Джеймс Клавелл - Благородный дом. Роман о Гонконге.

И тут откуда-то сверху, от Пошань-роуд, донесся ужасный грохот. Все вскинули головы. Вверху слева часть склона пришла в движение. Шум усилился. На них, набирая скорость, неслась поднявшаяся из-за изгиба склона у Коутуолл-роуд стена воды и грязи. Люди бросились врассыпную, а вал жидкой грязи, перевалив то место, где был вестибюль, разлился по склону и по развалинам, затопляя все вокруг, устремляясь дальше вперед и вниз.

Заметив его приближение, Горнт повис на толстой двутавровой балке, остальные тоже изо всех сил пытались на что-нибудь забраться. Грязная вонючая жижа залила то место, где они стояли, и прошла мимо. Горнт очутился в ней по колено, но крепко держался за балку, чтобы его не засосало. Волна покатилась дальше, оставляя везде слой жидкой грязи в несколько дюймов толщиной, и все, кто барахтался в ней, пытаясь выбраться, в том числе и Хукс, на какой-то момент забыли обо всем на свете.

Все, кроме Горнта.

Оттуда, где он находился, было видно яму. Он видел, как из грязи появились голова и руки Данросса. Тот пытался за что-нибудь ухватиться.

В яму натекало все больше грязи, которая просачивалась в пустоты и заливала их. Руки Данросса соскользнули, его опять засосало вниз, но он снова выкарабкался и кое-как уцепился за край.

Горнт наблюдал, не двигаясь. Грязь текла и текла. Уровень её в яме поднялся.

Данросс чувствовал, что падает, его засасывало со страшной силой. Давясь жижей, но не разжимая рук, он с трудом нащупал пальцами ноги расщелину и стал взбираться вверх. Каким-то чудом ему удалось вырваться из тянущей вниз трясины, и теперь он уже был в безопасности, прижавшись к боковой поверхности ямы и наполовину выбравшись из грязи. Грудь тяжело вздымалась, сердце бешено колотилось, его рвало. Ещё не отойдя от потрясения, с подгибающимися коленями, он стер грязь со рта и глаз и тупо огляделся вокруг. И тут, в десяти футах над собой, он увидел Горнта, который смотрел на него, удобно устроившись на выступе...

При виде кривой, язвительной улыбки, которая выдавала невероятную ненависть и огромное разочарование, он на какое-то мгновение задумался. И понял, что на месте Горнта тоже смотрел бы и ждал.

«Смотрел бы и ждал?

Да, я точно так же смотрел бы и ждал и никогда, никогда не протянул бы руки. Кому угодно, но только не Горнту. И тогда, по прошествии стольких лет, проклятие Дирка Струана утратило бы силу и больше не тревожило нас, и те, что придут после меня, уже никогда не испытывали бы этих мучений».

Но роковой миг миновал. В голове прояснилось. Он вспомнил про Бартлетта и в ужасе бросил взгляд вниз. На месте лаза теперь была лишь лужица грязи.

— О боже! Помогите! — крикнул он.

Поднялась суматоха, Хукс, пожарные и солдаты бросились к яме — вычерпывать грязь лопатами и руками.

Подтянувшись, Данросс выбрался из раскопа. Пошатываясь, он встал у края. Он испытывал страдание. Горнт уже куда-то исчез. Через некоторое время все попытки были прекращены. Лужица грязи осталась.

17:39

Данросс стоял у широкого окна своего пентхауса на самом верху Струан-билдинг и смотрел на гавань. Закат был удивительно красив, видимость прекрасная, и небо чистое. Лишь несколько красноватых облаков виднелось на западе, над материковым Китаем, а на востоке уже подступала темнота. Внизу в гавани было, как всегда, по-будничному оживленно, в лучах заходящего солнца сверкал Коулун.

Постучав, дверь отворила Клаудиа. Вошла Кейси. Лицо застывшее, золотистые волосы красивые, как закат. Горе сделало её какой-то неземной.

— Привет, Кейси.

— Привет, Иэн.

Говорить что-то ещё не было нужды.

Чтобы вытащить тело Бартлетта, вчера пришлось работать допоздна. Кейси по-прежнему ждала его на склоне. Потом вернулась в отель. А сегодня утром позвонила, и вот она здесь.

— Хотите выпить? Чай? Кофе? Есть вино. Я сделал мартини.

— Мартини. Спасибо, Иэн. — Голос звучал невыразительно, был полон боли, и это разрывало ему сердце. — Да, лучше мартини.

Она присела на диван.

Он налил мартини и положил оливку.

— Все может подождать, Кейси, — с сочувствием сказал он. — Торопиться некуда.

— Да-да, я знаю. Но мы договорились. Спасибо. — Она приняла охлажденный бокал и подняла его. — Джосс.

— Джосс.

Кейси отпила холодного как лед напитка, делая все как-то взвешенно, почти отстраненно, потом открыла кейс и положила на стол толстый коричневый конверт.

— Здесь все бумаги Джона Чэня о «Струанз» и все, что он предлагал или о чем говорил. Это все экземпляры, что имеются у меня здесь. Те, что в Штатах, я уничтожу на шреддере [369] Шреддер — офисное приспособление для резки бумаги. . — Кейси помолчала. — К настоящему моменту вы, конечно, уже произвели изменения, но, вот, все это здесь.

— Спасибо. Линк что-нибудь передавал Горнту?

— Нет, не думаю. — Она снова замолчала. — Но полагаю, на всякий случай стоит предположить, что частичная утечка информации была.

— Да.

— Далее, наша сделка по «Пар-Кон». — Переданная ею пачка документов была довольно увесистой. — Все шесть экземпляров подписаны, и на них проставлена печать компании. У меня есть право подписи как у исполнителя. — Она помолчала. — У нас была договоренность, у нас с Линком. Я завещала ему право голосования всеми своими акциями в течение десяти лет, и он сделал то же самое в отношении меня. Так что, я — глава «Пар-Кон».

Глаза Данросса слегка расширились.

— На десять лет?

— Да. — Она произносила слова, но не испытывала никаких эмоций, ей хотелось только плакать и умереть. «Можно будет позволить себе слабость потом. Сейчас я должна быть сильной и мудрой». — На десять лет. У Линка... У Линка был контрольный пакет. Я пришлю вам официальное подтверждение, когда оно будет оформлено.

Данросс кивнул. Он принес из лакового бюро такой же набор документов.

— Это то же самое. Я поставил на всех официальные печатки. Это, — он положил на кипу ещё один конверт, — это наше тайное соглашение, по которому в качестве гарантии «Пар-Кон» предоставляется титул на мои суда.

— Спасибо. Но с вашим возобновляемым кредитом в этом уже нет необходимости.

— Тем не менее это часть нашей договоренности. — Глядя на Кейси, Данросс восхищался её мужеством.

Когда там, на холме, все началось сызнова, никаких слез не было, она лишь безучастно кивнула и сказала: «Я буду ждать. Я буду ждать, пока... Я буду ждать». Орланда тут же разрыдалась. Данросс отослал её в отель, а позже отправил к ней доктора.

— Это часть сделки.

— Хорошо. Спасибо. Но в этом нет необходимости.

— Далее: вот протокол о намерениях по нашей сделке с «Дженерал сторз». Официальные документы я пришлю в течение десяти дней. Мне нужно бу...