Джеймс Клавелл - Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2

– Послушай, Мак, – сказал как-то Гаваллан в начале 60-х, – я тут на охоте познакомился с одним большим генералом из иранского генштаба. Генерал Бени-Хассан. Отличный стрелок, набил двадцать пар против моих пятнадцати! В выходные я провел с ним много времени и продал-таки ему идею о вертолетах непосредственной огневой поддержки для пехотных и танковых частей вместе с целой программой подготовки для их сухопутных сил и ВВС – и еще о вертолетах для снабжения их нефтяных промыслов. Так что мы в деле, приятель, раз – и в дамки.

– Но у нас нет оборудования и техники, чтобы выполнить даже половину того, что ты тут наговорил.

– Бени-Хассан – мировой парень, а шах – монарх, который резину тянуть не любит, у него большие планы модернизации. Ты что-нибудь знаешь про Иран?

– Нет, Китаец, – ответил Мак-Айвер, с подозрением глядя на него: ему был знаком этот радостно подмигивающий настрой. – А что?

– Тебе забронированы билеты на пятницу в Бахрейн, тебе и Дженни… погоди, погоди минутку, Мак! Что ты знаешь про «Шейх Авиэйшн»?

– Дженни очень нравится в Абердине, ей не хочется никуда переезжать, дети оканчивают школу, мы только что внесли первый платеж за дом, мы никуда не поедем, и Дженни тебя убьет.

– Конечно, – безмятежно бросил Гаваллан. – «Шейх Авиэйшн»?

– Это маленькая, но добротная вертолетная компания, которая обслуживает регион Персидского залива. У них три 206-х и несколько машин для обслуживания местных рейсов, базируются они в Бахрейне. Хорошая репутация. Много работают на АРАМКО, «ЭксТекс» и, кажется, «Иран Ойл». Владелец и управляющий – Джок Форсайт, бывший воздушный десантник и пилот, который создал эту компанию в пятидесятых на пару с моим старым приятелем Скрэгом Скраггером, австралийцем. Скрэг является подлинным владельцем, бывший пилот Королевских ВВС Австралии, дважды награжден Крестом Военно-воздушных сил, дважды – крестом «За летные боевые заслуги», сейчас – фанатик вертолетного дела. Сначала у них контора была в Сингапуре, где я со Скрэгом и познакомился. Мы тогда… э-э… изрядно нагрузились, и я уже не помню, кто первым начал, но все потом говорили, что вышла ничья. Потом они перебрались в район залива с одним бывшим директором из «ЭксТекс», у которого на руках случайно оказался отличный контракт, сразу давший им хороший разгон. А что?

– Я их только что приобрел. С понедельника ты принимаешь дела как новый исполнительный директор. Скраггер и все их пилоты и наземный персонал остаются или не остаются, это тебе решать, но я думаю, нам понадобятся их знания – я с ними со всеми познакомился, славные ребята. Форсайт счастлив удалиться на покой и поселиться в Девоне. Любопытно, Скраггер не упоминал, что вы знакомы, с другой стороны, я с ним говорил всего несколько минут, а все дела вел с Форсайтом. С сегодняшнего дня мы «S-G Хеликоптерз Лимитед». Я хочу, чтобы в следующую пятницу ты слетал в Тегеран… да погоди ты, ради бога… в пятницу, чтобы открыть там головной офис. Я договорился о твоей встрече с Бени-Хассаном, познакомишься с ним и подпишешь бумаги по сделке с ВВС. Он сказал, что с удовольствием представит нас нужным людям – везде и всюду. А, да, ты получаешь десять процентов от всей прибыли, десять процентов акций новой дочерней компании в Иране, ты – исполнительный директор по Ирану, это пока что будет включать весь регион Персидского залива…

Конечно, Мак-Айвер поехал. Эндрю Гаваллану он противиться никогда не мог и наслаждался каждой секундой этого разговора, но вот чего он так и не узнал, это как Гаваллану удалось уговорить Дженни. Когда он вернулся домой в тот вечер, она встретила его с бокалом виски с содовой и с нежной улыбкой.

– Привет, дорогой, хорошо день прошел?

– Да, ты это к чему? – спросил он, подозрительно прищурившись.

– Я это к тому. Энди говорит, что для нас открылись новые чудесные возможности в каком-то месте под названием Тегеран в какой-то стране под названием Персия.

– Иран. Она раньше называлась Персией, Джен, современное название – Иран. Я… э… я поду…

– Как интересно! Когда мы уезжаем?

– Э-э… ну-у, Джен, я тут подумал, мы сначала все обговорим, и, если хочешь, я договорился так, что мне можно будет работать два месяца там, один здесь, и…

– А что ты намерен делать два месяца по вечерам и в выходные?

– Я… э-э… ну, мне придется там крутиться как угорелому, так что у меня не бу…

– «Шейх Авиэйшн»? Ты и старина Скраггер к востоку от Суэца на пару пьете и гоняетесь за юбками?

– Кто? Я? Да брось ты, там работы будет столько, что у нас не…

– Нет уж, не выйдет, дружочек. Ха! Два месяца там, один здесь? Только через труп Энди, и я имею в виду именно мертвое тело. Мы едем всей семьей, клянусь Богом, или никуда не едем, клянусь Богом! – И еще нежнее: – Ты разве не согласен, сердечко мое?

– Погоди, Джен, послушай…

Не прошло и месяца, как они опять все начинали с нуля, но все было очень здорово – лучшее время его жизни: он встречался с разными интересными людьми, захлебывался от хохота со Скраггером и остальными, нашел Чарли, и Локарта, и Жан-Люка, и Эрикки, превратил компанию в самую эффективную и безопасную вертолетную службу в Иране и во всем Персидском заливе, кроя ее по своему собственному усмотрению. Его детище. Только его и ничье больше.

«Шейх Авиэйшн» была первым из многочисленных поглощений и слияний, осуществленных Гавалланом.

– Черт возьми, откуда у тебя берется такая прорва денег, Энди? – спросил он однажды.

– Банки. Откуда же еще? Мы имеем рейтинг риска три А, и вдобавок мы шотландцы.

Лишь много времени спустя он обнаружил, совершенно случайно, что буква «S» в названии их компании «S-G Хеликоптерз» означала «Струанз», которая была также тайным источником всего их финансирования и коммерческой информации, и что S-G является ее дочерним предприятием.

– Как ты узнал, Мак? – резко спросил Гаваллан.

– Старый друг в Сиднее, бывший военный летчик, сейчас работает в горной промышленности, написал мне, что слышал, как Линбар разглагольствовал о том, что S-G, мол, часть Благородного дома – я не знал, но, похоже, Линбар управляет деятельностью «Струанз» в Австралии.

– Пытается управлять. Мак, между нами, Иэн хотел, чтобы об участии «Струанз» никто не знал. Дэвид хочет продолжать в том же ключе, поэтому я бы предпочел, чтобы ты держал все это при себе, – тихо сказал Гаваллан. Дэвидом был Дэвид Мак-Струан, тогдашний тайпэн.

– Конечно, даже Дженни не узнает. Но это многое объясняет, и это вдохновляющее чувство – знать, что нас прикрывает Благородный дом. Я часто спрашивал себя, почему ты ушел.

Гаваллан улыбнулся, но не ответил.

– Лиз, разумеется, знает про «Струанз»; еще Внутренний кабинет, и все.