Крис Хамфрис - Дракула. Последняя исповедь

То, что приключилось с Интернетом в двадцатом веке, произошло с печатным прессом в пятнадцатом. Выяснилось, что на самом деле люди хотят вовсе не сказок о благородных рыцарях, а совсем другого. Им подавай секс и насилие. История Дракулы оказалась весьма лакомым куском, так как предоставляла вдоволь того и другого, особенно если все это изобразить под нужным углом, да еще с картинками.

Враги Влада буквально наводнили Европу оскорбительными памфлетами, которые вполне можно считать своеобразным видео того времени. Как и все великие манипуляторы, политики, знающие настроения толпы, они преподносили события из жизни Дракулы только с той точки зрения, которая была им выгодна.

Говоря по правде, сам я делал то же самое, хотя старался следовать историческим фактам, насколько они мне были известны. В книге они изложены в той же последовательности, в которой происходили в жизни в моего героя.

Сначала описано то время, когда был заложником турок, период обучения в придворной школе, потом пребывание в страшном замке Токат.

Предательство Раду, его желание остаться с Мехметом.

Комета, которая прославляла возвращение Влада и способствовала его успеху.

Казнь с насаживанием на кол во время праздника Пасхи. Ослепление старшего брата Мирки и то, как его закопали живьем в землю.

Усилия Влада по наведению порядка и установлению законности в Валахии. Золотая чаша у городского колодца.

Случай с турецким послом, голова которого была прибита гвоздями к столу.

Ночная атака на лагерь Мехмета.

Глубокие порезы, нанесенные возлюбленной в алтаре церкви.

Массовая казнь перед воротами Тырговиште.

Человек, посаженный на самый высокий кол, чтобы он мог в последний раз глотнуть свежего воздуха.

Падение жены Влада с башни замка Поэнари.

Предложение пастухов из Арефу вывести Дракулу из замка тайным путем.

Поддельные письма, в которых Влад представал как предатель дела Христова.

Убийство офицера, ворвавшегося в дом Влада в Пеште и, так сказать, покончившего с собой.

Предполагаемая смерть и обезглавливание в последнем сражении.

Помимо этой так называемой правды я использовал множество противоречивых легенд, просеивая их и нанизывая на собственную нить, так как моей целью было рассказать интересную, захватывающую историю, а не просто составить некий материал, который кого-то опорочил, а кого-то, напротив, реабилитировал бы. Я потерял счет книгам и веб-сайтам.

Не могу умолчать о тех исследованиях, которые оказались самыми полезными для моей работы. Это монография Курта Трептова «Влад III — жизнь и времена исторического Дракулы». Назову остроумное и очень глубокое исследование М. Дж. Троу «Влад Цепеш. В поисках истинного Дракулы», блестящую и, к сожалению, мало известную широким кругам книгу Д. К. Филлотта «Исследование по охоте с птицами на Востоке» и, наконец, отличное издание «Государя» Макиавелли, который написал свое произведение через пятьдесят лет после смерти Влада. Эта книга полна понимания того, что сегодня называют реальной политикой. Жизнь воеводы Валахии описана в ней так, что ее очень легко понять. Цитаты из этой книги я поместил на стену над своим письменным столом.

Однако источником вдохновения были не только книги. Весьма плодотворным в этом смысле оказалось путешествие в Румынию и в Стамбул.

Сначала я остановился в доме семьи Томеску, Георгия и Марии, в деревушке Арефу, которая находится рядом с тем местом, где располагался Поэнари, замок настоящего Дракулы. Забудьте Бран, это все выдумка киношников, а они, скорее всего, даже никогда и не бывали в этих местах. Деревня представляет собой прелестное, тихое местечко, где люди живут так же, как и прежде. Они ездят по сельским дорогам, не знающим асфальта, в телегах, запряженных волами, едят то, что сажают и выращивают сами. Это означает, что в апреле они ставят на стол маринованные овощи, засоленное мясо и запивают их домашней водкой, которую настаивают на сливах, очень резкой и грубоватой на вкус.

Пять часов я провел на развалинах замка Поэнари, поднявшись в гору на тысячу четыреста ступеней. Это, конечно, придало особую атмосферу моему роману и насытило его нужными деталями.

Я также посетил великолепный трансильванский город Сигишоара, обнесенный старинными стенами. Там я пил пиво в доме, где Влад появился на свет, а на следующий день отправился в Тырговиште и посетил княжеский дворец. Мне довелось побывать в том зале, где не раз бывал мой герой, посидеть на тех местах, где, возможно, сидел он. Поэтому я вполне мог представить себе, как здесь разворачивались события в достопамятное пасхальное воскресенье.

Потом я постарался понять религиозные мотивы, которые двигали крестоносцами. Об этом было хорошо размышлять в деревенской церкви Арефу, в небольшой чудесной церквушке в Бухаресте, где я прослушал чрезвычайно мелодичную утреннюю службу и с удовольствием смотрел на фрески, изображающие святых.

Безусловно, одно из самых больших впечатлений я получил, разговаривая с умудренным годами, очень много знающим человеком, которого зовут Николае Падурару. С шестидесятых годов он проводит в здешних краях экскурсионные туры, посвященные Дракуле. Этот человек рассказал, как всего лишь за неделю до моего приезда парламент собирался сместить румынского президента, объявив ему импичмент. Перед заседанием парламента должен был состояться плебисцит. Сторонники президента вышли на большую манифестацию. Но любопытно то, что вместо знамен они несли два портрета — самого президента и Дракулы.

Этот валашский воевода и в современной Румынии является символом справедливости, порядка и честного служения своему народу. Румыны и сейчас сожалеют о временах, когда золотая чаша могла стоять рядом с колодцем в центре города. Никому и в голову не приходило украсть эту драгоценность, а пить из нее мог каждый.

Стамбул, блистательный Константинополь — изумительное место, будоражащее чувства. Там действительно чувствуешь себя в самой середине мира. Этот город снабдил меня исчерпывающей информацией о турках, врагах Влада. Он показал, как положение султанского заложника могло повлиять на судьбу молодого валаха. Мне повезло, столицу Турции я осматривал под руководством моего дорогого друга Алана Истмана, продюсера и путешественника, очень внимательного, тонкого наблюдателя. Он погружается в жизнь тех мест, которые посещает, изучает даже мельчайшие оттенки и особенности.

Я уже упомянул профессора Элизабет Миллер, глубокого знатока всего, что касается Дракулы, а также Марин Кордеро, которая столь щедро и столь умно поделилась со мной знаниями о турках эпохи Дракулы, о семье Дракулести. Она оказалась столь любезна, что взяла мою рукопись, чтобы проверить ее и исправить ошибки.