Ле Галле - Капитан Сатана или приключения Сирано де Бержерака

— Вам нездоровится, граф? — спросил Ринальдо, входя на зов своего господина и замечая перемену в его лице.

— Не в этом дело! Скажи, можешь ли ты располагать Бен-Жоелем и еще двумя-тремя подобными же франтами?

— Конечно! Мы так хорошо заплатили цыгану, что он весь к нашим услугам. Ну а остальных — сколько угодно!

— В таком случае, нечего терять дорогие минуты.

— Что надо сделать?

— Мне необходимо ради соображений, которых тебе нельзя знать, отыскать один важный документ, рукопись моего отца.

— Где же этот документ?

— Я не знаю, где он находится. Вначале он был поручен Сирано, а тот от себя передал его другому лицу.

— О, черт возьми, это довольно запутанная история!

— Нет таких запутанных историй, которых нельзя было бы распутать, конечно, при желании.

— И при деньгах! — добавил догадливый слуга.

— Деньги у тебя будут. Так слушай же. Дело, поручаемое тебе, имеет четыре главных пункта для исполнения: во-первых, тщательно следить за Сирано; в случае если он поедет куда-нибудь — узнать, куда именно; помешать ему прибыть к цели своего путешествия; приобрести рукопись отца, конечно, заранее узнать имя и адрес того лица, у которого хранится документ, и наконец, если Бержерак, несмотря на все твои хитрости и уловки, достанет эту рукопись, — вырвать у него ее коварством, силой, как знаешь! Надеюсь, ты понял меня?

— Отлично, но только на этот раз вы поручаете мне очень трудное дело: Капитана Сатану голыми руками, сами знаете, не возьмешь, притом он знается со всякой чертовщиной, так что связываться с ним — дело опасное.

— Жалкий трусишка! Неужели ты боишься его?

— Не сердитесь, граф! Конечно, мне немного жутко связываться с этим дьяволом, но я уже человек привычный и легче устрою это дело посредством хитрости, чем какой-нибудь забияка со всеми своими шпагами, рапирами и саблями.

— Ну, у тебя будут помощники, — добавил граф, успокаиваясь.

— Да, знаю. А когда приниматься за дело?

— Сейчас!

— Вы хотите сказать, завтра утром: ведь Бержерак, какой бы он ни был бешеный, ночью будет спать как сурок!

— Хорошо, завтра рано утром вы принимаетесь за работу, а я тем временем похлопочу, чтобы ускорить суд над Мануэлем. В случае же если они будут мешкать, тогда… — мрачная улыбка скривила губы графа и он замолчал.

— Так, стало быть, история этого красавца Мануэля еще не совсем кончена? — спросил Ринальдо фамильярным тоном.

— Кажется, ты изволишь допрашивать меня? Ринальдо скромно опустил глаза.

— Ступай… и советую тебе поменьше интересоваться тем, что тебя не касается. А вот это тебе для поощрения твоих помощников, — добавил граф, вынимая из ящика роскошного комода флорентийской работы, покрытого затейливой инкрустацией из разноцветных камней, слоновой кости, перламутра и золота, горсть золота и бросая ее на стол.

— Завтра вечером я сообщу вашей милости о результате нашей первой попытки. Теперь же с вашего разрешения иду обдумать план действий, — проговорил итальянец, быстро собрав деньги и низко кланяясь графу.

Уже заря загоралась на небе, а граф все еще не мог успокоиться. Наконец он пересилил себя и лег в постель, но пи на минуту не сомкнул глаз. То ему чудилась высокая худая фигура Сирано и слышался его резкий насмешливый голос, то снова имя его родного отца, словно огнем, вырисовывалось в каждом углу темной комнаты, и он бессильно метался на кровати, тщетно призывая успокоительный сон.

Между тем Сирано действительно, по выражению Ринальдо, спал как сурок Утром, с окрепшими силами, бодрый, неунывающий, он весело позвал Кастильяна, спавшего в его кабинете. Протерев глаза, молодой человек замурлыкал какую-то песню очевидно, его раздражало это несвоевременное пробуждение.

— Ну, дитя мое, я не для того призвал теперь тебя, чтобы ты своим пером увековечивал мои различные оды, баллады, романсы и трагедии В настоящее время необходимо забросить все эти штуки, а взять в руки более подходящее оружие, то есть шпагу.

— Вы будете драться?

— Нет, но мы с тобой отправимся в маленькое путешествие, а так как ты одинаково-хорошо владеешь пером и шпагой, то я не буду сердиться, если ты в беде выручишь меня удачным и своевременным ударом твоей шпаги.

Глаза Кастильяна радостно блеснули: страстно любя всевозможные приключения, он сильно обрадовался приказанию своего господина. Затем, нахмурившись и приняв озабоченный вид, он выбрал из арсенала Бержерака тонкую, гибкую шпагу и, попробовав ее на полу, с важным видом заткнул за свой пояс из буйволовой кожи.

— О, черт возьми, да ты выглядишь теперь таким молодцом, просто загляденье! Это очень кстати, так как мы идем теперь штурмовать гнездышко черноокой красавицы.

— В таком случае, к чему это вооружение?

— А к тому, мой друг, что эта красотка может очутиться под защитой молодцов, прекрасно владеющих оружием.

— А, теперь понимаю! Что ж, мы идем сейчас?

— Нет, сегодня вечером. Мрак лучше света хранит поручаемые ему тайны. Притом, если встретится необходимость в маленьких тумаках, их гораздо удобнее давать в темноте, чтобы не беспокоить напрасно городскую стражу и не нарушать спокойствия мирных граждан. Теперь же ты смело можешь потолкаться на Новом Мосту, пока я пойду поздравить с добрым утром нашего почтеннейшего и уважаемого Жана де Лямота, которому, к слову сказать, пора бы отправиться ко всем чертям! — сказал в заключение Сирано.

Минуту спустя господин и слуга, веселые и довольные, вышли на улицу. Кастильян направился к Новому Мосту, а Сирано пошел к судье.

Жан де Лямот любезно принял Сирано и сообщил ему, что дело Мануэля требует тщательных и долгих исследований и что решение может состояться не раньше чем через месяц. Получив в виде особой милости разрешение написать заключенному письмо, Сирано постарался утешить Мануэля, после чего вернулся к себе.

Кастильян еще не возвращался. Позавтракав, Сирано принялся за письмо к Жаку Лонгепе. Закончив свое длинное послание и спрятав его в ящик комода, Бержерак вынул оттуда туго набитый кошелек и положил его в карман. В ту же минуту вернулся и Сюльпис, воинственно позвякивая своей саблей.

— У нас еще много времени впереди, пойдем теперь в «Отважное сердце», там пообедаем и скоротаем время.

— Великолепная идея! Я, признаться, позабыл позавтракать и теперь так голоден, что готов хоть камни есть наподобие Сатурна, отца богов.

Таверна «Отважное сердце» помещалась на улице Генего, невдалеке от театра Бриоше, памятного читателям печальной историей Фаготена. Из окон комнаты, где поместился Сирано со своим секретарем, виднелась часть Нового Моста, и, вероятно, Бержерак с умыслом выбрал эту таверну для ожидания часа своего предприятия.