Робин Янг - Отважное сердце

— Невзирая на трудные грядущие времена, которые предсказывает нам епископ, я могу предложить вам надежду. Эдуард держит нашего короля пленником в Тауэре, но, когда я сам находился там в заключении, у меня была возможность неоднократно разговаривать с ним. Вы должны знать, что король Джон пребывает в добром здравии и надеется на свое скорое восстановление на троне. — Комин отыскал взглядом Роберта, стоявшего внизу. — Уверен, что все вы присоединитесь ко мне в молитве о его скорейшем воцарении на троне нашего королевства.

Громкие крики одобрения заглушили его слова. Уоллес согласно кивал. Роберт лишь стиснул зубы.

— Как наверняка известно многим из вас, в Англии зреет недовольство из-за продолжающейся войны во Франции. Когда в прошлом году Эдуард отправился за море, многие его подданные отказались последовать за ним.

Вновь раздались крики, на этот раз выражавшие мрачное удовлетворение.

Вишарт прервал их:

— К несчастью, с тех пор король уже вернулся домой и заключил перемирие со своими оппонентами в Англии и королем Филиппом. А шок от триумфальной победы мастера Уильяма при Стирлинге объединил англичан против нас. Можно быть уверенными в том, что они жаждут отмщения за нанесенное им унижение.

По поляне прокатился негромкий ропот.

Джон Атолл возвысил голос:

— Мы должны отправить делегацию к королю Филиппу и добиться сохранения альянса между Францией и Шотландией. Какой бы пакт он ни заключил с Эдуардом, мы не должны остаться в стороне.

Вишарт собрался ответить, но многие мужчины криками выразили свое согласие с предложением Атолла.

Уоллес вышел из толпы и остановился перед повозкой. Ему не было нужды влезать на нее, все и так прекрасно видели его.

— Это уже сделано. Когда прошлой осенью скончался епископ Сент-Эндрюсский, мы с епископом Вишартом решили, что настоятель собора в Глазго, преподобный Уильям Ламбертон, почтенный и здравомыслящий человек, займет освободившееся место. Его назначение уже состоялось, и сейчас он направляется в Рим для обряда рукоположения. По пути он добьется аудиенции у короля Филиппа и подтвердит наш альянс. Будьте уверены, для нашего дела Ламбертон сделает все, что только в силах человеческих.

— Но, ища поддержки за рубежом, мы должны объединиться сами, — заявил Вишарт, обращаясь к собравшимся. — Мы знаем, что король Эдуард собирает огромную армию, призывая под свои знамена лучников из Уэльса и пеших воинов из Ирландии. Благодаря усилиям мастера Уильяма многие из королевских гарнизонов были захвачены и разбиты, но Роксбург и Бервик по-прежнему находятся в руках англичан. До сих пор эти крепости остаются островками, изолированными и окруженными нашими войсками, не имея путей для подвоза продовольствия и снаряжения. Если королю удастся снять с них блокаду и вернуть контроль над прилегающей территорией, он создаст мощный плацдарм на юге, с которого может предпринять дальнейшее наступление в северном направлении. Мы не можем позволить ему добиться этого.

— Наш план, — решительно продолжал Уоллес, — состоит в том, чтобы разорить земли вдоль границы, через которые придется продвигаться королю с его войском. Мы сожжем урожай на корню и угоним с собой скот в Лес. [60] Здесь имеется в виду Селкиркский лес. Женщины и мужчины из южных графств смогут уйти на юг, забрав с собой все припасы. Мы не оставим англичанам ничего съестного. Чем дольше они останутся на марше, тем труднее будет королю кормить свою армию.

— Мы должны быть готовы к их приходу, — подхватил Вишарт. — Мы должны забыть прежнюю вражду и работать сообща под руководством нашего хранителя.

Мужчины энергично кивали, одобряя план Уоллеса и соображения, высказанные епископом.

В это самое мгновение Роберт заметил, что Джеймс Стюарт обернулся к нему. Он вздрогнул, поняв, что настал решающий момент, когда сенешаль кивнул ему. Прежде чем кто-нибудь успел заговорить снова, Роберт вышел из толпы и направился к Уоллесу, оставив своих людей удивленно смотреть ему вслед.

— Мы решили избрать этого человека нашим хранителем, — охрипшим от волнения голосом произнес Роберт, показывая на Уоллеса. — Но он всего лишь сын рыцаря.

— Вы смеете возражать против его избрания? — требовательно окликнул его Адам.

Остальные насмешливыми и презрительными выкриками поддержали его.

— Совсем напротив, — ответил Роберт. — Я всего лишь предлагаю, чтобы человек, добившийся того, чего сумел достичь Уильям Уоллес, человек, ставший единственным хранителем Шотландии, носил титул, соответствующий его доблести и отваге. — Он повернулся лицом к толпе. — Я, сэр Роберт Брюс, граф Каррик, готов оказать Уильяму Уоллесу честь и произвести его в рыцари. — Он взглянул на Уоллеса. — Если он согласен преклонить передо мной колено.

Слабые возражения утонули в радостных воплях сторонников Уоллеса. А лидер повстанцев не сводил взгляда с Роберта. Долгое время казалось, что он так и останется стоять неподвижно. Наконец, когда аплодисменты сменились настороженной тишиной, Уоллес шагнул к Роберту. Лицо его было непроницаемо. Но он едва слышно пробормотал несколько слов, и Роберту пришлось напрячь слух, чтобы расслышать их.

— Я все равно не стану вашим поклонником.

Но, обнажая меч, чтобы посвятить в рыцари Уильяма Уоллеса, опустившегося перед ним на одно колено, Роберт понимал всю силу и значимость этого жеста. Поймав ненавидящий взгляд лорда Баденоха, стоявшего над ним на платформе, он увидел, что и Комин сознает это.

Всю весну и удушливо жаркое лето Англия готовилась к войне. Из дворца во все стороны летели королевские приказы, призывающие мужчин на службу, от знатных лордов со своими дружинами до последнего бедного пехотинца в шерстяной тунике с охотничьим ножом. По всему королевству собирали арбалетчиков. На службу призвали даже охотников из Шервудского леса, и вербовщики исколесили вдоль и поперек всю северную Англию и графства покоренного Уэльса, набирая воинов для участия в конфликте. В результате повестки о призыве в пехоту получили более двадцати пяти тысяч мужчин, включая большой контингент стрелков из длинных луков из Гвента.

Фермеры откладывали в сторону плуги, а кузнецы — молоты, чтоб взять в руки оружие. Молодежь, привлеченная обещанием высокого жалованья, с охотой шла на службу, вооружившись луками и стрелами. Штопались дублеты, шлемы очищались от ржавчины, латались кольчуги и точились мечи. В разгар лета на марш выступили валлийские пехотинцы, двигаясь нескончаемой вереницей вдоль побережья и переваливая через горные массивы Кадер Идриса и Сноудона, медленно, но неотвратимо приближаясь к Карлайлу и северной границе. Королевские чиновники наведывались в лабазы, пивоварни и на рынки, чтобы запастись пшеницей и овсом, закупить бочки с вином, пивом и солониной. Прочие припасы должна была поставить Ирландия. Торговые моряки Пяти портов работали не покладая рук, готовя корабли в Дувре, Рае и Хайте для транспортировки провизии. В Ла-Манше была организована морская блокада, чтобы не дать какому-нибудь французскому судну прорваться к шотландскому побережью. После неудачной кампании во Фландрии королю Эдуарду удалось заключить перемирие с королем Филиппом, но он все равно решил не рисковать. В конце концов, его воинственный и вероломный кузен и раньше имел обыкновение нарушать соглашения.