могилами. По крайней мере, он никому не бросится в глаза в этой пустынной местности, где замечали каждого прохожего!

Даже господину да Понте пришла мысль поместить Дон Жуана на кладбище. В самом конце оперы. Это была одна из идей, которую Лоренцо обязательно хотел воплотить в жизнь. Что делал Дон Жуан на кладбище? Еще и в такое время? Господин да Понте полагал, что в такой час Дон Жуан искал на кладбище прибежище. Тихий уголок, где его никто не догадался бы искать. Ведь он опять позволил себе лишнее с одной из красавиц и ему нужно было спрятаться. Почему бы не на кладбище, где Дон Жуан мог быть полностью уверен в своей безопасности?

Там ему явился тот, кого он убил, — отец донны Эль виры, командор. Он вернулся из царства мертвых, потому что не мог найти покоя, пока не отомстит за свою смерть и виновник не понесет наказание. Поэтому Дон Жуану явился призрак командора, чтобы заставить обидчика раскаяться и искупить свою вину. Только тог да командор найдет свой вечный покой.

Что сделал Дон Жуан? Он поднял призрака на смех и пригласил его к себе в замок на ужин. Дон Жуан не переставал вести свою ужасную игру, презирая даже вечный покой усопших. Командор представлял собой потусторонние, более могущественные силы, но Дон Жуан не хотел в них верить. Он верил только в жизнь, прекрасную, стремительную жизнь, в каждое следующее мгновение. И даже не боялся огромного количества преследователей, не оставлявших его в покое. Он знал наверняка, что они никогда до него не доберутся. Дон Жуана не могли схватить никакие преследователи. Хотя бы в этом господин да Понте, видимо, был прав. Но без преследователей не обойтись, ведь именно такие сцены любили зрители. Они хотели сопереживать героям и поддерживать их. В конце необходимо появление высших сил, сил потустороннего мира, несущих смерть. Только они могли схватить Дон Жуана — людям не поймать такого, как он. Этот тип был в сговоре с дьяволом и в конце концов попадал в ад…

Дон Жуан не боялся даже преисподней. Нет, скорее наоборот, он насмехался над миром иным, над адом и беднягами, покинувшими нашу грешную землю. Да Понте тогда сказал: «Где Дон Жуан сможет посмеяться над мертвыми, если не на кладбище?»

Ре-ре-ре-ре — так звучал мир иной. Так возмущался командор, возвращаясь к живым. Да, наверное, мертвые существуют в памяти живых и не дают им покоя, пока последние не исполнят их волю. Пока не удовлетворят ихтребований. Ведь порой и господину Моцарту казалось, что его отец умел проникать в мир живых. По Крайней мере, маэстро полагал, что время от времени слышит голос отца. Тот говорил: «Иди же работать, иди, иди!..» Моцарт верил в то, что слышал порой эти слова. Отец так часто повторял это сыну, что тот беспрекословно выполнял его волю: «Да, иду уже, отец. Я иду!»

Да, стук, биение сердец и спешка скрывались в этом Н», Ре-ре-ре… Однажды Моцарт поверил, что с ним действительно говорил отец. В тиши на Карловом мосту, когда маэстро рассматривал крепостные валы, а затем перевел взгляд на воды Влтавы, его позвал отец. Именно голос отца вывел его из оцепенения. Может, Моцарт никогда не мог проникнуться величием природы потому, что отец считал ленивыми и излишне сентиментальными тех, кто любовался ею? Отец ни за что не позволил бы Моцарту стоять на мосту и пялиться на воду. Он сразу нашел бы острое словцо, чтобы осадить его. Отец умел браниться и острить. Скольких он обругал и тем самым изгнал из своей жизни! Например, он говорил, что Йозефа похожа на постаревшую содержанку. Но отец всегда был с ней вежлив и мил, потому что надеялся, что когда-нибудь она пригласит его сына в Прагу. И тот будет писать там музыку. Отец всегда думал о том, какую пользу могут принести окружающие. Просчитывал, как он сможет воспользоваться связями. Согласно таким расчетам он строил отношения с людьми. Отец хотел, чтобы сын тоже смотрел на вещи под этим углом. Но Вольфгангу это вовсе не удавалось. Он не умел распознавать слабые стороны человека и пользоваться ими для достижения своих целей. Во время путешествий отец посещал нужных людей и выказывал им свое уважение. А Моцарт еще ребенком пытался сбежать от них. Ему либо кто-то нравился, либо не нравился вовсе! Если маэстро кого-то не любил, он не мог заставить себя быть вежливым с этим человеком. Ему были неведомы два языка — презрения и раболепства. Он не мог их понять. По этой причине отец и сын часто ссорились.

Что сказал бы отец, если бы увидел его здесь? Если бы он поднялся из могилы, как командор, потому что сын не провел его в последний путь, не похоронил, недостаточно долго носил траур? Отец накричал бы на Моцарта: «Иди же работать! Иди, иди!» Отец упрекнул бы сына в том, что тот не уделял должного внимания пражскому обществу. Перед премьерой ходят к нужным людям. Обеспечивают благосклонность влиятельных Кругов, общаются с актерами, которые формируют общественное мнение. Нужно бывать в обществе вместо того, чтобы проводить вечера в полупустом погребке на берегу Влтавы. Или беседовать с заблудившимися камеристками!

Нет и еще раз нет! Моцарт не мог быть таким! Если следовало быть вежливым и сдержанным, ком застревал у него в горле, он терял дар речи, не мог найти слов… Или слова слетали с его языка запросто и сыпались как горох — одно оскорбление следовало за другим. Моцарт не умел сдерживаться. Он не владел своей речью, не мог контролировать ее. Слова подчинялись только настроению и ничему другому. А настроение управляло речью, не учитывая возможных Последствий.