Дон Колдсмит - Раскол племен

Все это Койот сообщил своему зятю, пока соплеменники собирались на совет. Снимающий Голову кивнул, понимая всю напряженность ситуации. Ритуал совета, однако, следовало соблюсти. По кругу была пущена трубка, каждый воин, затянувшись, выпускал клубы дыма на четыре стороны света, к земле и к небу. Наконец трубка вернулась к вождю, и Койот, являвшийся ее хранителем, убрал ее обратно в футляр.

Снимающий Голову открыл совет, потребовав отчета у раскрашенных красным молодых воинов во втором ряду круга. Барсук важно поднялся, в то время как его спутники взирали на него с восхищением.

— Вождь, — начал он, — мы охотились втроем. — Он указал на двух своих товарищей. — Мы встретили троих Крушителей Черепов. Они свежевали антилопу и сначала даже не видели нас. Я убил одного стрелой, второй ускакал, а третий не смог поймать свою лошадь. Прежде чем убить его, мы все завоевали немало ку. Потом мы раскрасили себя кровью в честь победы.

Снимающий Голову кивнул. Обычай добывания славы был ему уже знаком. Коснуться живого врага считалось величайшим проявлением храбрости, поскольку было небезопасно. У вождя имелось свое мнение по поводу славы, добытой путем причинения страданий беспомощному пленнику, но он ничего не сказал. Один из воинов попросил разрешения говорить. Снимающий Голову кивнул.

— Вождь, — начал он. — Я хотел бы спросить этих молодых воинов, подумали ли они о том, что расскажет тот, кто убежал? Крушители Черепов могут выслал против нас военный отряд!

— И пусть! — презрительно усмехнулся Барсук. — Мы покажем им, чего стоят воины клана Лошади!

Старший воин, похоже, был не согласен, но ничего не сказал. Заговорил другой:

— Мой вождь, это опасно. Мы не можем разбредаться мелкими группами и выслеживать Крушителей Черепов, чтобы убивать их.

Без разрешения заговорил Барсук:

— Могут те, кто не боится.

Ропот возмущенного удивления пробежал по кругу, и — более тихо — возгласы одобрения со стороны молодых воинов.

— Остановитесь! — решительно приказал Снимающий Голову. И зачем только, мелькнуло у него в голове, он согласился стать вождем? — Таких речей быть не должно! Дело не в храбрости. Верный Глаз, — указал он на воина в летах, — был вместе с Лучниками в Великой Битве.

— А где был ты, Барсук? — негромко и насмешливо прозвучал голос Койота.

Барсук, конечно же, еще не достиг поры мужества два года назад, когда состоялась битва. Койот прекрасно знал об этом, но прибегнул к уловке, чтобы дискредитировать юного воина перед советом. По кругу пробежал легкий смешок, и Барсук метнул на говорящего взбешенный взгляд. Койот пожал плечами с невинным видом и ничего не сказал.

Еще один воин из Лучников заговорил, после того как вождь кивком разрешил ему это.

— Мой вождь, похоже, совет должен придумать какие-то правила.

Многие согласно закивали, и обсуждение продолжилось. Спустя довольно длительное время решение было принято, хотя молодые бунтари и остались им недовольны. На военные вылазки не наложили полное табу, но их можно было предпринимать только с ведома вождя и его советников. Чтобы действовать наверняка, надлежало получить от шамана пророчество успеха. Выход в военный набег без его благословения, независимо от численности воинов, должен был рассматриваться как нарушение закона.

Участники совета, имевшие право голоса, дружно одобрили новые правила. Кое-кто, однако, заметил презрительные усмешки на раскрашенных красным лицах.

Молодые сидели угрюмо и молча, и Койот не был уверен в том, что они готовы подчиниться.

Обсудили еще один вопрос, о том, как обеспечить выполнение закона. Это всегда было обязанностью воинов. Но теперь, когда в клане не одно воинское сообщество, кто должен этим заниматься? После долгого обсуждения решили, что обеспечивать соблюдение закона будут Лучники, самая старшая и надежная группа. Нарушители закона скорее станут уважать годы и опыт заслуженного воина, чем молодого Лошадника.

«С этим можно легко поспорить, — тревожно думал Снимающий Голову. — Возможно, у ровесников было бы больше шансов понять друг друга». Но на данный момент проблема казалась решенной. Он искренне надеялся, что гневное выражение на размалеванных красным лицах — временно. Однако вождь не стал бы заключать пари, что это так.

Койот с неким мрачным предчувствием заметил еще кое-что. Когда совет закончился, несколько подростков, еще не посвященных в воины, с восхищением окружили тех, с раскрашенными лицами. К своему великому огорчению, Койот увидел, что среди этих глупых обожателей — сын Верного Глаза, одного из тех, кого назвали трусом.

Ничем хорошим это кончиться не могло.

Некоторое время казалось, что юные нарушители притихли и подчинились. Барсук и его друзья самым тщательным образом испрашивали положенного одобрения шамана прежде, чем отправиться на охоту. Разумеется, провидение было к ним благосклонно. На охоте им сопутствовал успех, и в их жилищах не знали нужды.

Старшие воины немного успокоились. Даже Снимающий Голову надеялся, что смутьяны — это просто юнцы с бьющей через край энергией, которые теперь вернулись на верный путь.

Койота, однако, продолжали мучить сомнения. Кое-что ему не нравилось, и он, кроме всего прочего, хорошо знал человеческую природу. Те, кто не отличался проницательностью, видели в этом маленьком человечке объект для шуток. Более умные знали, кто он на самом деле. Койота, с его проницательностью и остроумием, всегда уважали вожди на совете. За обезоруживающим, лающим смехом, немного похожим на голос койота, за что воин и получил свое имя, скрывался поистине самый лучший стратег в клане. Как заметил однажды старый мудрый Белый Бизон, Койот умел управлять другими так, что они этого даже не замечали.

И вот сейчас Койота тревожили эти юнцы. Правда, внешне они подчинились новым правилам, но в их поведении было кое-что подозрительное. На охоту они всегда ходили собственной группой. Конечно, мужчина обычно охотится с друзьями. В этом нет ничего плохого. Но чтобы каждый раз? Койот заметил, что члены компании, организовавшейся вокруг Барсука, раз за разом отвергали приглашения поохотиться с другими воинами клана. В сущности, со временем группа юных сторонников Барсука, похоже, становилась все более сплоченной.

«Почти замкнутой», — думал Койот. Тем не менее они не нарушали правил совета. Закон неукоснительно соблюдался, и принуждения со стороны Лучников не требовалось.

Кое-что все же раздражало и вызывало беспокойство. Члены группы Барсука продолжали раскрашивать себя кровью после каждой успешной охоты. Стало уже привычным видеть молодых мужчин, возвращающихся с охоты на бизонов, с лицами, измазанными темно-красным. Их песни, славящие успех, всегда были громкими и заносчивыми, полными бахвальства. Некоторые люди насмешливо называли юнцов «кровавыми».