Поль Феваль - Лондонские тайны

— Прошу вас сказать мне имя отца Сюзанны.

— Еще что?

— Я требую от вас, чтобы вы сказали.

— Вот этого не скажу, — спокойно ответил жид.

— Опасайся меня, Измаил!

Жид презрительно покачал головой.

— Я лучше советую вам опасаться меня, — ответил он дерзко. — Вы помните, что если захочу, то не выпущу вас.

— О! Я давно это знал, и потому принял меры.

— Но послушайте, милорд, даром ведь я не открою этой тайны.

— Не беспокойтесь, я заплачу вам.

— Неоткуда, милорд! Рука, дававшая вам золото, теперь в цепях.

— Вы знаете!

— Знаю, милорд, и все-таки этой тайны не продам. Но вас ожидает громадное состояние, так как ваш братец, Вейт-Манор, сошел с ума.

— Что!

Тиррель расхохотался.

— Вам жалко? Но вы потрудились, кажется, много для этого.

Бриан опустил голову перед укором собственной совести.

— Быть может, вам желательно знать причины недуга вашего сиятельного братца? Представьте себе, что он беспрестанно видит перед собой вас и это сводит его с ума.

— Замолчи!

— Надо сознаться: вы прекрасно вели дело.

— Замолчи же, говорят тебе! Имя отца Сюзанны?

— Мало ли чего хотелось бы нам знать! Мне, например, очень бы приятно было узнать ту волшебницу-фею, которая освободила вас из Бедлема. — Спенсер говорил спокойно и хладнокровно.

— Спенсер! Трудно дважды избежать виселицы!

— Вполне согласен, милорд.

— Дай слово, что я сейчас же отправлюсь в полицию, если ты не скажешь мне имени Сюзанны.

— Но кто, милорд, сказал вам, что вы выйдете отсюда?

— В таком случае, готовься на виселицу.

Тиррель смотрел на него спокойно.

— Не смею противиться более, милорд. Будьте добры, присядьте, и я открою вам. Милорд, — продолжал Тиррель, — через вас повесили. Вы причиной того, что я не миллионер теперь. Вы украли у меня Сюзанну, мое незаменимое сокровище. Но у меня, милорд, есть средство отомстить вам за все. Вам угодно знать, имя отца Сюзанны? Хе, хе, хе! Неужели вы его не знаете?

Лицо Тирреля светилось адскою радостью и зверским торжеством. Сердце Бриана сжалось.

— Не знаю, нет, не знаю!

— Неправда, милорд! Вы догадались… И вы не ошиблись! Она дочь его, и вы не можете жениться на ней!

Бриан тихо пошел к двери.

— Есть, впрочем, средство, милорд, — кричал вслед ему Тиррель. — Закон Моисея позволяет дяде жениться на племяннице.

Сюзанна вскрикнула, когда к ней подбежал расстроенный Бриан.

— Миледи! Сюзанна!.. Я не могу ехать с вами… Прощайте.

Вечером Сюзанна получила следующую записку:

«Я не должен видеть вас более, Сюзанна, потому что я брат вашего отца и люблю вас. Забудьте меня. Вас я уже не забуду и постараюсь отыскать вашу мать. Бриан».

Сюзанна упала без чувств.

В одной из стойл уже описанной нами таверны сидел Педди О'Крен за кружкой джина. За перегородкой находились Снелль, Медж, Лу и Мич. Еще далее сидел Боб с Темперенсой, а в самом углу — Доннор.

— А славная была бы пожива, — говорил Снелль. — Мое место было из первых. Мич, мой зятюшка, налей-ка джину Лу, она дышит тяжело.

Лу взяла стакан, но он вывалился у нее из рук и разбился.

— Умрет кто-нибудь! — сказал Мич.

— Вздор! Другой стакан на мой счет, — ответил Снелль.

Лу приподнялась на локтях, кашлянула и застонала.

