Александр Прохоров - Сердце тигра

Да и этот проклятый Лоредан все никак не выходил из головы. Вот, досада! Ускользнул ведь из-под самого носа! Пожалуй, все-таки стоило задержаться в Александрии. В глубине души Мелорий надеялся, что они еще встретятся с Лореданом, и он поквитается со своим обидчиком.

Следующее утро выдалось чудесное. Ветер перестал дуть порывами, тучи угнало далеко вперед и появилось солнце, которое быстро высушило палубу и согрело продрогших пассажиров. Многие выбрались на палубу подышать чистым морским воздухом, казавшийся божественным ароматом амброзии, после затхлого воздуха трюма. Наблюдая, как сильный, попутный ветер наполняет паруса, навис Экрион не скрывал своей радости.

- Хвала Нептуну, буря ушла вперед. Теперь, быстро доберемся до Александрии и в полной безопасности.

Пологий песчаный берег по правому борту судна стал ближе, над кораблем с криками летали чайки, а на горизонте стали видны многочисленные паруса. И чем ближе к Александрии приближался онерарий, тем судов вокруг становилось все больше. Некоторые из них шли на встречу, но большинство плыли тем, же курсом, что и «Галатея».

Чаще всего встречались египетские суда двух разновидностей. Первые, в основном курсировавшие вдоль берегов Ливии, были небольшие по размеру, похожие на вытянутые лодки, с невысокими бортами и узкими прямоугольными парусами. На корме у них имелись шесть весел по три с каждого борта. Второй тип египетских кораблей, представляли собой довольно большие суда, предназначенные для дальнего плавания. У них были очень широкие, прямоугольные паруса на двух изогнутых реях и два больших рулевых весла.

Греческих торговых кораблей здесь, было, пожалуй, не меньше, чем египетских. Суда эллинов, в основном были однопалубными, несли один парус, чаще всего прямоугольный и управлялись двумя рулевыми веслами. Для защиты от волн борта греческих кораблей наращивались с помощью решеток из толстых прутьев и обтягивались бычьей кожей.

Немало встречалось и финикийских кораблей. Они тоже, в основном были двух типов. Первые — большие суда с мощными штевнями [228] Штевни — особо прочные части корабельного набора в виде вертикальных или наклонных балок, являющиеся продолжением киля. Штевни образуют носовую (форштевень) и кормовую (ахтерштевень) оконечности корабля. и двумя кормовыми веслами. Вдоль бортов, также, как у эллинских кораблей, крепились решетки из прутьев для ограждения палубного груза. А вот прямой парус на двух изогнутых реях, да и вся оснастка, походили на оснастку египетских судов. К носовому штевню крепилась огромная амфора из обожженной глины для хранения питьевой воды.

Второй тип финикийских судов представлял собой огромные корабли дальнего плавания, способные перевозить весьма значительное число товаров и груза. Корпуса их были закругленные с очень высокими бортами, рассчитанными противостоять напору огромных океанских волн.

Один раз, встретился весьма необычный чашеобразный корабль с невысокими бортами. Его обшивка из полированных досок, была приподнята, только в носовой и кормовой частях, отчего, на нижнюю палубу, должно быть нередко попадала вода, так что все ценные грузы закреплялись на верхней палубе-настиле, которую поддерживали многочисленных опоры. Верхняя палуба была, кроме этого обнесена перилами и соединяла носовую площадку с кормовой. Мачта у этого необычного судна была невысокая, и судя по всему весьма прочная. Большой прямоугольный парус простегивали кожаные ремни. Необычной была и носовая часть корабля, окованная железом.

Навис Экрион объяснил любопытным пассажирам, что это полувоенное финикийско-ассирийское судно. Такие, еще строили в небольших количествах в Сидоне и Тире. Плавали они, в основном вдоль палестинского побережья и приморских областей Киликии.

Разумеется, среди множества встречных кораблей, часто можно было увидеть и римские онерарии, подобные «Галатее». Иногда, они бывали меньших размеров, иногда просто огромные, способные перевезти до 40 000 модиев груза.

Число кораблей в окрестных водах поражало. Ни Лоредан ни Нарбо, ни тем более Фабий никогда не видели такого количества разнообразных судов за раз. Даже в портах Остии и Анциума, даже в Мессанском проливе не было столько кораблей, как здесь. Многие из пассажиров, особенно из северных провинций Империи, первый раз отправившиеся в Александрию, тоже, были потрясены и смотрели по сторонам с разинутыми ртами. Но море, заполненное кораблями, в этот день, было не единственное, чему они могли поразиться здесь, у берегов Египта.

По мере приближения к берегу на горизонте, на фоне неба все отчетливее становилась видна огромная башня. Она, словно вырастала из моря. Все увидели это титаническое сооружение еще до того, как стали видны берега острова, на котором башня была построена.

- Маяк! Фаросский маяк! — дружно закричали пассажиры.

Легендарный Александрийский маяк высотой в 384 фута [229] 384 римских фута — 128 м. , возносился ввысь, под самые облака. Даже не верилось, что сие архитектурное чудо дело рук человеческих. Такое создать, казалось, могли лишь боги.

Те из пассажиров, кто раньше бывал в Александрии, тут же принялись рассказывать всем остальным об особенностях маяка. По их словам башня состояла из трех ярусов, если конечно не считать середину огромного подиума, на котором, собственно и располагался сам маяк. Подиум, также был крепостью, включающей казармы стражников, военный арсенал, продовольственные склады и огромные резервуары для питьевой воды.

Первый ярус маяка в виде четырехгранной призмы с квадратным основанием был сложен из гигантских известняковых плит. По углам располагались статуи Тритона, которые, как утверждали некоторые пассажиры, могли вращаться. Там же, можно было увидеть надпись на греческом языке, сделанную огромными буквами: «Богам-спасителям — для спасения моряков».

Второй ярус — восьмигранный, ориентированный по направлению восьми главных ветров, был облицован плитами из дорогого белого мрамора, а в стенах имелись узкие окна в рост человека. Этот ярус, также был украшен статуями, декоративными фризами и орнаментом из бронзы.

Третья, самая верхняя часть башни состояла из восьми гранитных колонн розового цвета, отполированных до зеркального блеска. Венчал эту цилиндрическую колоннаду огромный купол, на верхушке которого возвышалась величественная статуя бога морей Посейдона, сжимающего в руке трезубец — символ своей власти.

Навис Экрион сообщил, что статуя Посейдона высотой в 16 футов [230] 16 римских футов — 5,3 м. и целиком отлита из бронзы. Он, также, рассказал, что огонь зажигают в верхней куполообразной части башни, а свет, смотрители маяка многократно усиливают с помощью особой системы металлических зеркал. Свет маяка ночью в ясную погоду виден на расстоянии более 90 миль [231] Римская миля — 1000 шагов .