Сергей Удалин - Не ходите, дети...

– Мне рассказали о твоей храбрости, Шаха. Какака считает, что только благодаря тебе мы одержали победу. Он, конечно, ошибается, – самодовольно усмехнулся вождь, – потому что не знает о моем замысле. Я хотел, чтобы ваши ибуто первыми вступили в бой, заставили сибийя поверить, что их больше и они сильнее кумало. И когда они безоглядно бросятся в атаку, появляюсь я с остальным войском и нападаю на врага со спины. Вот тогда бы сибийя получили такую трепку, какую давно заслужили. Так что ты, можно сказать, спас их от полного разгрома.

Сытая, холеная физиономия вождя не вызывала у Андрея никакого доверия. Скорее всего, Сикулуми сейчас откровенно вешал лапшу на уши окружающим. Пытался представить собственную беспечность хитрым стратегическим ходом. Может, наивные кумало и поверят вождю, но Шахов-то на своем веку видывал людей и похитрожопее.

Но Сикулуми особо изощряться и не требовалось. Кто-то из придворных подхалимов уже затянул на тот же мотив песню о мудрости вождя. Хор послушно подхватил, и теперь уже никто не мог усомниться в том, что так и было задумано, а храбрый, но глупый Шаха едва все не испортил.

– Но ты, конечно, не виноват, – продолжал выпендриваться вождь. – Ведь ты тоже ничего не знал. Только я все равно не понимаю, зачем ты в одиночку бросился на целое войско сибийя?

Вот теперь Андрей удивился по-настоящему. Что же тут непонятного?

– Так ведь Бонгопу могли взять в плен.

– И что с того?

Шахов задумался. Сикулуми и в самом деле такой тупой или прикидывается? Судя по тому, как он ловко отмазался от обвинений в бездарном командовании, – нет, не тупой. Тогда получается, что Андрей чего-то не понимает.

– Ну как же? – изложил он цивилизованный взгляд на войну. – Над пленными обычно издеваются, пытают, заставляют выполнять тяжелые работы. А Бонгопа ранен, он таких условий не вынес бы и, скорее всего, умер.

Сикулуми перестал улыбаться. Да и окружающие тоже изменились в лице, даже бесстрастный, далекий от земной суеты Хлаканьяна. Он был настолько поражен услышанным, что на секунду забыл о своем намерении не вмешиваться в разговор.

– В твоем племени так поступают с пленными?

Шахову стало неловко. Вообще-то, конечно, так не должно быть. Теоретически. Но на практике, насколько он сам был наслышан, по-другому почему-то не получается. Не хватает продовольствия, чтобы пленных кормить, людей, чтобы их охранять, теплой одежды, чтобы они не мерзли, кроватей, где они могли бы спать. Не хватает всего. И поэтому никто не огорчается, если пленных становится меньше.

Вот только рассказывать об этом туземцам не стоило. Их нервная система не закалена фильмами ужасов и телерепортажами с мест катастроф. Они ни про ГУЛАГ, ни про Бухенвальд, ни про Хиросиму не слышали. Пусть и дальше не слышат. Андрей попытался сгладить впечатление от своей неосторожной фразы:

– Старики рассказывают, что так было раньше.

И ведь не соврал даже. «Да, да, так и было», – подтвердил хор, к счастью своему не слышавший ни слова из этого разговора.

– А у вас в стародавние времена такого разве не случалось?

– Нет, никогда, – ответил Сикулуми, все еще не вернувший на лицо улыбку, и Шахову пришлось ему поверить. – С тех пор, как Небесная Мать научила кумало пасти коров, за пленных всегда брали выкуп. Одну корову или две. За сына вождя – случалось, что и пять. А если у пленного и его родственников совсем не было скота, его выкупал вождь. Потом выкупленный отрабатывал долг. А если пленные станут умирать, за кого тогда брать выкуп? Что ж это за война без выкупа? Кто ж так воевать согласится?

Сикулуми еще что-то объяснял, но Андрей уже не слушал. Выходит, он, как последний дурак, рисковал своей шеей там, где можно было просто сторговаться? Да, так и выходит. А с другой стороны, разве сложили бы о нем песню, если бы он заранее знал, чем дело кончится? Доброе имя стоит дороже коровы. Во всяком случае, он на это до сих пор надеется.

Ну и ладно, пусть смеются. Больше он им ни слова правды не скажет, о чем бы ни спросили. А Сикулуми как раз заинтересовался амуницией Шахова. Кое-кто из бывалых воинов тоже перебрался поближе к вождю, чтобы узнать подробности битвы от ее главного героя.

Тут Андрей показал себя ничуть не худшим лапшеразвешивателем, чем доблестный Сикулуми. У него какой-то необычный ассегай? Это для кумало он необычен, а на родине Шахова все с такими ходят. Он тяжелее, поэтому может поразить врага с большего расстояния. А еще его можно использовать в рукопашной схватке. Лезвие широкое, оставляет на теле большой и глубокий след. И древко крепкое, не ломается. При необходимости им можно даже фехтовать, как дубинкой.

Почему Шахов сражался босиком? Тоже можно какую-нибудь теоретическую базу подвести. Предположим, так просто удобнее. Быстрее бежать, проще отпрыгнуть. Опять же, чувствуешь подошвой неровности почвы, можно не глядеть себе под ноги. Камни и колючки – это, конечно, проблема. Но если привыкнуть, то тоже не страшно. Какака, помнится, во всю эту чушь поверил, сгодится и для других. А что можно случайно и на чужое копье босой ногой наступить, так об этом кумало знать пока необязательно. Сами догадаются, когда придет время.

Больше всего вопросов было о том, как Шахов справился с двумя сибийя. Со вторым более или менее разобрались – упал, перекувырнулся, ударил снизу. А вот схватку с первым тоже все видели, но толком ничего не поняли. В том-то и дело…

Андрей вздохнул. И здесь то же самое. Все хотят овладеть каким-то секретным приемом, который поможет в любой ситуации. И никому нет дела до того, что сама ситуация как раз и предопределяет твои действия. Но не объяснять же им сейчас, за пять минут, то, к чему сам он шел долго и дошел во многом случайно. Да и не готов поручиться, что понял до конца и правильно. Пусть хотя бы приемчик разучат.

Значит, так: сближаешься с противником, блокируешь его щит своим. Получается патовая ситуация – ни он тебя достать не может, ни ты его. Но это в том случае, если тупо продолжать с ним толкаться. А нужно чуточку увести свой щит влево и вниз, подцепить им край чужого щита, а потом резко оттолкнуть вправо и вверх. Противник поневоле развернется, откроет незащищенный бок. И тут уже коли, не зевай. Для удобства лучше заранее перехватить ассегай сверху и поближе к лезвию. Длина древка здесь уже не важна, главное – сила и быстрота удара.

А что, складно получается. Еще немного – и сам поверишь в собственную выдумку. Возможно, этот прием даже будет работать. Пока противник о нем не узнает. А потом… «Потом» Шахов рассчитывает уже не застать. А в крайнем случае еще что-нибудь придумает. Они ж, как дети, всему готовы верить, все хотят попробовать.

В конце концов Сикулуми надоело наблюдать за этим мастер-классом.