Александр Тестов - Последняя битва

– У тебя, Кятла, самые храбрые воины из всех, которых я знавал! Они так храбро поворачивались спинами к врагу, что еще бы немного – и моим парням не было бы работы! – откуда именно сейчас у него сложилась подобная речь, Сигурд не смог бы объяснить. Но сердце жгло наглое слабодушие чудинов. Союзнички…

– Не все… – грустно ответил выборник, – не все бежали!

– Это слабое утешение вашим отцам! – рявкнул херсир. – Сколько людей ты потерял?

– Это все, – Кятла кивнул за спину, – кто остался…

Сигурд быстро по головам пересчитал чудинов – пятьдесят три… пятьдесят четыре, если вместе с выборником.

– Э-э-э, да! Славно! Ты потерял больше половины… о, боги! – херсир от злости сжал зубы, а левая щека со шрамом нервно задергалась. – Ёханый бабай, чтоб вас…

Последнюю фразу он произнес на непонятном окружающим языке и, обреченно махнув рукой, отошел от чудинов.

– Олаф! Распорядись, чтобы забрали все оружие – оно нам еще пригодится. И посмотрите, что там с нашими лошадьми.

Олаф кинул взгляд на трупы дружинников, где среди прочих уже лежал и его старший сын.

– Это после… – уловив его взгляд, изрек херсир. – Иди!

Олаф, кликнув Трюггви и Хрольва, ушел выполнять поручение.

– Ульф! – позвал Сигурд, проводив Олафа взглядом. – Ульф, бери своих и еще лучников прихвати. И еще… Кятла! Выделишь Ульфу своих с десяток!

Кятла молча кивнул.

– Хорошо, – продолжил сыпать распоряжения вождь похода. – Так, Ульф, внимательно прочешешь всю округу – чтоб никаких посторонних глаз не было! Так… Соберешь оружие, и посмотри следы… узнай, куда эти огрызки отступили.

– Сделаем, – Ульф тут же отошел, громко выкрикивая имена товарищей, которых намеревался взять с собой.

Сигурд вернулся на свое прежнее место и устало опустился на щит. Кто-то из хирдманов подал вождю кожаную флягу, и тот с большим удовольствием отпил меду.

– Так, что там у нас еще… а?! Давайте сюда яшников! Кятла, куда собрался?! Поди сюда!

Кто-то из чудинов подсуетился и расстелил рядом с херсиром шкуру – выборник сел.

– Ну, кто такие? – спросил херсир пленников по-словенски, в надежде, что те владеют языком хольмгардцев.

– Мякиса не пога! Тви мянь… – молодой меря затрясся всем телом и рухнул на колени.

– Ты чего молчишь? – ткнул Сигурд выборника локтем в бок. – Переводи!

– Просит пощадить… не убивать…

– Так, с этим все понятно! – херсир сделал резкое движение рукой, и парня тут же подхватили двое викингов. Они оттащили его на десяток метров и прямо там прикончили.

– Следующий! – огласил вождь похода.

Пред ним предстал темноволосый, с заметной сединой воин.

– Кто ваш князь? Кто руководил нападением?

– Тьфу! – меря смачно плюнул, но не попал.

– Следующий…

Этого упрямца постигла участь предыдущего мерянского воина…

Только последний, пятый по счету пленник заговорил сам, без всяких вопросов.

– Нимоякка… Нимоякка, князь Тротвы… это он собрал дружину… – затараторил пленник по-словенски.

– Откуда были воины?

– Уйболла, Ришта, Буйра… Пятра… много из Тротвы, с других селений по реке… по Сохе…

Сигурд вопрошающе посмотрел на Кятлу. Тот утвердительно кивнул, мол, есть такие поселения.

– Сколько вас было?

Меря задумался на несколько секунд. Его глаза закатились к небу, а губы едва шевелились, видимо, вычислительный процесс давался ему непросто.

– Ну?! Говори! – поторопил его херсир.

– Да-да, князь, сейчас… три десятка… четыре… сотня еще два десятка… Две сотни… нет! Две с половиной…

– Ты смотри, сколько народу собрали! – Сигурд хлопнул себя по ноге. – Ждали, стало быть?

– Ждали, князь… ждали…

– И давно?

– От самого града вашего…

– Эх, хороши у нас следопыты! – херсир вскочил и нарочно громко изрек: – За нами следили от самого борга, а дозорные ни ухом, ни рылом! Куда должны отступить остальные? – вновь задал вопрос Сигурд.

– Не знаю…

– Э-э-э, – пальцем пригрозил ему херсир.

– Клянусь Юмалом! Пощади, храбрый князь!

– Убрать!

Двое викингов сделали шаг…

– Нет-нет… не убивай, храбрый князь!

– Куда они отступили?

– В Буйру!

– В Буйру?!

– Туда-туда, славный князь… клянусь духами очага!

– Ай, молодец! – скривился в улыбке Сигурд. – Ведь можешь, когда надо!

– Пощади…

– Убрать!

Мерянский воин попытался схватить херсира за ногу, но тот брезгливо отдернул конечность.

– Умри достойно, как мужчина… хотя какой ты мужчина… Убрать!

Дружинники сграбастали пленника и уволокли в сторону.

– Нат эю…. Нем ерк… Юмал! – пленник еще молил о пощаде, когда над его головой заносили секиру…

К полудню обстановка немного успокоилась, но караулы решено было усилить – от греха подальше.

Дружинники разошлись по уцелевшим домам и теперь готовили на кострах кашу. После бессонной ночи… после ночного боя желудки вскипали и требовали свое. Херсир распорядился отложить погребение павших в сече до вечера, требовалось срочно прояснить текущую обстановку. Посланный на рекогносцировку отряд как раз возвратился к полудню.

Сигурд и сам уже порядком изголодался, а посему собрал всех десятников у себя в большом доме. Предстояло решить судьбу похода, но сперва требовалось подкрепиться.

Поели быстро, на скорую руку – сухари, лук, вяленое мясо и не хмельной мед…

Закончив прием пищи, Сигурд вытер бороду и оглядел присутствующих. Олаф – он сам выбрал его себе в помощники – сидел рядом, справа. Дальше, по эту же сторону стола – Ульф, Магнус, Эйнар, Ингвальд, Стейн – десятники. По другую сторону стола, слева от херсира – два Свейна, тоже десятники и удивительно похожие друг на друга, крепкие, статные, примерно одного возраста, и при этом не родня, даже не дальняя… И Трюггви, сын Олафа, который только что получил десяток, вместо убитого Бьерна. Пригласили и Кятлу, хотя Сигурд все еще злился на выборника, который в критический момент атаки не сумел организовать должного отпора. Впрочем…

– Итак… – херсир положил локти на стол, – Ульф, ты все проверил?

– Да, Сигурд, они ушли на юг. Следов много… – десятник почесал бровь, – не меньше сотни…

Херсир кивнул.

– Олаф, сколько вражеских трупов набралось?

– Шестнадцать десятков.

– Хорошо. Значит, около сотни их подалось на юг. Кятла?

– Буйра как раз на юге отсюда, – подтвердил чудинский выборник.

– Думаешь, яшник не соврал?

– Да, Сигурд, думаю, не соврал.

– Так… – херсир призадумался, – это что ж получается… У нас осталось девяносто бойцов… ну со мной девяносто один. У тебя, Кятла, сколько точно?

– Со мной пятьдесят четыре.