Конторович Александр - Пока светит солнце!

— Ну и здорово! Ещё один кирпич с души долой! Не станут они по нам сегодня стрелять. Откровенно говоря, младшой, я, как вас увидел, думал — всё, кирдык операции! Сейчас хай-шум поднимется, финны за вами на наш берег рванут… и засекут все мои приготовления! А дальше сызнова пушки заработают…

— Мы же не знали… — потупился Ракутин.

— Да ладно! Знали — не знали… Нормально всё прошло! Как у вас там бодалово началось, дал я команду работать в полную силу — не до нас теперь финнам стало. Вышло так, что вы моих бойцов прикрыли, младшой! На себя финнов оттянули и переправу нам обеспечили. Ни одного выстрела они по нам не сделали — уж больно глубоко вы у них занозой в заднице засели. Ты уж извини, что мы тебя сразу огнем не поддержали — не мог я стрелять, пока танки не переправили. А уж как ударную группу приготовили — так и врезали от души! Так что, родной — от нас всех, тебе поклон глубокий! Выстояли, хоть и думали тут многие, что вас танками раздавят в пять минут. Отвлекли вы супостатов, да нам пособили неслабо. Налил бы тебе — так медики не велят. Мол, ранен младший лейтенант, нельзя ему!

— Можно… нет же никого?

— Одобряешь? — майор наклонился над столом. Булькнула водка, разливаемая им в кружки. — Держи. Да и бойца твоего помянем — геройский парень оказался!

— Да… Илья… он вообще парнем хорошим был!

— Побольше бы таких!

Огненная жидкость, приятно обжегши горло, пробежала по пищеводу. Сразу ушло оцепенение, слегка расслабились мускулы.

— Полегчало? — усмехнулся комполка. — Тоже мне… лекари… нельзя, мол, ему… Будто и не мужик, вовсе! На, вон, хлеба с салом — закуси.

— Спасибо, — Ракутин взял, протянутый майором, кусок хлеба. — Мне в штаб сообщить надо. Пленные у меня.

— Не волнуйся! Передали уже, куда надо! Уж как наш особист вокруг них гоголем выхаживал — точно сам их и приволок! Никого и близко не подпустил! Ловко вы это дело организовали!

— Как учили.

— Уважаю! — кивнул комполка. — Короче. Я на вашу группу представление напишу. Уж как там у вас этих фазанов оценят — бог весть! А мне вы капитально помогли! Ружья ихние противотанковые повыбили, да пехоту из окопов подняли. Мы, почитай, всех и положили — на поле-то! У полка потерь — шесть человек всего! Да раненых меньше десятка. Танк захватили и дот почти целый, только почистить его от гари осталось. Словом — спасибо! Ещё по одной?

— Давайте, товарищ майор.

Снова звякнули кружки.

— Эк тебя развезло-то! — покачал головой комполка. — Вон там комнатушка, отдохни. Машина только через час-полтора придет, тогда и разбужу.

— Присаживайся! — указал на стул Мамсуров. — Как спина?

— Да, нормально все, товарищ полковник… — Ракутин старался держаться прямо и не особенно сгибать спину — раны сразу же начинали о себе напоминать.

— Нормально, говоришь? — усмехнулся командир. — То-то я и смотрю — словно кол проглотил!

— Ну… есть малость.

— Ладно, госпиталь от тебя не уйдёт!

— Да мне бы здесь…

— Ты нам всем живой, да здоровый нужен! И не пререкайся с командиром! — шутливо погрозил пальцем Мамсуров. — Как от меня выйдешь — так сразу и отдам тебя врачам. Они уже на пороге ждут — не увильнешь! Это тебе не финны — от них ещё никто не убегал…

— Есть в госпиталь, товарищ полковник!

— То-то же! Ладно, теперь по делу давай, — полковник зашелестел бумагами. — Рапорт твой я прочел, тут все ясно. Жаль, что Карпин погиб… но тут уж ничего поделать было нельзя. А так — молодцом сработали! Даже броневик ваш в тыл вытащили и обещают восстановить. Кстати, за подбитую зенитку — от летчиков спасибо! Они же на ту батарею вдругорядь налетели, так особо отметили, что огонь зенитный ослабел. Там, надо полагать, наводчик опытный имелся, на пушке этой. Здорово парням волосы пригладил пару раз. Так что её отсутствие пилоты враз засекли.

— Ну… Я, откровенно говоря, про них как-то и не подумал. Нам самим прорываться надо было.

— А на дороге, когда пушки финские курочили, об чём тогда мысли были?

— Так… это ж финны, товарищ полковник! Враги! Как им пушки целые оставлять? Нельзя же так!

— Вот! Враги! Так что, младший лейтенант, правильно ты тогда поступил! И впредь — так же делай! Тогда и победим! Ладно… по делу всё. Представление на всех, кто участие в захвате шведов принимал, я напишу. А ты — свободен! В рамках госпиталя, ясное дело!

— Товарищ полковник, а как отряд наш? Вышли?

— Нет пока. Гоняют там его финны по лесам, офицеров этих отбить пробуют. Но хрен у них это выйдет! Ребята уже к линии фронта подошли. Не сегодня-завтра, перейдут к нам. Мы им поможем. Авиацией прикроем и артогнем.

Ракутин поднялся и, слегка пошатнувшись от резкого движения, оперся о стену рукой.

— А револьвер твой где? — приподнял бровь Мамсуров.

— Осколками, должно быть, ремень порвало, товарищ полковник… Не нашел я его потом, так с кобурою и пропал… Комполка обещал, что найдут — сказал, мол, всю ложбину перероют.

— Невелика беда — главное, что сам уцелел. Ну, а револьвер… — полковник усмехнулся и, открыв ящик стола, вытащил из него кобуру. — Держи — законный трофей!

— Что это?

— Сам же и принёс! Вместе с вещами этих шведов. В одном мешке всё и лежало. Хорошая машинка — 'Браунинг' тридцать пятого года. Мощный агрегат, приходилось из такого стрелять. К нему даже приставная кобура есть, вроде, как у маузера. Да только офицеру этому, видать, в лом было её носить. А ты — заслужил! Приказом оформим, как наградной. Носи!

Так вот и появился у Ракутина трофейный 'Браунинг'. Пистолет, действительно, оказался неплохим, мощным и точным.

Да и со всеми прочими наградами их тогда не обошли. Всех участников прорыва наградили медалями 'За отвагу'. А Карпина (посмертно) и Ракутина — ещё и орденами.

А наган нашелся. Комполка свое обещание выполнил — в госпиталь оружие привез посыльный.

Толчок в бок вырвал капитана из объятий сна. Надо же… заснул! Знать, здорово напахался в последнее время, раз даже в самолете уснуть ухитрился! И трясёт и шумит — какой уж тут отдых!

Самолет тряхнуло ещё раз, и Ракутин повалился на своего соседа — молодого лейтенанта. Тот, ухватившись рукой за какую-то железяку, удержался на своем месте и не дал капитану свалиться на пол.

— Пилот, что — дрова везёт?! — возмущенно крикнул кто-то из соседей. — Кто там к кабине ближе — скажите ему!

Хм, скажите… для этого, туда, как минимум, попасть надо. А самолет трясло и болтало так, что устоять на ногах не было никакой возможности.

Громко взвыли моторы — их рев был слышен очень хорошо и по корпусу самолета вдруг словно ударили палкой! Да не один раз!

В воздухе повисла пыль, полетели какие-то искры, и громко вскрикнул сосед Ракутина.