Ланс Хорнер - Дьявол

— Если уж решились изображать из себя знатную персону, то и оденьтесь соответствующим образом. Пройдемте ко мне в каюту, и я дам вам кое-что из своей одежды. Соусе потребуется некоторое время, чтобы добраться сюда. Вы чуть покрупнее меня, но моя одежда придется вам впору, и выглядеть вы будете достойно. Вам также потребуется слуга. Кого бы вы хотели взять с собой?

— Я бы предпочел Тима.

— Я прикажу Стоуту открыть баталерку и выдать Тиму пару новых штанов. Как его нога? Может он ступать на нее?

— Она все еще болит, и рана не закрылась, но ходить он может.

— Надо бы прижечь. Ну да ладно. Вам надо переодеться. Карма поможет вам, но не вздумайте снова приставать к ней. На это нет времени. Кроме того, Соуса предоставит вам черномазую самку на ночь, если, конечно, вы выдержите ее мускус. Это является такой же частью африканского гостеприимства, как и приглашение к обеду. Пойдемте!

Оказавшись в каюте, Спаркс вывалил из гардероба ворох одежды. Рори торопливо выбрал бархатный кафтан гранатового цвета с золотыми галунами, белые сатиновые бриджи, белые шелковые чулки и черные туфли с пряжками. Крикнув Карму, Спаркс приказал ей найти рубашку с оборками, черный шарф и треугольную шляпу с поднятыми полями, окаймленными белой эгреткой.

Из резного сундука камфорного дерева он выудил несколько пар белого белья, пошитого более или менее в стиле военно-морской формы, и бросил их на кучу рубашек и нижнего белья.

— Бархат — слишком жаркий материал для этого климата, но сегодня он произведет хорошее впечатление на Соусу. Белое белье наденете, когда сойдете на берег, и будьте самым надменным снобом. Я сойду на берег сегодня вечером или завтра. Постарайтесь к этому времени раздобыть какую-нибудь информацию для меня. У ринктумского причала будет все время стоять шлюпка для вас, если она вдруг понадобится. Если Соуса приготовил нам стадо, то несколько дней уйдет на разгрузку и погрузку. До меня дошли сплетни, что Соуса держит тайный лагерь вверх по реке, где он прячет свой личный товар. Если вы заранее предупредите меня, что у него есть резерв, я одержу над ним верх. А теперь одевайтесь. Он, должно быть, уже поднимается на борт; я только что слышал, как спускали трап. Карма поможет вам одеться. Торопитесь!

Карма скорее мешала, чем помогала ему одеваться. Ему пришлось с боем залезать в одежду, пока она стояла на коленях перед ним, обняв его за талию. Он натянул рубашку и кафтан с большим трудом, потому что ее распутные ласки искушали его поддаться ей. Сделав над собой усилие, он оттолкнул ее от себя, чтобы натянуть бриджи, и, оказавшись вне досягаемости ее слюнявого языка, он едва подавил рвотный рефлекс от запаха ее мускуса. В той части его мозга, которая не была занята одеванием и отражением ее атак, возник вопрос, всегда ли он будет так реагировать на темную плоть.

Она уставилась на него укоризненно, глаза ее быстро перебегали с его глаз на тело, пока Рори заканчивал одеваться и завязывал галстук. Затем, когда он уже собрался уходить, она снова бросилась на него и расстегнула те пуговицы, которые он так долго застегивал.

— Никто не видит. Быстрее, мужчина. Отдайся мне. В твоем состоянии на это уйдет не больше минуты.

Он вырвался от нее, барахтаясь изо всех сил, и стал пробираться к двери, при каждом шаге таща ее за собой и тщетно пытаясь застегнуть расстегнутые ею пуговицы. Когда дверь распахнулась, он разжал ей пальцы, оттолкнул назад в комнату и, прежде чем она смогла восстановить равновесие, захлопнул дверь, заперев ее на ключ, оставленный Спарксом снаружи. Мгновение у него ушло на то, чтобы восстановить дыхание и оправить одежду, чтобы его общение с Кармой ни у кого не могло вызвать подозрений. Когда он появился на палубе, то увидел, что Соуса только что подъехал. Боцман стоял у леера, готовый встретить его сигналом своей дудки.

