Алан Савадж - Могол

— Луки и стрелы?

— Не думаю, сахиб. Эти люди гор сражаются мечами и копьями.

— Это тоже для нас преимущество, — заметил Ричард Томасу.

Так же как и в случае с тигром, они стояли на страже парами, но в этот раз Ричард не дремал. Война была его профессией. Тем не менее, когда кузен тронул его за плечо, он вздрогнул, словно очнулся ото сна.

— Слушай, — сказал Томас.

Ричард глубоко вдохнул холодный ночной воздух. Луна скрылась. Было очень темно, и он решил: до рассвета осталось около двух часов.

Легкий ветерок с запада принес позвякивание упряжи. Он сглотнул. Натренированное ухо определило, что там не менее двадцати лошадей. В его команде было семь человек, включая и его самого. Но он не знал, на что способен Прабханкар.

— По местам, — скомандовал он слугам, — но без моей команды не стрелять.

Ричард полагался на свои аркебузы, как нападающие на неожиданность и шумовой эффект. Конечно, его люди не успеют перезарядить ружья, и поэтому исход дела решит первый залп.

Ричард был уверен, что маратхи не могли видеть за все еще ярко горящим костром слабый огонь фитилей. Скорее всего, они примут его за искры, летящие из пламени. Как бы пристально он ни всматривался в темноту, все равно ничего не видел, однако звуки приближались. Наконец ему показалось, что он различил отблески стали.

— Приготовиться, — приказал он своим людям.

Спустя миг послышались звуки кимвал, затем ужасный грохот, и из темноты прямо на них выскочили бандиты, но не двадцать, как показалось Ричарду, а все сорок.

— Огонь! — скомандовал он.

Шесть аркебузов изрыгнули огонь и смерть почти одновременно. Маратхи скакали плотной группой, стремя в стремя, и пули были выпущены по ним с расстояния не более пятидесяти ярдов. Двое нападавших сразу рухнули с коней и, падая, увлекли за собой еще нескольких соседей. Остальные, не поняв, что произошло, веером рассыпались направо и налево от деревьев.

— За мной! — заревел Ричард, бросаясь вперед со шпагой в руке. Томас держался рядом, а слуги следовали за ними. Никто из маратхов не был убит, но грохот и огонь ружей да летящие пули ошеломили их так, что о сопротивлении не могло быть и речи. Сверкнули клинки. Четверо бандитов упали, сраженные. Остальные скрылись в темноте.

К сожалению, лошади тоже разбежались.

Ричард собрал всех своих людей за линию подставок для аркебузов, и они принялись споро перезаряжать оружие.

— Они придут опять? — спросил он Прабханкара. Проводник убил одного из нападавших ножом.

— Думаю, что придут, сахиб. Это очень жестокие люди. — Он ухмыльнулся, вытирая свой нож в слабых отблесках рассвета. — Но все же не такие горячие, как вы.

Маратхи вернулись примерно через час, но к этому времени аркебузы уже были перезаряжены.

Индийцы на собственном опыте узнали силу огнестрельного оружия и смогли разглядеть, что всего несколько человек противостоят им.

Они разделились и напали с разных сторон, группами примерно по пятнадцать человек. Ричард понял их замысел. У него имелось время изменить расстановку аркебузов. Теперь каждую группу нападающих встречали только три ствола вместо шести. Он не был уверен в успехе ближнего боя. Но маратхи все-таки прорвались сквозь линию огня и принялись рубить мечами, колоть пиками обороняющихся, издавая пронзительные вопли. Это были низкорослые и темнокожие люди с приплюснутыми носами. Очень подвижные, они по своим боевым качествам не уступали рослым англичанам. Слуги ловко действовали дубинками и кинжалами. Томас рубил и колол бандитов своей шпагой и кинжалом. А Ричард отразил удар копья, проткнул одного маратха, столкнул его с лошади, ударил шпагой в бок другого, отшвырнул его, повернувшись к третьему, ударом в пах поразил и того.

Сражение длилось несколько яростных минут, затем маратхи прекратили бой, галопом покинули место схватки и остановились в отдалении.

В этот раз на земле осталось лежать семеро: четверо убитых и трое раненых. Прабханкар быстро добил еще живых, перерезав им горло ножом.

Ричард не успел остановить его, потому что был глубоко огорчен своими потерями. Смит мертв. Эванс при смерти: половина его кишок виднелась через рваную рану на животе. Роджер тоже ранен, хотя, очевидно, не смертельно. Томас получил удар по руке и перевязал ее шарфом. Только Барнес, Прабханкар и сам Ричард остались невредимыми.

— Присмотрите за Роджером, кузен, — попросил он Томаса. — Барнес, Прабханкар, помогите мне переставить подпорки и зарядить аркебузы.

Вскоре они снова приготовились к защите, но убедились, что маратхи ускакали совсем.

— Они грабители, а не воины, — проворчал Прабханкар. Он полностью изменил свое мнение о нападавших.

Ричард вытер шпагу, вложил ее в ножны и посмотрел на Томаса.

— Что теперь?

— Мы продолжим путь, как только сможем.

Он имел в виду, когда умрет Эванс. Задержка, ясно, будет недолгой. Томас встал на колени перед ним и молился, пока остальные копали могилы и хоронили Смита. Маратхов они бросили так.

— Звери скоро не оставят от них и следа, — заявил Прабханкар.

Ричард, осмотрев оружие маратхов, взял себе меч и копье; Барнес и Прабханкар последовали его примеру.

К общему удовольствию Томаса и его спутников, две лошади маратхов все же достались им. Они ускакали с поля боя, но потом вернулись в поисках своих хозяев. Это были низкорослые послушные животные. Ричард сомневался, далеко ли унесут они такого крупного мужчину, как он, но вскоре рассеялись все сомнения. Особенно довольным остался Роджер.

На следующее утро Эванс умер, и они отправились дальше на северо-восток, хотя их путь превратился в сплошной кошмар. Они больше не видели маратхов. Несомненно, весть о способных постоять за себя отчаянных путешественниках летела впереди них. Но продвигаться им становилось все труднее, потому что слуги слабели с каждым днем. К тому же рана Томаса загноилась, появились даже опасения за его жизнь.

Его усадили на одну из лошадей и от отчаяния спустились с плоскогорья в речную долину в поисках деревни. Местные жители встретили их настороженно. До крестьян дошли слухи, что эти люди обратили в бегство большой отряд маратхов. Путникам дали еду, предложили также и женщин. Но даже Ричард не воспользовался этим проявлением гостеприимства. Старейшина ничего не мог сделать для Роджера, метавшегося в бреду. Это было плохо. Но не менее опасной, с точки зрения Ричарда, оказалась и рана Томаса. Маленькая царапина никак не заживала.

— Пустяки, — заявил Томас. — Мы не можем возвращаться и должны идти в Дели. — Он усмехнулся. — Там заодно вылечат и мою руку.

Ричард знал, что кузен просто упрямится. Но в словах его имелась доля правды, ибо сейчас все равно не было другого выхода. Четверо из них уже никогда не вернутся ни в Сурат, ни в Гоа.