Эмилио Сальгари - Охотница за скальпами. Смертельные враги (сборник)

– Плоха надежда на это, шериф! – отозвался угрюмо Джон.

– Все же попробовать надо.

Осмотр показал, что снаружи в пещеру вел ход длиною от семи до восьми метров и достаточно широкий, чтобы можно было проходить сразу вдвоем.

Тщательно осматривая стены галереи, Бэд Тернер, к своему удивлению, обнаружил на этих стенах следы от ударов кирок и молотов, а на полу черную пыль, в которой оказалось не трудно узнать частицы блестящего каменного угля.

– Что за дьявольщина? – пробормотал шериф. – Выходит так, что эту пещеру в толще скалы создали не воды истока, а людские руки. Уголь доказывает, что это какое-то отделение угольной шахты. Неужели это одна из галерей какой-нибудь шахты, находящейся в недрах гор Ларами?

Вместо Джона ответил Гарри:

– Вы говорите правильно, шериф! Я сам, когда еще был мальчишкой, работал в шахтах и могу удостоверить, что это действительно галерея. Послушайте моего совета: хотя индейцы и завалили выход из галереи камнями, но, может быть, возможно отвалить эти камни. Потушим наш драгоценный факел и попробуем…

Потушив факел, пленники, однако, увидели, что в галерею откуда-то пробивается слабый рассеянный свет. Но когда они попробовали справиться с закрывавшими выход камнями, скоро выяснилось, что эта задача им не но силам. Оставалось искать другой выход: раз они имели дело не с созданной самой природой пещерой, а с проложенными человеком в недрах скал шахтами, можно было надеяться, что удастся отыскать какую-нибудь боковую галерею. И в самом деле, такая галерея скоро отыскалась, но не на радость: проникнув вглубь на двадцать или двадцать пять метров, погребенные заживо наткнулись на стену из кирпича и цемента.

– Что за стена? Кто и для чего ее тут мог выстроить? – удивился Бэд Тернер. – Не объяснишь ли нам, Гарри?

– Кто его знает? – ответил молодой траппер. – Должно быть, в шахте когда-нибудь возник пожар, и чтобы воспрепятствовать распространению огня, инженеры замуровали эту галерею, прекратив, таким образом, доступ воздуху.

– Но пожар-то давным-давно потух?

– Разумеется!

– Значит, если бы нам удалось проломить эту стену, мы могли бы проникнуть внутрь шахты, а оттуда, может быть, выбраться и на свободу? Эх, если бы хоть какое-нибудь орудие было в нашем распоряжении: кирка, лом, хоть молоток… Неужели же нам придется возвращаться в эту проклятую могилу, где гниют трупы индейцев?

– Не торопитесь, шериф! – отозвался, оглядываясь вокруг, Гарри, словно ища чего-то. – Эти стены не должны быть особенно солидными! Надо попробовать…

Оборвав на полуслове свою фразу, Гарри наклонился и стал рассматривать валявшиеся на полу галереи камни.

– Вот эта штука, – сказал он, – при нужде может заменить нам лом и мотыгу. Правда, для работы понадобится много времени. Но что же делать? Времени-то у нас достаточно.

И он, подняв с полу средней величины камень, принялся колотить им по кирпичной стене.

– Постой, постой! – остановил его Джон. – А что, в самом деле, если пожар внутри шахты еще продолжается? Может ли это быть? Я вон слышал, что где-то там за океаном, в Европе, одна каменноугольная шахта горит что-то около двадцати или тридцати лет. Ведь надо подумать и о том, как бы не изжариться.

– В Бельгии одна огромная шахта горит триста лет! – отозвался Гарри. – А только по мне уж лучше изжариться, чем умереть голодной смертью. Разобьем стену, тогда будет видно.

Он опять принялся за работу, а его товарищи последовали его примеру. При этом им пришлось подумать о том, чтобы заменить чем-нибудь догоравший уже факел, и как ни тяжело было возвращаться снова в пещеру, где лежали трупы индейцев, и прикасаться к этим трупам, беглецам пришлось прибегнуть к экстраординарной мере: они были вынуждены снять с мертвых тел тряпки и всю одежду, чтобы употребить этот материал на изготовление импровизированных факелов. Эти факелы, правда, положительно отравляли воздух ядовитой гарью и нестерпимой вонью, но зато дали возможность производить работу при свете. Вопреки предположению Гарри, стена оказала серьезное сопротивление: кирпичи казались словно скипевшимися, обратившимися в гранит, и после целого часа тяжкой работы удалось разрушить только передний ряд кирпичей, за которым, однако, вместо предполагаемой пустоты, оказался новый ряд камней. Обескураженные, павшие духом, беглецы, словно сговорившись, одновременно прекратили работу и уныло опустились на пол. Но через минуту Джон снова схватился за свое оружие – камень – со словами:

– Нет, не могу! Я буквально задыхаюсь от этой ужасной вони. Здесь нестерпимо жарко, трупы индейцев разлагаются с каждым мгновением все больше и больше, я чувствую себя отравленным. Пусть шахта пылает: я предпочту погибнуть в огне, чем остаться тут!

И он с отчаянием снова принялся колотить камнем по кирпичной стене. Остальные последовали его примеру.

Собственно говоря, было почти чудом, что у этих несчастных хватало сил работать: помимо нестерпимой вони от разлагающихся трупов, воздух галереи был отравлен чадом и гарью от зажженных вместо факелов тряпок. Кислорода в этом воздухе уже почти не было. Каждый чувствовал, что близок конец. Сердце билось неровно, то совсем замирая, то колотясь с безумной силой, голова невыносимо болела, свинцовая тяжесть усталости сковывала руки, но призрак смерти стоял за плечами и понуждал к работе. И они работали, забывая о времени.

И вот под тяжкими ударами Джона и Гарри стена вдруг задрожала, и целая глыба рухнула внутрь с глухим шумом.

– Проход открыт! – закричал Джон, но в то же мгновение отпрянул от пробитого в стене отверстия, потому что оттуда вдруг пахнул насыщенный жаром воздух, заставивший его задохнуться.

Джордж и Бэд Тернер за несколько минут до этого прекратили работу и, скорчившись, уселись на пол галереи. Теперь они вскочили на ноги, задыхаясь.

Казалось, их легкие горят…

Однако мгновение спустя они почувствовали себя легче: дувший внутри шахты жгучий воздух вытеснил из пещеры весь наполнявший ее дым и прогнал куда-то миазмы.

– Стена разбита? – умирающим голосом спрашивал товарищей Бэд Тернер. – Но что же значит эта невыносимая жара? Или каменный уголь еще горит внутри?

На эти вопросы дал ответ Гарри, сказав:

– Может быть, горит какая-нибудь галерея, а другие уже выгорели или еще не тронуты. Кроме того, оттуда ведь тянет не дымом, а довольно чистым воздухом, хотя и горячим, словно из печки. Пустите меня вперед. Как-никак, я ведь старый шахтер.

И он решительно направился ко вновь открытому входу. Его товарищи последовали за ним. Гарри нес предусмотрительно сбереженный остаток факела, но не зажигал его, пользуясь тем слабым светом, который давали догоравшие тряпки. Остальные, не привыкшие к пребыванию в недрах земли, продвигались за ним ощупью, держась друг за друга. Потом исчез и последний луч света, наши знакомцы остались в полной мгле, и все же они брели, гонимые страхом.