Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

«Гражданская война» на третьей стадии:

Неизбежная с появлением первых каменных топориков эскалация агрессии и волны террора между двумя идеологически противостоящими частями стаи, является первым социально-экологиче­ским кризисом, в ходе которого происходит видообразование. Например, особи со слишком агрессив­ным внешним видом, крупными резцами и клыками не имели шансов пережить этот период взаимных страхов и нападений. Поэтому вид homo, в отличие от прочих приматов имеет ровный ряд зубов без выделяющихся своими размерами, как в детском возрасте (неотения). И вообще в этот период признаки, характерные для детского возраста, в том числе и пропорции тела с большей головой были спасительными для их обладателей.

Аналогичным образом, наибольшие шансы выжить имели особи, способные, несмотря на испытываемые эмоции страха, вступить в «словесную» коммуникацию с потенциальным агрессором, то есть в буквальном смысле заклинать сакральными звуками.

Установление в первобытном лесу нового «революционного режима» во главе с вожаком, являющимся одновременно хранителем Артефакта и верховным жрецом обретенной веры, необхо­димо приводит к новому расколу и вытеснению маргинальных «отступниц» за пределы экологи­ческой ниши. При этом возобновляется театр, на этот раз отражающий чувства взаимной ненависти, но в отличие от «дня второго» на больших расстояниях, вне пределов прямой видимости. Как след­ствие сакральный слоговый речитатив соединяется с выражением самых сильных эмоций, и превра­щается в протяжное «пение сирен», в котором отдельные слоги сливаются в сочетания – будущие слова и фразы.

Переход к экстенсивному росту:

Одним из важных выводов в научном обзоре С.А.Бурлак является утверждение о переходе из экологической ниши тропического леса в саванну как ключевом моменте образования нового вида, первого в роду homo. При этом, как и у Поршнева предполагается, что сложности, связанные с освоением новых ландшафтов вынудили пралюдей к оснащению более сложными орудиями и инст­рументами языковой коммуникации. Полностью соглашаясь с определением момента выхода нового вида на траекторию экспансии, следует указать на несостоятельную перестановку причины и следствия.

Кстати, С.А.Бурлак отмечает еще один верный момент – выход в новую нишу не стал отказом от прежней, лесной ниши. Новый вид успешно занимал и лес, и саванну, и даже прибрежные воды, как знаменитая «Люси». Однако при обычном, чисто биологическом видообразовании, в лучшем случае, произошло бы просто разделение двух ветвей, давших начало разным видам. Другие приматы уже выходили в саванну, и при этом просто приобретали собачьи клыки и повадки.

Выход в саванну, полную многих новых опасностей, для приматов, предварительно не запас­шихся новым оружием, навыками и надежными средствами коммуникации привел бы просто к гибели этой части популяции, а не к успеху экспансии. Нет, гораздо логичнее считать, что пралюди сначала еще в лесу вооружились каменными топорами и дубинами, получили жестокий опыт внутри­видовой войны, приобрели развитую систему языковой коммуникации, действенной на больших расстояниях и пригодной для создания комбинированных сигналов для новой опасности.

А после выхода в саванну и другие экологические ниши, в конце третьей стадии происходит не качественный скачок, а количественный – пространственная экспансия, умножение вариантов базо­вых стереотипов поведения, разнообразия рациона и опасностей, а также репертуара новых слов – сочетаний слоговых сигналов для обозначения различных ситуаций.

Соответствие филогенеза онтогенезу:

В завершение реконструкции рождения прачеловеческого языка в ходе первых стадий антро­погенеза есть резон напомнить еще один общий принцип, который признан в качестве основы для реконструкции ранних стадий развития. Речь идет об известном принципе соответствия отдельных общих форм онтогенеза и филогенеза. Применительно к развитию человеческого языка, и об этом тоже пишет С.А.Бурлак в своем обзоре, реконструированные начальные стадии развития должны иметь какое-то сходство с первыми младенческими стадиями индивидуального развития человека.

Для нашей реконструкции этот принцип Геккеля вполне выполняется. На самой первой стадии развития языковой коммуникации со взрослым окружением, ребенок воспринимает произносимые слова и пытается их воспроизводить – лепетать, повторяя слоги, затем отдельные слова. При этом налицо неослабевающая потребность соучастия во взрослой коммуникации, как у маргинального «детского» сообщества первой стадии антропогенеза. И точно так же на второй стадии ребенок устраивает любящим взрослым монологический спектакль, демонстрируя владение словами как главной связью с окружающим миром. Наконец, на третьей стадии онтогенеза происходит активное вовлечение взрослых в игру с любимыми игрушками и... обучение их детскому языку. Взрослые должны повторять сказанное детьми, чтобы показать пример, как надо.

Так что и этот важный принцип в нашем случае тоже работает.

Качественное усложнение репертуара и внутренней сложности поведенческих программ на каждой из последующих стадий антропогенеза обеспечивает развитие новых надстроек над базовыми языковыми навыками, выстроенными на первых трех стадиях. Здесь уже принципиальным философ­ским образцом будет не Геккель, а Валентин Турчин с его кибернетическим принципом метасистем­ных переходов.

Заметим также, что языковые эксперименты, фактически моделировавшие разделенное надвое сообщество, обеспечили развитие у высших приматов жестового или знакового «языка-посредника» до уровня, примерно равного третьей стадии, за исключением произвольной вокализации. Однако на следующий уровень в этом процессе усложнения система с неполным разделением «приматологии-приматы» так и не вышла. Возможно, именно потому, что необходимый уровень стресса и фрустра­ции для приматов был бы слишком негуманным, за гранью даже самой эластичной научной этики.

Полуночная коммуникация четвертой стадии:

В научном обзоре С.А.Бурлак приведен интересный факт из совместной жизни приматов и приматологов: Одна из шимпанзе очень боялась выходить на улицу, но ее насильно вынесли на про­гулку. И на следующий день она с помощью жестов и эмоциональных возгласов рассказывала о пережитом испытании. Так же упомянут другой аналогичный случай, когда обученный языку-посред­нику примат описывал приматологам жуткий стресс, случившийся с ним в раннем детстве еще в африканском лесу.

А теперь представим себе маргинальную часть стаи, сестер «Люси», прячущихся от «дневных дозоров» в мангровых зарослях и на островах большого озера, существовавшего в центре Африки миллион-другой лет тому назад. Доказать свое право на равный статус они могут только ночными вылазками на берег, испытывая при этом жуткий страх перед темнотой и зыбкими тенями, каждая из которых может обернуться леопардом. Сама по себе такая боевая вылазка была возможна только при условии четкой координации и словесной коммуникации, имевшей поначалу простейшую «грамма­тику», как у приматологических «языков-посредников».