Гэри Дженнингс - Пророчество Апокалипсиса 2012

Сам не знаю почему, но мне казалось, что те покушения на мою жизнь носили скорее личный, нежели политический характер. Целью политического покушения в ту пору скорее бы стал Звездочет, чем я.

— Ты убила нападавшего.

Иксчааль даже не взглянула на меня.

— Ты собираешься отрицать, что убила его?

— Путь нам предстоит длинный, добраться до цели надо быстро, так что лучше поберечь дыхание.

Я заворчал с непривычки — все-таки непросто иметь дело с богиней.

Иксчааль повернула на юг.

— Эй, Тахин в той стороне! — крикнул я, указывая на восток, куда и направлялся.

— Мы идем в Теотиуакан.

У меня вырвался резкий вздох.

— Ты что, с ума сошла? Они ненавидят нас и наверняка знают, что мы готовимся к войне с ними. И если в их руки попадет придворный звездочет… — Я осекся: она не обращала на мои слова никакого внимания. Просто шла в том направлении, которое сочла нужным, — прямо в логово врага. Я остановил ее: — Ответь мне! Ты что, совсем лишилась рассудка? Почему мы идем в Теотиуакан, прямо в пасть хищника?

— Мы не можем идти в Тахин, враги будут ждать тебя именно на пути туда. Теперь они знают, что мы можем дать отпор, а значит, подготовятся лучше, нападут в большем числе. Нам с ними не справиться. Дорога на Тахин приведет тебя к смерти.

В этом Иксчааль была права. Но дорога, предложенная ею, явно не была безопасной.

— Мы можем повернуть на запад, чтобы миновать Тео…

— Нет, это удлинит наше путешествие не на одну неделю. А нам нужно попасть на юг кратчайшим путем через Теотиуакан в Чолулу, а оттуда к рыбацким селениям на побережье, где можно нанять лодку и двинуться дальше морем. Кроме того, поняв, что мы не пошли в Тахин, враги как раз и решат, что мы пошли на запад. А уж то, что мы двинемся прямиком в Теотиуакан, никому из них точно не придет в голову.

В ее рассуждениях была логика, и я опять не мог с этим не согласиться, однако направляться прямиком в зев Миктлантекутли все равно казалось безумием. То, что сделают тамошние власти с попавшим к ним в руки придворным звездочетом, заставит содрогнуться даже Владык преисподней.

Ай-йо! Это не Иксчааль проявила безумие, отправившись в это путешествие, а я.

«Ладно, — угрюмо подумал я, — по крайней мере, ей известно, почему я избран».

Мы двигались неустанно, лишь изредка и ненадолго делая привалы. Спали не больше чем половину ночи, ибо нам было не до отдыха: какой уж тут отдых, когда за нами охотятся убийцы-ацтеки.

Когда впереди показалось большое, с рыночной площадью селение, Иксчааль сказала, что нам нужно купить новую одежду, потому что продолжать путь в облике состоятельных тольтеков нежелательно. Мы сменили все, вплоть до сандалий, переодевшись бедными поселянами.

— Ты должен забыть о том, что являлся высокопоставленным придворным, — заявила она. — Теперь ты бедняк, зарабатывающий тем, что носишь на спине чужие товары.

— Дело привычное, я вырос в нищете.

— Избавься от всего, — сказала она. — От всего! Даже твоя тонкая набедренная повязка запросто может тебя выдать.

Я спрятал подальше ценный нефрит, который мог потребоваться для оплаты лодок. Мой кинжал и боевой топор на короткой рукоятке, так же как и короткий меч Иксчааль, отправились в котомки. Кроме того, часть нефрита Иксчааль припрятала на своем теле.

Старую одежду и пожитки мы зарыли в лесу и в путь вышли уже носильщиками, какие в великом множестве заполняли дороги сего мира, перетаскивая всевозможные товары. Отличить нас от этих странствующих тружеников не представлялось возможным. В качестве «переносимого груза» мы избрали перья индюков, благо они легкие и недорогие, а стало быть, не слишком обременят нас и в отличие, например, от дорогих перьев попугаев не будут привлекать внимание грабителей.

Иксчааль показывала дорогу.

Я тащился за ней.

Через три дня мы подошли к Теотиуакану. Спускаясь с горы, я увидел впереди, в отдалении, город, и у меня перехватило дыхание.

— Первая обитель богов, — сказала Иксчааль.

Впервые увидев Толлан, я был ошеломлен и восхищен его богатством и величием. Но если Толлан можно было сравнить с дивным, сверкающим самоцветом, то Теотиуакан показался мне подобным усыпанному драгоценностями венцу — прекрасному, величавому, внушающему благоговение.

Если вид Толлана пробуждал зависть, то вид Теотиуакана — восхищение.

Над центром города вздымались два колоссальных храма, Пирамида Солнца и чуть уступающая ей в размерах Пирамида Луны, причем каждая выше священных пирамид Толлана. [32] Пирамида Солнца в Толлане является третьей по величине в мире, лишь слегка уступая по объему второй, Великой пирамиде Гизы. Величайшей является пирамида в Чолулу, недалеко от Теотиуакана. Однако по высоте пирамиды Мексики уступают пирамидам Египта, ибо имеют плоские вершины.

— Это не сон, а реальность, — словно прочтя мои мысли, сказала Иксчааль.

— Этот город несравнимо больше, чем я себе представлял.

— Здесь живет больше людей, чем в Толлане.

— Сколько же их здесь проживало в период расцвета?

— Как мне говорили, вдвое больше, чем сейчас. Больше двухсот пятидесяти тысяч.

С высоты горного склона простирающийся во всех направлениях прекрасный, поражающий воображение город казался подлинным чудом.

— Кто воздвиг этот великий город? — с придыханием спросил я. — Тольтеки? Майя?

— Этого не знает никто. В Теотиуакане говорят на том же языке науатль, что тольтеки и ацтеки, но это не язык древних строителей города. А те, как считается, жили бок о бок с богами.

— Надо же, — покачал головой я, — никто не знает, что за люди построили величайший из всех городов сего мира. Не знает даже, как они себя называли, на каком языке говорили. Ай-йо, боги задают нам загадки, чтобы позабавиться. [33] Современная наука также не имеет устоявшегося мнения относительно строителей Теотиуакана. Известно лишь, что расцвет этого города совпадает по времени с золотым веком Рима, причем по великолепию построек Теотиуакан может считаться его достойным соперником.

Мы остановились на постоялом дворе у подножия горы, а когда группа носильщиков выступила по направлению к городу, пристроились к ним.

— Дороги здесь далеко не так безопасны для путников, как во владениях тольтеков, — сообщила Иксчааль. — Ты сам убедишься, что в этих краях купцы и их носильщики предпочитают путешествовать в составе больших караванов, способных себя защитить. И чем дальше на юг, тем опаснее дороги.