— Посмотри-ка, мое сокровище, — говорил Темперенсе Боб, — до чего доводит злоупотребление джином.

— Ну, ну, милашка, налей-ка мне еще стаканчик.

Лу открыла глаза.

— Больно! Как больно! — прохрипела она. — Пресвятая Богородица, помилуй меня!

Доннор невольно подошел к ней.

— Открой рот, сестра, — сказал Снелль.

Но она вдруг вскочила и с вытаращенными глазами стала кружиться по комнате, крича:

— Пить! Пить!

Доннор со слезами смотрел на нее.

— Здравствуй, дедди, — закричал Снелль. — Медж, кланяйся же своему тестю.

Капитан Педди выставил из-за перегородки голову и закричал:

— Гадкий дьяволенок! Ты начал какую-то историю.

— Сейчас, сейчас, долговязое чучело, почтеннейший капитан! Я должен был бежать, когда нагрянули солдаты. Вдруг какое-то оборванное страшилище смотрит на Темзу и напевает какую-то шотландскую песенку. «Смотри, смотри! — закричало вдруг это страшилище. — Видишь? Вот Груфф с женой. Клара и Анна! Они, они! Ферджус, мой дорогой Ферджус!..» Кругом никого не было.

— Что же дальше?

— Дальше? Я чуточку струсил сначала, но потом смело смотрел ему в глаза. А он вот дуралей-то, как завоет, как зарыдает! «Умерли!» — закричал вдруг и бух в воду… Вода была чересчур холодна, я и подумал: пускай тонет дурак, если охота есть! С четверть часа он плыл как чурбан, не шевеля ни руками, ни ногами… Тише, тише — я не видел и не слышал ничего.

— А Груфф?

— Я пошел в гостиницу Груффа. Там никого. Подле люка кровь — вот и все.

— Жалко! Славные были ребята!

Лу мучилась на полу в страшных корчах.

— Горит! Жжет! — хрипела она. — Бога ради, погасите огонь! Вот здесь!

Доннор опустился перед ней на колени.

— Ничего, дедди! — говорил Снелль. — Это пройдет! Нужно джину!

— Дедди, дедди! Господь сжалился надо Мной и послал вас сюда! Загасите огонь!

— Выпей джину, Лу!

Девушка отрицательно покачала головой:

— Дедди! Как я рада, что вы здесь! Ах, дайте мне вашу руку, вот так. Как хорошо, не жжет больше. Как мне хорошо! Я… — Она замолчала, глаза у нее закрылись.

Доннор заплакал и поцеловал ее в лоб.

— Что, дедди?

— Она умерла…

Он поднял дочь и со своей ношей вышел из таверны.

— Вот до чего доводит неумеренность, — говорил Боб.

— Да, мой Бобчик, я также умру, если ты не прикажешь еще бутылку джина, — ответила Темперанса.

— Медж! — говорил Снелль. — Мужчине стыдно плакать, но Лу мне сестра. Бе… бе… бедная Лу!

Снелль отвернулся.

На улице послышался сильны шум. Все «члены семьи» невольно вскочили. Дверь растворилась от сильного, яростного толчка, и вошел Тернбулль.

— Приговор произнесен!

— Какой! — закричал Педди.

Все окружили Тома, который с горестью опустился на скамью.

— Я только сейчас узнал, — проговорил он, наконец.

— Но если бы я мог спасти его.

— Он приговорен? — спросил Педди.

— К смерти.

Но семья не дремала, решившись спасти Ферджуса О'Брина. Своими происками семья успела приставить своего человека для надзора за осужденным. Это был Рендель Грем, за которого поручились некоторые из судей. Накануне казни тюремный сторож перерыл и пересмотрел все в тюрьме.

— Готовы ли вы милорд? — спросил Рендель, когда сторож ушел.

— Готов.

Грем выбросил в окно серебряную монету. Послышалось продолжительное мяуканье.