Робин Янг - Отважное сердце

Теперь уже можно было яснее разглядеть цвета вражеских знамен. Среди них развевался и королевский штандарт Шотландии: вставший на дыбы красный лев на золотом поле. Скотты закричали при виде идущих им навстречу англичан, и их крики донес налетевший ветерок. Варенн знал, что в этих криках слышен призыв к мести. Он сомневался, что во всей Шотландии найдется хоть один человек, который не знал бы о бойне в Бервике. И это хорошо, что враги жаждали отмщения. Месть кружит голову и туманит разум, заставляя спешить и ошибаться. В отличие от скоттов, его люди хранили молчание, уверенно сокращая расстояние между собой и противником и сберегая силы для решающей схватки.

Когда английские рыцари достигли гребня первого холма, Варенн поднял руку, приказывая остановиться. Его командиры подъехали к нему и остановились рядом, пока он осматривал местность. Впереди склон резко обрывался в узкую лощину, густо заросшую кустарником и деревьями, по дну которой текла неширокая речушка. На другом берегу заросли редели, когда склон опять начинал повышаться, вплоть до самой вершины, где выстроилось шотландское войско. Отдав приказания военачальникам, которые поспешили к своим отрядам, Варенн повел англичан вниз по крутому уклону. Рыцари откидывались назад в седлах, стараясь максимально облегчить спуск коням. А издалека до них доносились исполненные свирепой радости выкрики скоттов. Пехота спускалась вслед за кавалерией, упираясь в склон кончиками пик и дротиков, чтобы не упасть. Солнце скрылось за тучами, и по траве заскользила широкая темная тень. Впереди, меж деревьев, серебристый блеск реки сменился тусклым свинцовым оттенком.

Первые рыцари достигли ручья. Среди них был и Варенн. Местами берег был настолько крут и обрывист, что всадникам пришлось растянуться в редкую цепь, ища переправы. Стройные ряды нарушились, а кое-кому пришлось даже повернуть своих коней вспять, объезжая препятствия. Некоторые рыцари осторожно спустились по песку и въехали в мелкую ледяную воду. Копыта коней подняли со дна ил, и река помутнела. Вонзая шпоры в бока жеребцов, всадники понукали их, заставляя как можно быстрее выбираться на другой берег. Лошади отфыркивались, вздымая тучи брызг. Несколько коней оступились и запаниковали, но опытные наездники быстро успокоили своих скакунов. А сзади надвигались все новые и новые ряды кавалерии.

Варенн принялся выстраивать своих людей меж деревьев на другом берегу. Он полуобернулся в седле, хрипло выкрикивая команды рыцарям, которые по-прежнему в беспорядке петляли вдоль берега. И вдруг с вершины холма до Варенна донесся слитный рев множества рогов. За ним последовал безошибочный топот множества копыт. Дав своему коню шпоры и выдвинувшись вперед, чтобы обеспечить себе должный обзор, граф Суррей увидел, как шотландская конница в беспорядке устремилась вниз по склону к ручью. На мгновение он опешил — уж слишком неожиданной оказалась для него атака. А потом в коротких паузах между ревом рогов он услышал выкрики.

— Вперед! Руби их!

— Вперед! Трусы удирают!

В мгновение ока Варенн окинул быстрым взглядом своих рыцарей, растянувшихся редкой цепью вдоль берега ручья в поисках наиболее удобных мест для переправы. И он понял, что, смешав ряды, они дали шотландцам повод думать, будто он потерял управление своими войсками. Старый лорд принялся выкрикивать команды, понуждая своих людей как можно быстрее переправиться через ручей. Последние рыцари пришпорили коней, в брызгах воды вырываясь на другой берег. Большинство благополучно выскочили наверх, но несколько всадников упали, когда лошади в испуге начали пятиться, сбрасывая седоков в воду. Позади них надвигалась пехота, скользя и оступаясь на илистых берегах. Подняв оружие высоко над головой, воины перешли ручей вброд и начали взбираться на противоположный берег. Опустив щиток забрала и приняв у оруженосца копье, Варенн вонзил шпоры в бока своего коня и вылетел из лесу навстречу противнику. За ним устремились его рыцари.

Шотландцы, нестройными рядами несущиеся вниз по склону, увидели, как из-за деревьев выезжают вражеские рыцари, на ходу выстраиваясь в ряд, колено к колену, и прикрываясь щитами. То, что они поначалу приняли за беспорядочную толпу спасающегося бегством врага, обернулось дисциплинированной стальной стеной, ощетинившейся копьями и с грохотом мчащейся вверх по склону им навстречу. Кое-кто из скоттов, находившихся в первых рядах смешавшейся лавы конных рыцарей, попытался осадить своих коней или вообще отвернуть в сторону. Но сзади напирали другие, выталкивая их вперед, прямо на копья английской тяжелой конницы, и мстительные крики разом стихли. Те из скоттов, кому уже доводилось проливать кровь, заревели, пытаясь выровнять ряды, но было уже слишком поздно. Английские рыцари прошли сквозь их беспорядочный строй, как нож сквозь масло.

Всадники, выбитые из седел, полетели на землю. Кто-то сразу лишился чувств, кого-то насмерть затоптали копытами, другие сами валились в грязь в тщетной надежде уцелеть. Когда железный строй англичан разрезал на части основную массу шотландской армии, превращая бестолковую атаку скоттов в паническое бегство, сзади ударила подоспевшая пехота. Подобно саранче, они накинулись на выбитых из седел шотландских рыцарей, хватая под уздцы оставшихся без всадников лошадей, окружая и забирая в плен оказавшихся безоружными баронов и графов. Несколько дворян, окруженные тесным кольцом английских пехотинцев, безуспешно пытались прорваться к своим, но их безжалостно сбивали наземь и обезоруживали ударами молотов и эфесами мечей.

Варенн, отбросив расщепленное копье, выхватил из ножен огромный меч и набросился на вставшего у него на пути шотландского рыцаря. Когда тот откинулся на спину от страшного удара, Варенн резким рывком поводьев повернулся своего коня так, что тот боком врезался в лошадь шотландца, отчего рыцарь вылетел из седла. Он приземлился под копыта коней с громким криком и лязгом доспехов. Но едва шотландец попытался встать на ноги, как его окружили три английских пехотинца. Один ударил его молотом в живот, так что рыцарь согнулся пополам, тогда как двое других обрушились на него сверху, пока он не сдался, позволив разоружить себя. Варенн же устремился вперед, ведя за собой своих воинов и внося еще большую сумятицу в разрозненные порядки скоттов. Прорвавшись сквозь ряды рыцарей, он оказался в гуще пеших солдат противника, и здесь уже принялся убивать всех подряд без разбору. Рыцари Варенна, как стая волков, гнались по полю за разбегавшимися во все стороны пехотинцами, рассекая туловища, отрубая руки, ноги и головы. Закованные в броню кони сминали людей, словно те были хилыми тростинками, или вставали на дыбы и крушили передними копытами головы и спины, превращая их в кровавую кашу, как и были обучены. Вскоре земля стала скользкой от крови, и шотландские пешие солдаты более не находили в себе сил ни бежать, ни сражаться, и английские пехотинцы добивали их жестокими ударами своих палашей.