Станислав Пономарев - Стрелы Перуна

— Схватила лук, нацепила меч и умчалась с охотниками! — белозубо улыбнулся дружинник.

— Много их?

— Да с десяток. И варяги с ней ускакали.

— Добро, — пробурчал воевода. — Иди, дело свое справляй...

Тогда на пиру у Ольгерда дочь его, распалясь, трижды стреляла из лука в подвешенный на нитке перстень, и с двадцати шагов все три стрелы пролетели через середину кольца.

Конунг гордился дочерью. Сурово усмехнулся старый варяг, когда лук взял Святич — один из лучших стрелков в Киеве. Только раз стрела гридя угодила в цель, и под смех варягов сконфуженный витязь опустил лук.

— Ну а ты, ярл Летко, умеешь ли стрелять? — спросил Ольгерд, и водянистые глаза его вспыхнули смехом.

— Все вой русские неплохо владеют луком, — хмуро отозвался Летко, уязвленный промахом друга. — Только этот больно уж легок, не для ратных потех.

— Мы дадим тебе тяжелый лук викинга! — воскликнула Альбида и звонко, переливчато засмеялась.

— Што есть лук? — пренебрежительно скривил губы Летко. — Яз ножом не промажу по перстню твоему.

— Что-о?! — загалдели варяги. — Ножом?! С двадцати шагов?! Это немыслимо!

— Это вам немыслимо, — прогрохотал бас Святича. — А витязь Летко Волчий Хвост и не то может!

— Покажи нам свое искусство, храбрый ярл россов! — насмешливо попросил Ольгерд.

— Просим! — захлопала в ладоши Альбида.

— Ну што ж, давайте перстень, — прищурился русс. Кольцо повесили на гвоздь, торчавший в стене дома.

Отсчитали двадцать шагов. Отмерял рослый варяг, и расстояние получилось более значительным, чем то, с которого стреляла Альбида.

— Неверно! — возмутились Святич и Абалгузи-пехлеван.

— Ничего! — осадил их Летко.

Он отошел в дальний угол подворья, вынул из ножен тонкий прямой стилет, прищурился, рванулся вперед, рука взметнулась, свистящая молния сорвалась с ладони. ..

— Х-ха! — враз выдохнули варяги.

Летко стоял подбоченясь и презрительно усмехался. Альбида первой подбежала к стене.

— В точку! — воскликнула она, и в следующее мгновение слезы показались на синих глазах. — Нет моего кольца, кинжал разорвал его!

Суровые воины Севера изумленно смотрели на удальца. Они сами многое умели в науке ратной, но такого. ..

— Случай, не боле того! — усомнился варяг, сидевший за братчинным столом рядом с Леткой. — Ставлю десять золотых гривен против твоего коня, росс, что тебе не попасть так метко во второй раз!

— Поставишь два раза по десять гривен, варряг, если яз сотворю то же с коня на полном скаку! — засмеялся воевода.

— Да будет так! — отрубил Ольгерд. — Если доблестный ярл россов попадет кинжалом в кольцо с коня, скачущего галопом, я к этим гривнам прибавлю десять своих. Вот мой перстень. Повесьте его на то же место!

Русс опять засмеялся. Ему подвели коня. Летко, пригнувшись, прямо с земли прыгнул в седло. Жеребец с места прыгнул вперед, встал на дыбы. Гридь осадил его железной рукой.

— Здесь мало места! — крикнул он. — Выйдем на улицу!

Все поспешили за ворота. Кольцо поставили на столб калитки. Наездник дал шпоры коню. Вороной вихрем полетел вдоль улицы.

— Он потерял кинжал! — вскричали варяги. — Надо сказать ему...

— Нет! — возопил соперник в споре. — Пусть попадает пальцем, но возвращаться он не смеет. Иначе выигрыш мой!

— Гнев помутил твой разум, Олав, — сурово упрекнул конунг. — Я дам ему свой кинжал!

— Ни к чему, князь! — вмешался Святич. — Летко поразит перстень тем же оружием, коим метал ранее.

— Как?!

— Гляди!

Летко тем временем развернул коня, свистнул пронзительно и стремглав полетел вдоль улицы. Вот наездник ловко поднырнул под брюхо скакуна и в следующее мгновение уже стоял в седле во весь рост. Бросок кинжала был столь стремителен, что никто не заметил его полета. Только когда любопытные повернули головы, кольца на месте уже не было.

— Слава!!! — громыхнули варяги.

— Слава! — звонким голосом кричала вместе со всеми Альбида и азартно хлопала в ладоши.

Слуга принес сбитое кинжалом Летки кольцо конунга. Клинок стилета пролетел через отверстие с такой силой, что золото как бы напаялось на сталь. Олав попытался снять перстень с кинжала и не смог.

— Дай сюда, — протянул огромную ручищу Ставр. — Яз сыму.

— Не надо! — воскликнул Ольгерд. — Оставьте как есть. Пусть этот союз золота и железа отныне красуется на стене в моей гриднице. Если, конечно, ярл Летко не против.

— Бери, князь, — согласился русс. — А где ж мои гривны?

— Подать золото! — приказал конунг.

— Пусть эти гривны примет от меня в дар дочь твоя, князь. Ибо не видел яз стрелка более искусного, чем она.

Ольгерд изумленно глянул на русса. Догадался, наконец, в чем дело. Сказал:

— Если она не против.

— Ты щедр, ярл россов! — воскликнула княжна. — Дар твой велик, и я... — Она лукаво улыбнулась, Летко затаил дыхание. — Я принимаю его.

— Благодарствую за честь, княжна, — поклонился тысяцкий. — А это прошу принять взамен утерянного тобой по вине моей перстня, — и подал ей дорогое массивное кольцо с крупным сапфиром.

Дар этот Летко снял с правой руки. Подарить перстень с пальца левой руки он не решился, ибо это означало признание в любви.

Альбида засмеялась, приняла подарок и без смущения надела его на безымянный палец левой руки. От неожиданности Летко Волчий Хвост захлебнулся воздухом: намек более чем прозрачен. Варяги нахмурились. Рассерженный Ингвард схватился за рукоять кинжала. Альбида спросила его насмешливо:

— Ты тоже хочешь попасть в перстень с двадцати шагов?

Варяг сердито отвернулся. Конунг сделал вид, что ничего не заметил...

С тех пор Летко зачастил в дом Ольгерда. Конунг встречал его радушно, но Альбида на глаза влюбленного русса больше не показывалась.

Лихой наездник потерял покой и готов был выкрасть красавицу, как это многие делали на Руси. Но не мог решиться.

— Пошли сватов, — советовал веселый сотский Мина, друг-побратим воеводы-тысяцкого, насмешник и балагур.

— Кто яз? — махнул рукой Летко. — Сын смерда. А она гордой княжецкой крови.

— Тож мне, князья, — презрительно скривил губы Мина. — Да у варягов што ни воин, то князь! Им на родине своей и пожрать-то добром нечего, вот они и шарят по свету, где б кусок урвать... Ты сейчас богат, у великого князя на виду: воевода! Шутка ли? У тебя под рукой тысяча воев. А у Ольгерда што? Едва сотня татей-находчиков. Правда сказать, спеси у него, што воды в Непре-реке в весеннюю пору. Шли сватов, авось и...

— Ты про «авось» у Святослава-князя спроси, — съязвил Летко. — Он это слово ой как жалует.

— Тогда позови самого Святослава сватом быть. Ему Ольгерд не откажет, остережется.

— Ты што, с ума свихнулся?! О таком просить. Да князь засмеет меня.

— Кто знает, — загадочно усмехнулся Мина.