Александр Дюма - Асканио

— Как вам сказать… Я кое-что искал и, кажется, нашел, ибо встретил вас. Видите ли, мне нужен адрес моего превосходного друга, графа… нет, барона… то бишь виконта… одним словом, адрес вашего господина.

— Вы желали бы с ним повидаться? — спросил паж.

— Да, и как можно скорей.

— Ну, вам повезло: он сейчас у прево.

— В Шатле?

— Да, и с минуты на минуту должен оттуда выйти.

— Счастливчик, он может входить в Шатле, когда ему вздумается! Наверное, мессер Робер д'Эстурвиль связан с моим достойным другом, виконтом… графом… нет, кажется, бароном…

— Виконтом, — поправил паж.

— С моим другом виконтом… Да подскажите же мне! — продолжал Обри, желая воспользоваться представившимся случаем, чтобы узнать наконец имя своего друга. — Виконтом де…

— Виконтом де Мар… — начал было паж. Но Жак не дал ему докончить.

— А-а, дорогой виконт! Вот я и нашел вас! — воскликнул он, увидев показавшегося в дверях Марманя. — Вы мне так нужны! Я повсюду искал вас.

— Здравствуйте, здравствуйте, милейший, — отвечал Мармань, явно раздосадованный этой встречей. — Я с удовольствием поболтал бы с вами, но, к сожалению, очень спешу. А посему прощайте!

— Постойте, постойте! — закричал Жак Обри, хватая собеседника за руку. — Не собираетесь же вы уйти, черт возьми! Я хочу попросить вас об одной огромной услуге.

— Вы?

— Да. Вы же знаете: святая обязанность друзей — во всем помогать друг другу.

— Друзей?

— Разумеется. Разве мы с вами не друзья? В конце концов, что такое дружба? Это полное доверие друг другу. А я всегда доверял вам и потому рассказывал не только свои, но даже чужие тайны.

— И никогда не раскаивались в этом?

— Никогда! По крайней мере, в отношении вас; к сожалению, не могу сказать того же обо всех своих друзьях: есть в Париже один человек, которого я напрасно разыскиваю, но когда-нибудь, с божьей помощью, мы с ним встретимся на узенькой дорожке…

— Слушайте, милейший, повторяю вам: я очень спешу, — прервал его Мармань, прекрасно понимавший, кого именно ищет Жак Обри.

— Но подождите хоть немного — я же сказал: вы можете оказать мне услугу…

— Ну хорошо, говорите, только поскорей.

— Скажите, вас ценят при дворе?

— Так, по крайней мере, говорят мои друзья.

— И вы пользуетесь доверием короля?

— Да, и в этом вполне могли убедиться мои враги.

— Прекрасно! Милый граф… то бишь барон… мой дорогой…

— Виконт, — подсказал Мармань.

— Дорогой виконт, отправьте меня в Шатле!

— Но в качестве кого же?

— Разумеется, в качестве заключенного.

— Заключенного? Что за странное желание!

— Желания бывают разные.

— Но зачем вам непременно в Шатле? — спросил Мармань. Он подозревал, что в этом желании кроется какая-то новая тайна и хотел ее выпытать.

— Кому-нибудь другому я ни за что не доверился бы, любезный друг, ведь я на собственном горьком опыте, вернее — на опыте Асканио, убедился, к чему ведет болтовня, — отвечал Жак. — Но вы — другое дело. Вы же знаете, от вас у меня нет секретов.

— Ну, коли так, говорите скорей.

— А вы отправите меня в Шатле, если я скажу?

— Сию же минуту.

— Отлично! Представьте себе, я был так неосторожен, что рассказал еще кое-кому, кроме вас, об увиденной мной в голове Марса прелестной девушке.

— Ну и что же?

