Юрий Иванов-Милюхин - Казачий дух

— Что предлагаешь ты? — повернулся к нему Захарка.

— Выход один, надо проникнуть в замок Карлсонов и завладеть сокровищами, если они находятся у них. А потом представить добытое всему шведскому обществу как вещественное доказательство

— А если этих сокровищ там нет и никогда не было? — вмешалась в разговор Ингрид. — Тогда что вы собираетесь делать?

Буалок оглянулся на розовощекую консьержку, по прежнему стоявшую в проеме раскрытых дверей, по его мужественному лицу пробежала лукавая ухмылка:

— Мне кажется, господа казаки, что судьба идет нам навстречу, и начать операцию мы имеем возможность прямо сейчас, — мягким голосом заговорил он. — Вот только не знаю, как отнесутся к нашим действиям наши жены.

— Наша сестра Аннушка точно выдерет на тебе все волосы, — Захарка, разгадавший намек свояка, со смехом проследил дальнейший ход событий. — Но твоя идея, Буалок, верная, ее необходимо опробовать, пока есть возможность.

Ингрид, стоявшая немного в стороне, усмехнулась своим мыслям и снова придвинулась к мужскому сообществу, на порозовевшем ее лице все четче проступало откровенное любопытство, смешанное с женским коварством. Кажется, задача разузнать про судьбу раритетов любыми способами, начала захватывать и ее.

— Господа казаки, а если этой проблемой вместо вас займусь я сама? Тем более, в юности я не раз бывала не только в этом доме, но и в родовом замке Карлсонов, — с интересом спросила она. — Мне знаком там каждый поворот коридоров и расположение всех комнат, а это уже половина успеха. Как вы к этому отнесетесь, и в первую очередь мой любимый муж?

Захарка с удивлением приподнял было брови, но сразу насупился и опустил голову. Намек на то, что супруге понадобится встретиться с бывшим ее женихом, вызвал в нем чувство ревности и протеста. Двое других собеседника тоже не знали, что на это сказать. Наконец Буалок вздохнул и сделал заключение

— Другого выхода у нас нет, разве что брать штурмом замок этих герцогов, и перерыть там все в поисках драгоценностей…

Карета с рыцарскими гербами на дверях, запряженная четверкой прекрасных лошадей, катила по дороге, ведущей в небольшой городок Упсала. Кучер изредка помахивал длинным кнутовищем, чтобы животные не сбавляли ход. Вокруг простирались холмистые равнины, укрытые первым снегом. Было прохладно. В салоне сидела молодая женщина, закутанная в длинный темный плащ и с меховой шапочкой на распущенных светлых волосах. На лице ее с голубыми глазами лежала печать целеустремленности. Это была Ингрид. Карету сопровождали три всадника в плащах, в камзолах под ними с начищенными пуговицами, в шляпах и в серых панталонах в обтяжку ниже колен. Дальше шли чулки, а на ногах у них были крепкие ботинки. Со стороны все трое представляли из себя личную охрану госпожи, на самом деле это ехали Захарка, Петрашка и Буалок, ставший с братьями одним целым. Прежде чем отправиться в родовой замок Карлсонов, заговорщики проделали немалую работу. Они заставили Ингрид написать письмо, в котором молодая женщина извинялась перед Виленсом за свое поведение при инциденте во время ее помолвки со своим женихом, и не помнить зла, считая ее по прежнему своим другом. Ведь сердцу не прикажешь, а разбрасываться друзьями детства означало бы обречь себя на одиночество. Через две недели пришел ответ, в котором уже кавалерийский офицер просил у нее прощения за свой недостойный поступок, и приглашал посетить его родовое гнездо, теперь уже не в качестве невесты, а с обыкновенным дружеским визитом. Он будет рад принять ее у себя и расспросить о делах и задумках на будущее новой ее семьи. Формальности были соблюдены, да и у Виленса, судя по письму, еще сохранялось рыцарское достоинство по отношению к даме, отвергнувшей его руку и сердце, и он был готов выступать в роли друга. Дело оставалось за малым, выведать у кавалериста семейную тайну, связанную со службой его отца во Франции, во время которой были похищены святыни французов. Если старший из Карлсонов действительно был причастен к этому преступлению и святыни находились в рыцарском замке, то нужно было изъять их любыми путями и отправить на родину Буалка. А если это являлось всего лишь домыслом, то продолжить поиски сокровищ уже в другом направлении. Ведь на Мэйми, сестре Виленса, в тот вечер могли оказаться драгоценности, принадлежащие роду самих Карлсонов, никак не связанные с кладом, раскопанным Дарганом Даргановым, отцом обоих братьев, принявшим на себя как бы по наследству и часть той вины.

Скоро впереди показались зубчатые стены старинного укрепления, возведенного на вершине заснеженного холма. По бокам высились массивные квадратные башни из дикого камня, построенные в немецком стиле эпохи крестоносцев, внутри громоздились жилые здания с островерхими крышами под красной черепицей. От ворот замка уже отъехали верховые в плащах, в шляпах с перьями и при шпагах, впереди на резвом скакуне гарцевал сам представитель рыцарского рода.

— Захарка, опусти шляпу пониже, чтобы Виленс тебя не узнал и мы не вступили в схватку прямо на этой пустынной дороге, — посоветовал Буалок своему свояку. — Этот герцог нас с Петрашкой в глаза не видел, а тебе может припомнить минуты своего унижения.

— Я хоть сейчас померился бы с ним силой, — сцепил зубы Захарка, до поездки с трудом внявший предложению супруги о ее встрече с бывшим другом детства. — Не верю я этому Виленсу, по моему, он способен только на подлости.

— Ты можешь ошибаться, все знают, что когда человек любит, он не помнит самого себя.

— Но у этого человека душа не может быть чистой, — не согласился Захарка, все-таки натягивая шляпу на лоб. — Я не увидел ее за его стеклянными глазами.

— Значит, нам надо готовиться к чему угодно, — подвел итог Петрашка, нашаривая под камзолом рукоятку пистолета. — Жаль, что казачьи шашки нам пришлось поменять на шведские палаши. К ним еще надо привыкнуть.

Всадники приближались очень быстро, вскоре они взяли карету в кольцо и, оттеснив троих слуг, сопровождающих ее, принудили кучера натянуть вожжи. Виленс уцепился за ручку дверцы, рванул на себя, и как только из салона показалась рука Ингрид, затянутая в перчатку, он схватил ее и принялся осыпать страстными поцелуями. Видимо, любовь, которую он испытывал к бывшей своей невесте, со временем только возросла. Молодая женщина чуть отстранилась назад, она испуганно вильнула глазами в сторону своего супруга. Захарка, наблюдавший за этой сценой, едва удержался, чтобы не пришпорить скакуна, и не налететь на наглеца хищным коршуном. Его ладонь привычно легла на рукоятку пистолета, заткнутого за пояс.

— Спокойно, дорогой мой родственник, я хочу тебя предупредить, что это только начало. Дальше будет еще интереснее, — осадил его Буалок. — Прошу не забывать, что ты сам не отказался провести этот эксперимент.