Тим, все еще болезненно хромая, появился в новых белых панталонах со стрелками, голубом жакете и кожаной шапочке с напомаженной косичкой. Спаркс, стоя у верха трапа, ведущего на шканцы, был полностью экипирован кортиком, планкой эмалированных медалей и звезд на груди, которые, Рори знал, он наверняка официально не заслужил. Тем не менее он был красив, и Рори рядом с ним, стоя со втянутым животом, чтобы бриджи Спаркса не треснули по швам, был горд по-петушиному своей собственной элегантностью.

Сначала на веревочных перилах трапа появилась желтая рука, а затем постепенно показался и сам человек, которому помогли перебраться через леер на палубу. Соуса был невелик ростом; будь он несколькими дюймами ниже, его бы можно было назвать карликом, но в его виде не было ничего гротескного, он был идеально сложен и миниатюрен. Грязный цвет его кожи можно было сравнить только с кофе, куда чуть-чуть добавили сливок, и Рори, по своему невежеству, решил, что Соуса был португалец; но позднее узнал, что Соуса мулат и отец-бродяга прижил его с девкой из племени сусу. Ему можно было дать лет пятьдесят, потому что у него были седые волосы и лицо, покрытое сеткой морщин.

Соусу сопровождал огромный молодой негр, который, по мнению Рори, представлял собой внушительный образец мужской силы, какой он когда-либо видел. Контраст между миниатюрным Соусой и этим темнокожим геркулесом был еще более разительным, так как они стояли бок о бок на палубе, ожидая, когда Спаркс и Рори спустятся, чтобы поприветствовать их. Соуса мог бы пройти под вытянутой в сторону рукой негра, не нагибая головы. Мулат был тщательно одет в европейскую одежду, которая, будь она чистой, вполне могла бы соперничать с гардеробом Спаркса или Рори, но истинное величие одежд молодого негра посрамляло всех их, вместе взятых. Он был облачен в одеяние небесной голубизны из тонкой шерсти с широкими ниспадающими рукавами, и само одеяние было намеренно распахнуто, чтобы было видно нижнее белье из плотного белого шелка, сплошь вышитое голубым и зеленым и густо покрытое жемчугом. Голова негра была обмотана светло-зеленым тюрбаном, из которого торчал пучок белых страусовых перьев, приколотых огромным рубином. И несмотря на всю эту женскую мишуру, в глаза бросались неотразимые мужские достоинства этого юноши.

Следуя на расстоянии нескольких шагов позади Спаркса и подойдя к гостям поближе, Рори заметил, что юноша не такой темный, как показалось ему сначала. Цвет его лица был где-то между светло-коричневым и желто-коричневым — рыжевато-коричневый, благородный топаз, местами более светлый или более темный, как и сам камень. Карие, женоподобные глаза его смотрели из-под тонко очерченных бровей с изгибом, напоминавшим крыло птицы. Нос был короткий, с широкой переносицей и слегка приплюснутый, а расширяющиеся книзу ноздри — чувственными. Губы его были широкими, гораздо шире, чем у белого человека, влажными, виноградного цвета, а подбородок сильный, с глубокой ямкой и такой гладкий, что казалось — юноша никогда не брился. Вена пульсировала на широкой гладкой колонне шеи, и даже под обширными одеждами угадывалась широкая, колесом, грудь, переходящая в изящные бедра. Рори, для которого мужественность и привлекательность всегда мало что значили, был просто поражен дикой красотой молодого негра, который, несмотря на свои мелкие шажки, чтобы не обогнать Соусу, двигался с грациозностью леопарда. И тут Рори почувствовал, что оказался лицом к лицу с Африкой, настоящей Африкой.