— Эти вертопрахи, эти лоботрясы разболтали о моем открытии, и история дошла до самого прево; а так как у прево несколько дней назад пропала дочь, он подумал, что не она ли избрала себе это убежище. Д'Эстурвиль поспешил предупредить графа д'Орбека и герцогиню д'Этамп, и вот, пока Челлини был в Фонтенбло, они устроили в Большом Нельском замке обыск. Коломбу увезли, а Асканио посадили в Шатле.

— Неужели?!

— Истинная правда, дорогой друг! И, как вы думаете, кто это подстроил? Некий виконт де Мармань.

— Но вы мне так и не сказали, что вам понадобилось в Шатле, — поспешно проговорил Мармань, с беспокойством замечая, что Жак то и дело повторяет его имя.

— А вы не догадываетесь?

— Нет.

— Асканио-то арестовали?

— Да.

— И посадили в Шатле?

— Верно.

— Так теперь я открою вам то, чего никто не знает, кроме герцогини д'Этамп, Бенвенуто и меня: у Асканио есть какое-то письмо, тайна какая-то, которая может погубить герцогиню. Ну, поняли теперь?

— Да-да, начинаю понимать. Но помогите мне, дорогой друг!

— Видите ли, виконт, — впадая в аристократический тон, продолжал Жак Обри, — я хочу попасть в Шатле, увидеть там Асканио, взять у него письмо или узнать тайну. По выходе из тюрьмы я все расскажу Бенвенуто, и мы с ним найдем средство увенчать любовь Асканио и Коломбы назло всем этим де Марманям, д'Орбекам, прево и герцогиням!

— Неплохо придумано, — сказал Мармань. — Благодарю вас за доверие. Вы не раскаетесь в нем.

— И вы обещаете мне помочь?

— В чем?

— Да попасть в Шатле — я же вам говорил!

— Будьте покойны.

— Прямо сейчас?

— Подождите меня здесь.

— На этом самом месте?

— Да-да.

— А вы?

— Я схожу за ордером на арест.

— О бесценный друг, дорогой барон, граф! Скажите же мне наконец свое имя, свой адрес на случай, если бы вы почему-нибудь задержались!

— Нет-нет, я сейчас вернусь.

— Возвращайтесь скорей! А если вам встретится этот проклятый Мармань, скажите ему…

— Что именно?

— Скажите ему, что я поклялся…

— В чем?

— В том, что он погибнет от моей руки.

— Прощайте! — крикнул виконт, уходя. — Ждите меня здесь!

— До свиданья, — ответил Жак. — Приходите скорей. Вы настоящий друг; такому человеку, как вы, можно верить, и мне очень хотелось бы узнать…

— Прощайте, господин школяр, — сказал паж все время стоявший поодаль и теперь пустившийся вслед за своим господином.

— Прощайте, любезный паж, — ответил Жак Обри. — Но, прежде чем уйти, окажите мне одну услугу.

— Какую?

— Скажите, пожалуйста, как звать благородного вельможу, в услужении у которого вы находитесь?

— Того самого, с которым вы проболтали целых четверть часа?

— Да.

— И которого называли своим другом?

— Да.

— И вы не знаете, как его звать?

— Нет.

— Так ведь это же…

— Наверное, очень знатный человек?

— Еще бы!

— И влиятельный?

— Первый человек после короля и герцогини д'Этамп.

— Что?! Но как же его зовут?..

— Виконт де… Но я бегу… Простите, он обернулся, я ему нужен.

— Вы говорите — виконт…

— Виконт де Мармань!

— Мармань?! — заорал Жак Обри. — Виконт де Мармань? Этот кавалер и есть виконт де Мармань?

— Он самый.

— Друг прево, графа д'Орбека и герцогини д'Этамп?

— Собственной персоной.

— Злейший враг Бенвенуто Челлини?

— Совершенно верно!

— О! — воскликнул Жак, перед которым, словно при вспышке молнии, сразу предстали все предшествовавшие этой встрече события. — Теперь понимаю! Так это Мармань, Мармань!