Ян Гийу - Путь в Иерусалим

Мирское поручение кардинала — добиться мира, в котором церковь была заинтересована больше, чем в войне, теперь, когда приближалось создание еще одного объединенного государства во славу Господа, не было выполнено по той простой причине, что датский конунг был уверен в своей предстоящей победе. Тогда его новые, завоеванные, земли будут находиться под управлением архиепископа Эскиля в Лунде, и война может оказаться очень полезной и для церкви.

Конунг Сверкер совсем не готовился к обороне страны, потому что, во-первых, скорбел по королеве Ульвхильде, а во-вторых, был занят предстоящей свадьбой на дважды овдовевшей Рикиссе. Возможно, он надеялся, что молитвы, которыми он обезопасил себя в монастыре, спасут и его, и страну.

Дерзкий сын конунга Юхан вовсе не верил в спасительную силу молитв. И если датчане выйдут победителями, то ему не останется никакой надежды. Поэтому он, а не его отец-конунг созвал тинг в королевской усадьбе Врета, чтобы решить, как организовать оборону против датчан.

Он не представлял, насколько опасно его положение изгоя. Если бы его отец не был так стар и слаб, он сам бы покарал сына смертью за злодеяние и обман, это понимал каждый, кроме, возможно, самого Юхана. Ни один честный человек не хотел отправляться в поход и рисковать жизнью за изгоя, презренного насильника женщин.

Однако на тинг во Врету пришло много людей.

Но пришли они, чтобы убить Юхана. И они это сделали. Его собственная свита и пальцем не пошевелила, чтобы защитить своего господина. Никто не покушался и на них. Труп Юхана был расчленен на части и выброшен свиньям на задворки Скары. Обошлось без королевских похорон.

В год 1154 от Рождества Христова зима пришла рано, и, когда легли льды, конунг Свейн Грате повел свой отряд из Сконе в Финнведен в Смоланде. Датчане жгли и разоряли все на своем пути, но в том году выпало много снега, и они продвигались медленно, лошадям и быкам было трудно идти вперед.

Кроме того, бонды в Веренде стали сопротивляться. В прошлом поколении их поселения были разграблены норвежцем Сигурдом Крестоносцем, который собрался совершить крестовый поход в Веренд во имя христианской веры. Согласно рассказам, он нашел пять-шесть сбежавших рабов, которым дано было выбрать между мечом и крещением, но лучше всего люди помнили, как он украл около полутора тысяч быков и увел их с собой домой.

Верендские бонды, слабо разбиравшиеся в том, что может послужить для королей причиной грабить и жечь, на своем тинге решили, что уж если нужно умереть, то лучше умереть как подобает мужчинам, согласно древней вере предков. Умереть наемником или рабом, без боя, — значит умереть в бесчестии. Кроме того, на войне никогда нельзя быть ни в чем уверенным, кроме одного: тот, кто не сражается или сражается против врага в одиночку, умрет точно. Все остальное — в руках богов.

И конунгу Свейну Грате действительно пришлось туго. Жители Веренда защищали свою землю пядь за пядью за заграждениями из срубленных деревьев, которые они возводили на лесных дорогах. Требовалось много времени и сил, чтобы преодолеть эти заграждения, и никак не удавалось одержать настоящую победу. Если положение казалось успешнее вечером, когда нужно было делать перерыв на вечернюю трапезу, молитву и ночной отдых, то утром защитники заграждения уходили. Однако потом они собирались в каком-нибудь селении, расположенном дальше, к ним присоединялись новые люди, которые тоже хотели защищать свои дома, и все начиналось заново.

Воины датского отряда стали исчезать по ночам большими группами, они возвращались домой. Те, чьим занятием была война, хорошо знали, что зима скоро кончится, и даже если удастся наконец прорваться через преграды этих проклятых бондов, то весной отряд окажется на вестгетских равнинах и увязнет в глине. К тому же у бондов Веренда был свой способ защиты. Они убивали и калечили весь скот, до которого могли добраться. По ночам они пробирались к датчанам маленькими группами, снимали часовых, вспарывали животы лошадям и быкам, а затем исчезали в темном лесу.

Лошадь со вспоротым брюхом умирает довольно быстро. Быки более живучи, но и они умирают, если им в брюхо вонзить вилы или острие копья. Надо полагать, что у датского отряда было много бычьего мяса для жарки, но это служило им небольшим утешением, поскольку, съедая это мясо, они съедали и свою возможную победу.

Когда Свейн Грате в конце концов вынужден был признать, что в этом году войну в любом случае не удастся выиграть, он решил, что для отступления датский отряд должен разделиться. Сам он собирался идти домой, на датские острова, через Сконе. Ярл Грате должен был взять оставшуюся часть отряда и вести людей в датский Халланд, в его собственные владения. Свейн Грате отправил посланцев с известием, что война прекращена, поскольку его воины, он сам и его ярл возвращаются домой.

Но Веренд продолжал мстить. И долго еще здесь рассказывали о женщине по имени Бленда. Она послала гонцов за многими другими женщинами, и они вместе встретили ярла и его воинов рядом с Ниссой с хлебом и солониной. Соленого мяса были просто горы. Датчане устроили настоящий пир с огромным количеством пива к солонине.

Когда же ярл и его люди наконец побрели к сеновалу, чтобы заночевать там, а простые воины, не менее пьяные, чем знать, стали устраиваться на ночлег прямо на снегу, завернувшись в бычьи и овечьи шкуры, Бленда и ее подруги просмолили большие факелы, а затем позвали своих мужчин, прятавшихся в лесу.

Когда в лагере наступила тишина и слышался только храп, они крепко заперли сеновал и подожгли его со всех четырех углов одновременно, а потом порубили спавших воинов.

На следующее утро они, веселясь, утопили последних пленников подо льдом на реке Нисса, где прорубили две проруби, так что несчастные уходили под лед, как рыба, сорвавшись с крючка.

Конунг Сверкер выиграл войну против датчан, не послав ни одного человека, не пошевелив и пальцем.

Сам он считал, что это ему удалось благодаря его молитвам и воле Божьей. Но все-таки Сверкер призвал к себе Бленду и ее подруг. Он решил, что женщины Веренда, проявившие столько мужества при защите страны, в будущем будут наследовать столько же, сколько мужчины. И как вечный воинский знак они должны носить красный пояс с вышитым золотым крестом — отличие, полагающееся только им, и никому другому. А когда женщины Веренда будут выходить замуж, только у них, и больше ни у кого другого, впереди свадебной процессии будут идти барабанщики.

Если бы конунгу Сверкеру было суждено жить дольше, его приказ получил бы законную силу. Но дни конунга Сверкера были сочтены. Скоро его должны были убить.

Нельзя построить неприступную крепость. Если есть достаточно веские причины, то можно разорить и сжечь жилище любого человека. Но тогда встает вопрос о том, стоила ли игра свеч, сколько нападавших были пронзены стрелами, сколько — забросаны камнями, сколько воинов лишились здоровья и потеряли охоту к войне во время осады.