Андрей Посняков - Мир пятого солнца

– Караван будет ждать столько, сколько потребуется, что же касается твоего предложения… Не надо считать себя умнее других! Купцы и жрец будут помогать тебе… правда, помни, что твое задание им неизвестно. И не должно быть известно, иначе…

Что «иначе» – было понятно.

Итак, купцы и еще какой-то жрец. Помогать они будут, как же! Скорей – присматривать. Доверяй, но проверяй!

Асотль покинул это непонятное место (дворец или храм) все в том же паланкине, правда теперь уже один, без Мо. Носильщики доставили его туда, откуда взяли, на окраину, добираться до казармы было не очень-то близко, к тому же небезопасно, по ночам в городишке «шалили» – грабили припозднившихся прохожих и даже иногда врывались в дома средней руки купцов.

Пару раз юноше даже казалось, будто позади за ним крадутся какие-то тени… Однако ничего не случилось – Асотль добрался домой вполне благополучно: то ли разбойники побоялись напасть на молодого, вооруженного мечом и дубинкой воина, то ли вообще никто за ним не крался – показалось, то ли крались, конечно же, но не разбойники, а люди облеченного властью лица. Следили? Очень может быть. Но что хотели узнать? Ну неужели бы сотник оказался настолько глуп, что тут же бросился бы докладывать обо всем… М-м-м… Да хоть тому же Куэкальцину Четыре Пера?

Куэкальцин Четыре Пера ждал его в казарме. Сидел в предоставленной сотнику каморке и, играя сам с собой в кости, потягивал сигару, вонючий дым которой Асотль почувствовал еще издали, шагов за полсотни.

– Ну наконец-то! – увидев вошедшего юношу, обрадованно воскликнул жрец. – А то я уже было отправил за тобой твоего же собственного слугу.

– И куда, интересно, отправил? – вежливо здороваясь, осведомился молодой человек.

– В храм плотских утех, куда же еще-то? – Нежданный гость засмеялся, откладывая сигару в сторону, на плетеный сундук с нехитрым солдатским скарбом. – Говорят, тебя там часто видят.

Хм… Говорят? Ага, как же! Небось сам давно уже проследил. Как бы не вышел на Тла-Тла… Хотя, ну имел любовную связь со жрицей порока – так и что с того? Такие связи многие имели.

– А почему бы мне не зайти в храм порока? Там довольно весело, кстати сказать! И никаких кровавых жертв: кругом одни цветы, прекрасные девушки, песни!

– Да я ведь вовсе не против, полноте! – Жрец развел руками с видом ну совершенного интеллигента образца века девятнадцатого или начала двадцатого, уж явно не принадлежащего этой жестокой эпохе.

А сотник поспешно замолк: не слишком ли много наболтал? Ишь, распустил язык. Кровь ему не нравится, жертвы… Ну не нравится, так сиди и помалкивай, тоже еще, диссидент выискался – Синявский и Даниэль в одном флаконе. Или этот… Буковский…

Тут же, как назло, услужливо вспомнилась песенка:

Назло – потому что заставила юношу рассмеяться.

– Ты что смеешься? – удивился Куэкальцин. – Видать, действительно весело в этом храме порока.

– Да уж, – поддакнул молодой человек. – Весело.

– Эх, молодость, молодость. – Жрец покачал головой. – Завидую вам, молодым, честное слово, завидую! Ну, сейчас не об этом… – Куэкальцин резко посерьезнел. – Есть одно дело, друг мой. Очень и очень важное дело.

– Доверяете его простому сотнику?

– Я уже один раз доверялся тебе… и не прогадал.

– А если откровенно?

– А если откровенно, то ты здесь никто, – цинично ухмыльнулся жрец. – И прекрасно знаешь, что со мной стоит дружить. Имел ведь уже случаи убедиться?

– Имел. – Асотль тряхнул шевелюрой. – И что вам надобно на этот раз?

– Ты должен отправиться в Колуакан!

В Колуакан!

Вот уж действительно, не знаешь, где найдешь, где потеряешь!

Юноша поспешно отвернулся, якобы прислушиваясь к раздающейся снаружи перекличке молодых воинов. Лишь справившись с собой, снова взглянул на жреца:

– И когда я должен там быть?

– Через пять дней. Под видом слуги или младшего жреца. С нашим посольством – великий вождь Теночк все-таки решился сделать приятное своему давнему покровителю Ачитомитлю. – Куэкальцин Четыре Пера неприятно осклабился, непонятно было, то ли он издевался над решением вождя ацтеков, то ли, наоборот, одобрял.

– Через пять дней, – тихо повторил Асотль.

– А что тебя смущает? Есть какие-то другие обязательства?

– Да нет, но… У меня ведь служба.

– Об этом не беспокойся – решим. – Жрец с усмешкой махнул рукой.

А сотник и не сомневался в его возможностях. Ничуть. Тот еще был жрец, ушлый… Захотел – и пожалуйста, оказался в казарме… между прочим – на режимном объекте. Хотя какой, к черту, режим?! Бардак один кругом – кто хочешь заходи, что хочешь бери. Даже ночных часовых стали выставлять только с подачи Асотля, какого-то там сотника, так что уж там говорить!

Юноша уселся на циновку и, открыв сундук, предложил жрецу браги. Оставалось еще с полкувшина.

– С удовольствием угощусь, – охотно согласился гость.

Вообще-то, это было нетипично для ацтеков, исключая уж совсем горьких пьяниц.

– В Колуакане у тебя будет важное дело.

Асотль не удержался, хохотнул – ну еще бы не важное! Иначе бы не приходили некоторые посреди ночи.

– Помнишь нашего друга?.. Ты встречался с ним.

– А, тот почтека, которому я передавал бобы.

– Именно… Он будет тебе помогать. Но не должен знать всего.

– О, боги, опять какие-то жуткие тайны, – зябко поежившись, усмехнулся молодой человек. – И что на этот раз?

– Ты должен отыскать в Колуакане одного человека… Почти твоего ровесника… Тебе ведь где-то около двадцати?

– Двадцать пять, – во второй раз за сегодняшний день Асотль преувеличил собственный возраст.

Прямо как женщина – только наоборот.

И похолодел… Неужели – и Куэкальцин тоже?

– Юношу, оказавшегося в плену у колуа еще совсем ребенком. Особая примета – татуировка – лапа ягуара над левым ухом. Ты должен во чтобы то ни стало найти его, дружище Асотль. Найти либо точно установить, что он мертв.

– А если он жив?

– Тогда немедленно убить! – жестко прищурился жрец. – Я снабжу тебя для этого всем необходимым.

Буквально через пару дней Куэкальцин Четыре Пера вновь имел беседу со своим подопечным, только на этот раз уже не в казарме, а в храме. Сотника вызвал присланный жрецом водонос-мальчишка, просто подошел на улице, шепнул:

– Некто по прозвищу Четыре Пера желает видеть тебя, господин.