Станислав Пономарев - Стрелы Перуна

— Камень не загорится. Огнем его не возьмешь, — проскрипел Свенельд: в него сегодня словно бес противоречия вселился.

Святослав болезненно поморщился. Только сейчас он до пустоты в душе ощутил, как не хватает здесь умного и сурового наставника его — воеводы Асмуда. И великий князь как-то по-новому, мудро и всепонимающе посмотрел прямо в холодные глаза варяга.

— Верно мыслишь. Ой как верно! Да только жито не в поле, а в закромах считают. Поглядим, прав яз или нет, как до дела дойдет.

Не один Свенельд усомнился в правильности княжеского расчета. Но на то воля его: пусть балует. Это не битва — ратников не терять. Не выйдет по-княжески, так на веки вечные осмеет себя. Святослав с усмешкой смотрел на своих сподвижников. Те молчали, опустив глаза.

— Не верите?! Ну-ну! — И снова голос великого князя стал жестким и твердым, как в битве: — Воле моей не перечьте! Всякий, кому какое дело положено, штоб поутру исполнял без промедления. Иначе... — Очи Святослава грозно сверкнули, а лицо стало сурово-каменным. — Все!

— Будь по-твоему! — загалдели воеводы, поднимаясь. — Раз велишь, сполним!

— Больше огня! Огня! — напутствовал их князь на прощание. — Свенельд, Добрыня, останьтесь. Вы мне нужны еще.

Когда воеводы ушли, Святослав дополнил свою мысль:

— Огонь и дым сгонят козар с башен и стены. Тогда вы с пороками на лодиях подойдете к ним шагов на пятьдесят, а то и ближе. Ни одна стрела козарская не помешает вам сокрушать каменную преграду.

— Это дело! — сразу согласился Свенельд. — В пороки яз больше верю!

— Одно другому не помеха! — раздраженно ответил варягу Добрыня, недовольный тем, что воевода Свенельд так и не поверил в военную затею Святослава. Сам он безоговорочно принял необычный план штурма неприступной хазарской твердыни. Светлый ум князя-витязя не раз и не два выручал дружины русские из, казалось бы, неодолимой беды. А боевая удача всегда сопутствовала русскому оружию, если во главе полков стоял сам Святослав.

И еще подумалось витязю: «Ежели бы ты, варяг, дело по-своему вершил, так половину воев поклал бы под стенами тверди сей. И отступил бы с позором, как некогда от Ужгорода. Потом обвинил бы в поражении нас, руссов, скот, как ты втайне о нас думаешь! Што для тебя есть кровь русская, Черный Ворон Сантал?! Так — водица!»

Свенельд вскоре ушел. Добрыня, как это часто случалось, ночевать остался у князя...

Но заснуть им не удалось: из ночного поиска вернулись охотники с Колютой во главе.

— Ну што? — встретил их вопросом Добрыня. Святослав промолчал. И так все было ясно: поиск не удался. Лорикат подтвердил это:

— Ход засыпан. Не успели.

— Схватили мы было одного козарина, — рассказывал Колюта. — Кто, не ведаем. Видать, из тверди тайно уплыть норовил. Вот. — Он бросил на стол мокрый козий бурдюк. — Мож, доглядчик, а мож, сам хакан-бек норовил удрать?

— Што ж вы так оплошали? — укоризненно глянул на него Святослав.

— Да больно уж прыткий удалец оказался. Яз его ухватил за ногу, да тот каблуком мне по темечку как шмякнет, аж в глазах помутилось. Потом яз прямо под стену поднырнул, по лестнице за ним кинулся, а он как завопит. Тут коз ары с огнем набежали, ну яз на попятной. Кто-то копье вослед метнул, чуть не в спину мне... Зато вот. — Колюта положил рядом с бурдюком красный, расшитый жемчугом сапог. — Должно, хаканов, — похвалился сотский.

— Он же один. Што в нем толку? — засмеялся Добрыня.

— Твердь возьмем — и другой отыщу. Яз его...

— Ну довольно! — прервал его Святослав. — Идите спать. Поутру много дел грядет. А ты, — обратился к Добрыне, — накажи Рудомиру, штоб с реки глаз не спускал. А то еще кто-нибудь удрать захочет.

Короткий сон освежил князя. Он вскочил с жесткой лежанки, вышел во двор. Святич уже ждал его с бадейкой воды. Святослав подставил ладони, шумно пыхтя, умылся.

— На спину полей!

Богатырь окатил холодной водой согнувшуюся плотную фигуру князя. В молодом сильном теле играли твердые мускулы, нерастраченная сила богатырская искала выхода: хотелось пройти на руках, кувыркнуться через спину, прыгнуть с разбега в реку. Но... он был не простой ратник, и желания свои приходилось усмирять.

Святич подал полотенце. Князь, обтирая лицо и шею, спросил весело:

— Ну как, творят мою мысль воеводы?

— Делают. Кипит работа. Свенельд вон пороки на лодии ставит: на четыре струга — один порок. Рудомир с воями камни для них возят из-за реки. В верховьях воевода Ядрей собирает все, што гореть может...

— Добро! Пошли в челн, поплывем к Ядрею!

— А трапеза?! — возмутился Святич.

— В челне позавтракаем чем-нито, — весело откликнулся Святослав. — И вообще, много есть вредно. Вон от обильства у тебя уж и пузцо расти стало. Ха-ха-ха!

— Тож скажешь, «пузцо», — обиделся богатырь, запихивая в суму каравай ржаного хлеба и кус копченой медвежатины.

Князь стукнул его ладонью по плечу:

— Ну-ну, не держи обиды. Пошли!

— Погоди, хоть жбан с квасом прихвачу.

— Неколи! Водой обойдешься!

Святич что-то недовольно ворчал себе под нос, шагая вслед за князем. Они уже подошли к реке, когда их окликнул Добрыня:

— Вот, княже, гонца Летко Волчий Хвост прислал.

— Где?! — живо обернулся Святослав.

— Яз то, великий князь, — выступил вперед ловкий подтянутый отрок лет восемнадцати.

— А-а, Останец. Ты? С чем пожаловал? Говори!

— Речь не на ходу, великий князь. Разговор долгий.

— Ну да? Тогда садись в челн, там все и скажешь. А у тебя как тут, Добрыня?

— Пугаю хакана! Вон ребята мои лестницы вяжут на глазах у козар. Вишь, как суетятся степняки на стенах?

— Пугай, пугай. Как к делу придется, так позову тебя. Покамест тут управляйся!..

В челне Останец то ли от смущения, то ли по молодости ляпнул вдруг совсем не то на вопрос князя:

— А че Летко? Плохо! Разбиты вой твои, великий князь. Почти все лодии потоплены. Едва половина ратников вернулась на Русь.

— Все сказывай! — нахмурился Святослав. — По порядку.

Останец с опаской глянул ему в лицо, но князь, вопреки ожиданию, не казался разгневанным: посуровел только чуть.

— Подступили мы, значитца, к стольну граду Булгару...

— Как «к Булгару»? Ты што мелешь? — вскинул брови Святослав. — Яз наказывал в угон за Талибом-царем идти!

— Да у Летки невесту украли, вот он и...

— Как невесту? Альбиду, што ль?

— Ее. Как с козарами пировали под Муромом, так ее ночью умыкнул удалец какой-то. Ну Летко и повел дружины под Булгар-град. Ему обещали, што там, в войске князя Харука, и отыщется зазноба его...

— Ну яз покажу ему невесту! — рассердился Святослав. — Сказывай, а дале што?

— Дале, подступили мы к стольну граду булгарскому и взяли его на копье...