Анатолий Спесивцев - Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!»

Хмельницкий похвастался несколькими победами и захваченными огромными стадами, освобождёнными из рабства тысячами православных. Посетовал на отсутствие помощи. Запасы пороха и селитры из Сечи уже использованы, а новых не приготовишь из-за предателей-реестровцев и шпионов Конецпольского. О закупках на Малой Руси и речи нет, там по всем дорогам панские отряды шастают. Между тем, несмотря на победы казацкие, Ислам-Гирей получает регулярную помощь из Стамбула. Никто те корабли перехватывать не торопится. Если дальше так пойдёт, то придётся запорожцам из Крыма улепётывать побыстрее, чтоб не стать татарской добычей. И на Дон тогда непрошеных гостей набежит видимо-невидимо, только успевай угощать.

Умел Хмельницкий найти путь к казацкому сердцу, не случайно смог он в реале взнуздать казачью вольницу. Зашевелились атаманы после его речи, явно почувствовали себя неуютно.

Каторжный отчитался о морском походе и величайшей в истории казацкого флота победе над османским флотом. Рассказал о страшном действии зажигательных ракет, пожалел, что их было мало и дело из-за этого могло обернуться не громкой победой, а страшным поражением. Поведал он о больших трудностях с набором команд для новых судов. Никак нельзя было набирать туда одних новичков, а бывалых казаков на все суда не хватает. Васюринский дополнил рассказ о битве, поведал о проблемах вождения больших, чем чайки и струги, кораблей. Сообщил о погоне за взбунтовавшейся галерой и расправе над бунтовщиками.

Выступивший вне очереди Осип Петров рассказал о проблемах, возникших в Азове из-за некоторых освобождённых пленников. Работать некоторые из них не могли или не хотели, а вот попрошайничать и воровать не стеснялись. Пока не очень помогали такому горю даже виселицы. Стражи, наблюдающей за недопущением воровства, у казаков никогда раньше не было, поэтому проследить за преступниками удавалось редко. Среди новых жителей Азова нарастали ярость и возмущение, раньше они и замками не пользовались. Присвоение чужого имущества на Дону или Сечи было редким, исключительным явлением. Дело шло к погрому и уничтожению всех не сумевших вернуться на родину или стать своими бывших галерников. Между тем многие из них успели в городе прижиться, оказывали казакам разнообразные услуги. Следовало как-то отделить овец от козлищ, чтобы избавиться от последних. Осип честно признался, что не знает, как это сделать.

В последний момент Аркадий решился не просить, как планировал ранее, а требовать.

– Итак, всё хорошо, как я понял из предыдущих выступлений. Можно сказать, почти прекрасно, за исключением некоторых мелочей. Должен вас огорчить, паны-атаманы. Всё хорошо у нас разве что как в той весёлой песенке о прекрасной маркизе, с которой я вас уже знакомил. Если кто не слышал, так скажу без околичностей, нас всех ждёт скорая и страшная беда, если мы заранее не озаботимся её предотвратить.

Аркадий оглядел сидящих перед ним атаманов.

Многих уже знал лично, а с некоторыми успел подружиться или установить приятельские отношения. Довольные большей частью лица казацкой старшины после его слов стали озабоченными или встревоженными. Знали атаманы, что Москаль-чародей не пустобрех.

– Какая такая беда? – не выдержал незнакомый попаданцу атаман, то ли из терских, то ли из гребенских.

– Я сказал «беда»? Тогда прошу прощения. Не беда – беды. Одна за одной, и каждый раз всё страшней и страшней.

– Хватит нас пугать, без тебя пуганые. Дело говори! – отозвался Каторжный.

«Сам знаю, что вас хрен испугаешь. Но попугать надо было, чтоб всерьёз к требованиям отнеслись».

– Дело? Пожалуйста. Перво-наперво, как думаете, турецкий султан, узнав о разгроме своего флота, сопли утрёт и успокоится или страшную месть захочет совершить?

Атаманы продолжали внимательно слушать, а кое-кто и улыбнулся, видимо представив утирающего кровавые сопли султана.

– Напрасно улыбаетесь. Султан сейчас на нас походом не пойдёт. К сожалению, он не дурак, чтоб летом в степь лезть. Но прикажет, и нагонят в Стамбул кораблей из всего Средиземного моря, из Египта, Алжира, Туниса. И двинет, пусть не завтра, он на нас весь этот флот. Да не только из галер, а и из больших кораблей. И пойдут на нас карамусалы с огромными пушками, чем отбиваться будем? Да и татарам может надоесть друг друга резать. Плюнут они на это дело, прирежут Инайета со товарищи и пойдут большой ордой на нас. В моём мире они, не помню, то ли в пятьдесят первом (7151 г. от с.м.), то ли в пятьдесят третьем, Черкасск штурмом взяли и всех, кто жив остался, в полон увели. А на помощь к ним обиженные нами черкесы явятся. Сумеем мы ото всех сразу отбиться?

Аркадий сделал очередную паузу, присматриваясь к аудитории. Многие атаманы посмурнели, услышанное очень уж походило на правду.

– Но это ещё не всё. Панов, которые прослышали о наших победах, завидки берут. Так может статься, что пока мы будем отбиваться от турок и татар, с Малой Руси на нас двинут ляхи. А войско у них не последнее в Европе, чего уж, доброе войско.

Произнося свою речь, Аркадий внимательно присматривался к слушателям. Увидев, что накручивание ужастиков надоело не только Каторжному, многим, запугать такой контингент действительно было сложновато, перешёл к предложениям:

– Чтобы не допустить всех этих, а также многих других безобразий, надо врагов опережать. Бить их раньше, чем они соберутся с силами. Мы над этим работаем, но здесь существует другая беда: ничего у нас нет.

Удивлённый гул пронёсся по помещению. Аркадий не стал ждать реплик, ответил на не высказанный ещё вопрос сам:

– Да, да, почти ничего. Вот воины и полководцы у нас лучшие в мире (« Кашу маслом не испортишь» ), а оружие приходится добывать с боем, потому как своего здесь делают мало, да и хреноватое оно… положа руку на сердце. Вот набежали к нам людишки, а сделать из них хорошее войско затруднительно, вооружать их… – он махнул рукой, – почти нечем. Пороха производится… ну, кошкины слёзы. Если бы не помощь из Москвы, давно пришлось бы на стрельбу из луков переходить. Значит, если мы немедленно не начнём делать оружие и порох сами, наступит нам скоро, к гадалке не ходи…

– П… нам будет! – поддержал друга Васюринский.

– Ага, он самый. Поэтому строить печи для выплавки железа, мастерские для выделки оружия надо не вчера даже, а позавчера.

– Тогда почему сам ни х… не делал всё это время? – удивился тот самый, уже отзывавшийся незнакомый Аркадию атаман.

– Я не делал? – совершенно справедливо возмутился Аркадий. – Ракеты, пугательные и зажигательные, кто придумал, а? Ты, что ли? Подсказал запорожским кузнецам, где и какие печи для выплавки железа строить, тоже не я? Поставили мастерские здесь, на Дону, для производства стволов по чьему совету? Причём стволы будут из хорошего запорожского железа и куда легче, чем у наших врагов. Уголь для отопления домов по чьей подсказке добываться стал?