Ланс Хорнер - Дьявол

Всю оставшуюся часть дня Рори провел вне дома, где бригада молодых негров под чутким и искусным командованием Мамы Фиби атаковала комнаты со швабрами, щетками и ведрами. Он сидел в загоне для невольников, где следил за работой рабов, отобрав около дюжины парней, включая тех, кому он делегировал полномочия еще на корабле. Но если Маму Фиби больше волновали молодость, хорошая внешность и особые физические достоинства, то Рори отбирал самых сильных и смышленых из всей партии. Отобрав, он приказал вынуть иголки и нитки, которые послал Джихью, и показал им, как сшивать две стороны сложенной холстины, чтобы получились мешки. Они быстро усвоили, и, до того как он ушел, его избранники уже обучали остальных, как это делать, а куча готовых мешков в углу загона росла все выше и выше.

Ближе к вечеру в Мелроуз прибыл Тим с вьючным мулом, нагруженным корзинами. Он отказался сказать Рори, что было в корзинах, подъехав к задней двери, передал все Маме, а затем вышел и уселся рядом с Рори. Кту, вырвавшись из-под неусыпного руководства Мамы, тоже пришел и сел в ногах у Рори. Он положил свою голову на колено Рори, чтобы, с одной стороны, уверить Рори в своей преданности, а с другой стороны, произвести впечатление на остальных негров тем, что ему единственному была позволена такая интимная близость к господину.

Тим и Рори сидели молча, прислушиваясь только к говору рабов, усердно работавших иголками до тех пор, пока не стало так темно, что они не могли уже ничего видеть. Короткие тропические сумерки быстро превратились в ночь, и они услышали звон колокольчика, доносившийся из большого дома. Не зная, что он означает, они покинули место пребывания и пошли к дому в сгущающейся темноте. Мама Фиби стояла у парадных ворот, сияя горой крахмальной белизны. Она пригласила их войти внутрь, стуча стоячими нижними юбками.

Утренние паутиновые дебри были превращены ею в совершенно иной мир. Все было освещено горящими свечами, полы блестели, а в воздухе стоял запах мыла и воска. Через большую гостиную она провела их в столовую, где отполированное пространство обеденного стола было накрыто на двоих. Кту, в чистой белой рубашке и панталонах, которые волшебным образом возникли из ниоткуда, стоял по стойке смирно позади стула Рори, а вымытый и сверкающий Питер, тоже в белых одеждах, стоял позади Тима.

Свечи в большом серебряном подсвечнике в середине большого стола создавали островок света, стулья были выдвинуты, и Мама, качнув накрахмаленными юбками, вышла. Затем ее парни, все в белых бриджах, внесли супницу, и она вернулась, чтобы отдавать распоряжения, направлять их действия, пока они разливали густой суп и ставили его перед Рори и Тимом. Затем последовало блюдо из курицы с рисом, приправленное кэрри, и салат из пальмовых кочерыжек, обильно политый маслом. Трапеза закончилась карамелью, залитой сладким кремом, и чашками темного дымящегося кофе, разбавленного бренди.

Рори отодвинул свой стул от стола, положил руку Маме Фиби на талию (или, по крайней мере, туда, где она должна быть) и поцеловал ее.

— Это и есть ваш сюрприз для меня? — Руки его безуспешно пытались обхватить массивный стан.

— Боже, нет, маста Рори, это просто вам перекусить. Большой сюрприз скоро будет. Если вы, джентльмены, готовы идти спать, то, возможно, обнаружите мой сюрприз.

Вновь она вывела Рори и Тима из столовой и провела их через гостиную в галерею. Она указала на освещенную дверь, где стояла девушка-подросток, беспечно опершись о дверной косяк.

— Вот моя внученька Пентекоста, которую мы зовем Пенни. — Она подтолкнула девочку ближе к Тиму, который, обхватив ее рукой, прижал к себе, и она прижалась к его плечу. — Думаю, маста Тимми не хочет спать в одиночестве в такой глуши. Вот только титьками Пенни не вышла, ведь она еще совсем маленькая, но целочку ей уже сломали, так что масте Тимми не придется слишком возиться.

Поспешно пожелав спокойной ночи, Тим запихнул довольную Пенни в спальню и закрыл дверь, затем на секунду приоткрыл ее, чтобы подмигнуть Рори. Он быстро перешагнул через порог, зычно чмокнул Маму Фиби в щечку и во второй раз вошел в комнату, окончательно захлопнув за собой дверь.

Мама сопровождала Рори по галерее до спальни, которую он видел ранее. В дверях стоял Кту, силуэт которого четко выделялся на ярком фоне комнаты.

— Прочь с дороги. — Мама оттолкнула черного великана в сторону. — Ты что, не знаешь, это плохая примета стоять на пути. Такой огромный, просто гигант! Духи могут захотеть проникнуть в комнату, и им придется проникать туда через тебя, потому что ты не оставил им никакого места, а уж если они до тебя дотронутся, то у тебя сразу заболит живот, а голова у тебя распухнет и станет в десять раз больше.

Хотя Кту не понял, что она ему сказала, он вышел из дверей в галерею, напуганный взглядом Мамы Фиби.

— Маста ложится спать, и ему не надо никакого черномазого здоровяка помогать раздеваться. — Она отпустила Кту взмахом своей ладони-сковороды.

— Тпру-тпру, Мама Фиби. Он все-таки мне принадлежит.

— Сегодня ночью он вам не понадобится, — авторитетно кивнула она головой, и Кту, надувшись, пошел прочь по коридору. — Миссис Фортескью планирует приезжать сюда иногда по ночам, но сегодня ее не будет, и она сказала мне, что непорядок, если маста Старый Гарри будет спать всю ночь и потеряет форму. Ну, я и говорю, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, и вам не нужен никакой черномазый верзила, чтобы вас раздеть. — Она подтолкнула Рори с порога в комнату.

В мягком свете спальных свечей он увидел девушку, стоящую в тени, на атласном платье которой отсвечивались блики свечей. Она медленно повернула к нему свое лицо, и он увидел красавицу. Овальное лицо цвета старой слоновой кости взрывалось кроваво-красным ртом и блестящей чернотой глаз и было обрамлено блестящими кудряшками, ниспадавшими до плеч. Низкий лиф розового платья выдавал округлые груди, такие атласно-гладкие, как материал, частично прикрывавший их. Мама Фиби подошла к ней и подтолкнула ближе к Рори.

— Вот он, маста Рори, сюрприз, который я вам обещала. — Хохот Мамы стал переходить в крещендо. — Знаете, кто она? Это та вертихвостка Марая. Я просто помыла и приодела ее для вас, хотя понадобилось целое ведро щелока, чтобы счистить с нее всю коросту и избавиться от запаха.

Действительно, это была Марая, но какая разительная перемена произошла с девушкой! Она была прекрасна. Колтун на голове исчез, и теперь волосы падали вниз прядями толстого черного шелка. Ее кожа цвета слоновой кости имела розовый оттенок, что могло быть отражением от ее одежды, а ее глаза, смотревшие на него из-под длинных ресниц, были полны искр. Вся она источала аромат жасмина и мускуса, пьянящий и будоражащий. Она протянула руку и дотронулась до него, пальцы ее горели, как угли.