Инге Отт - Тайна рыцарей тамплиеров

Сразу после того, как Эрнеста приняли в орден, его послали с флотом тамплиеров на Восток, так как турки укрепились на горе Фавор, угрожая оттуда равнине и побережью в Акконе, достичь которого они могли на своих быстрых конях за час.

Поэтому тамплиеры решили построить с помощью паломников крепость, обеспечивающую защиту побережья.

Об этом строительстве Эрнест узнал еще по пути на Восток. Другой каменотес, вступивший в орден вместе с Эрнестом, был знаком с христианским побережьем на Востоке.

— Там очень много бухт, — сказал он, — и все с малыми затратами можно превратить в обороноспособные порты. Крупнейшие из них — это Хайфская и Акконская бухты. Но я скажу тебе всю правду: важнейшей вскоре станет Атлитская бухта! Ты не можешь представить себе, какой грандиозный план Великого магистра Гийома Шартрского там осуществляется! Мы приедем как раз вовремя и поможем им.

Высадившись на сушу в Акконе, тамплиеры сразу же поехали на юг. Миновав стороной город Хайфу, они в тот же день добрались до Атлита. Уже издалека тамплиеры увидели палаточный городок, палатки прижимались к отрогам горы Кармель. Далеко выдающийся в море мыс отделяла от материка мощная стена, которую возводили паломники и тамплиеры.

Великий магистр прибыл в тот день из Аккона, чтобы наблюдать за работами. Магистр был из людей, чья энергия и мудрость написаны на лице. Поприветствовав вновь прибывших тамплиеров, Великий магистр указал им на мыс за почти готовой стеной.

— Эта стена, — начал он, описав ладонью широкую дугу — поднимется из моря, пересечет мыс, чтобы исчезнуть в море с другой стороны. За стеной, там впереди, вы видите колодец. Это колодец с пресной водой и потому — бесценный.

Магистр провел их через весь мыс и показал будущий порт, место для ловли рыбы, солеварню, для которых уже отвели участки земли. За стеной находились лесок, поля, несколько виноградников и фруктовые сады.

Нижний этаж замка был уже готов. Над ним предполагалось возвести круглую и прямоугольную башни и непреодолимую стену.

— Его нарекли Замком Пилигримов, — сказал Великий магистр, — Каструм Перегринорум. Ибо без помощи пилигримов нам не удалось бы его построить.

— Откуда у вас эти гигантские булыжники, господин? — спросил Эрнест, показав на фундамент замка.

— Здесь, видимо, еще с незапамятных времен стояла крепость. Произведя раскопки, мы наткнулись на ее развалины и решили пустить в дело старые камни. Но для того, чтобы сдвинуть каждый камень с места, понадобилось четыре быка.

Вскоре Эрнест присоединился к работавшим и вместе с ними участвовал в сооружении крупнейшей на сирийском побережье крепости. Еще до того как в нее был уложен последний камень, в новом порту высадились король Венгерский с его пестрой свитой, Великий герцог Австрийский и император Фридрих Гогенштауфен. Амальрик де Люзиньян, объединивший короны Кипра и Иерусалима, также прибыл со своего острова. Пожаловали сюда и Великие магистры орденов, и сирийские бароны.

В просторном новом замке они держали совет о тестовом походе в Египет, в котором должны были принять участие все собравшиеся. Полные высоких помыслов, коронованные особы возвратились в родные места. Турки же из страха перед господствующим над местностью Каструм Перегринорум уничтожили свою крепость, угрожающе расположенную на горе Фавор.

Паломники закончили свои труды: они исполнили обеты и отдали строительное искусство ради сохранения христианства в Святой Земле во славу Божью. С гордостью они привезли на Запад вести о Каструм Перегринорум. В истории, которая так быстро все забывает, остался не забытым труд пилигримов, воплощенный в названии замка.

В туже зиму в путь отправились новые крестоносцы, чтобы поспеть на место, как только улягутся весенние штормы; они поплыли по морю. Верные своему соглашению, с мощными войсками в Каструм Перегринорум прибыли король Венгерский и Великий герцог Австрийский. Император Фридрих, однако, все еще медлил и оставался в Европе. Как это происходило во всех предыдущих крестовых походах, так было и теперь: паломники собирались под защитой крестоносцев, чтобы под их прикрытием идти в Святую Землю.

В Шартре также собралась небольшая группа крестоносцев, к которой примкнули Деодат и его друг шутник Антуан. Деодат полагал, что каменотес всегда сможет найти применение своим способностям. Кроме того, он думал о своем кузене Эрнесте, с которым должен был встретиться в Каструм Перегринорум. Незадолго до этого возвращающийся домой паломник передал привет Деодату от Эрнеста.

— Пустите меня в поход! — попросил Деодат своих родителей.

Когда же мать лишь молча покачала головой, он обратился к отцу:

— Если бы ты, отец, не был связан своим грехом с Шартрским собором, ты, конечно, уже давно был бы в Святой. Земле!

Рене глубоко вздохнул.

— Я бы отправился в поход, сын, — признался он.

Мария также призналась, что охотно бы вернулась на Восток.

— Но теперь, — быстро добавила она, — теперь, когда там все изменилось, мне кажется, лучше жить здесь.

Рене с благодарностью обнял ее за плечи.

На следующее утро они отправились в путь: Деодат и балагур Антуан. Рене и Мария, обнявшись, смотрели им вслед. Деодату было приятно видеть своих красивых статных родителей, и он весело помахал им.

Прощальная улыбка исчезла с лиц родителей. Они вспоминали, что происходило прежде, когда Деодата еще не было; думали о том, что его имя было первым словом, которое они произнесли после долгого молчания. Мария вопросительно смотрела мужу в лицо: быть может, беспечный уход Деодата и был истинным наказанием за старое преступление? Господь решил отнять у них самое дорогое — единственного сына… Рене пожал плечами, неуверенно пробормотал: «На все воля Божья».

Во время расставания Андре скромно держался позади всех. Вернувшись домой, он сказал:

— Да пребудет Господь с мальчишками! — и когда Мария и Рене ничего ему не ответили, потому что их душили слезы, добавил: — Господь своих не бросает.

Отправившиеся в поход юноши представляли себе юре и как они стремительно помчатся по его зеленым волнам — почти не касаясь воды! Они бодро шагали вперед, насвистывая и сбивая посохами головки чертополоха, и говорили о Востоке так, будто совершенно не сомневались, что уже послезавтра окажутся там. Деодат хотел все рассказать Эрнесту, как только они высадятся в Каструм Перегринорум. Про себя они повторяли описания крепостей, услышанные от вернувшихся домой пилигримов.

В Лионе юноши зашли к Лене и Франсису, и Деодат познакомился со своими кузенами: ровесником Жоффруа, унаследовавшим от отца рыжие вихры, и шестилетним Жереком, который при Деодате не вымолвил ни слова. Но на следующее утро он вышел со своим старшим братом к причалу провожать кузена и помахал ему на прощание, когда появился корабль, готовый принять пилигримов на свой борт.