Дмитрий Чегодаев - Второй арап Петра Великого

Итак, каковы же результаты посольства Ивана Крушалы в Китай? То, что он подарил Российской Империи территорию равную четырем Франциям — это точно. Возможно, что именно он привёз оттуда чёрный чай, теперь именуемый в Европе — русским. Ну, ещё было бы хорошо (специально для Голливуда), чтобы Крушала привёз в Россию пельмени и матрёшки, но об этом история умалчивает. И конечно, он написал прекрасный сонет.

Картинка: Иван Крушала стоит на Великой китайской стене с матрёшкой, пельменями и китайским фонариком в руках. Под ним проходит миллионное китайское войско в красочных нарядах. Всюду реют разноцветные флаги. Камера летит над строго прямоугольными колоннами солдат, увеличивая и увеличивая скорость. Всё нереально, постерно красиво, совсем как в современном китайском кино.

Справедливости ради, надо отметить, что, несмотря на отсутствия интереса к результатам посольства, Пётр II его участников всё же наградил. За старания, наверное. Он, вообще, любил награждать, даже не очень зная за что. Впрочем, отбирать награды он тоже любил. И хотя трудно сказать что-либо определённое о характере тринадцатилетнего мальчика-государя, но можно всё-же догадаться, что был он вспыльчив, решителен и жесток.

Награды действительно были царские. Савва Владиславич был удостоен графского титула и ордена Александра Невского.

Иван Крушала, так же был награжден этим орденом и произведён в действительные тайные советники — второй по значению чин в Табеле о рангах Российской империи.

Но большой радости ему это не доставило. Тучи над ним явно сгущались. В 1729 году был схвачен и сгинул в Соловецком монастыре восьмидесятилетний славнейший «отец русской дипломатии», граф Пётр Андреевич Толстой. За год до этого по доносу был предан суду и разжалован адмирал Матвей Христофорович Змаевич. Тайная канцелярия, как говориться, работала «на совесть». Другие же дела в Империи делались как-то странно. Саксонский посол так доносил о сложившейся ситуации:

«Всё в России в страшном расстройстве, царь не занимается делами и не думает заниматься; денег никому не платят, и Бог знает, до чего дойдут финансы; каждый ворует, сколько может. Все члены Верховного совета нездоровы и на Совет не собираются. Жалоб бездна; каждый делает то, что ему придёт на ум. Непостижимо, как такой обширный механизм может действовать без всякой помощи и усилий со стороны. Всякий стремится только свалить с себя тяжесть, никто не хочет принять на себя ни малейшей ответственности, все жмутся в сторонке. Огромный корабль, пущен наудачу; никто не думает о будущем; экипаж ждёт, кажется, первого урагана, чтобы поделить между собой добычу после кораблекрушения».

Тридцатого января 1730 года умер от оспы Пётр II, на престол взошла Анна Иоанновна. Стало совсем плохо. Петровский дух, ещё как-то до этого державшийся, искоренялся под корень. Одним словом, не дожидаясь пока за ним придёт сотрудник тайной канцелярии, Иван Крушала навсегда оставил русскую службу и отправился домой — в Пераст, где его ждала скромная должность аббата монастыря Святого Георгия. С собой из России он привёз две вещи, принадлежащие его другу Матия Змаевичу. Его крест и Андреевский флаг подаренный адмиралу Петром Великим.

Уходила петровская эпоха, уходили друзья и товарищи Крушалы. Бесследно исчез, как и полагается людям его профессии, Савва Владиславич. Был убит в Шлиссельбургской крепости впавший в немилость князь Дмитрий Голицын. В Астраханской станице Таврово умер Матия Змаевич — русский Адмирал и кавалер ордена Александра Невского, ни при жизни, ни после неё, так и не вернувшейся в свой Пераст. Прах адмирала нашёл себе приют в католическом соборе Святого Людовика в Москве.

Бывший Действительный тайный советник прожил на своём островке ещё пять лет. Что он делал в эти годы? Писал песни, которые до сих пор поют жители Пераста. Думал, вспоминал о своей бурной жизни, так отличающейся от его тихого бытия последних лет. Но как настоящий профессионал, никаких мемуаров не оставил.

Скончался Иван Крушала двадцать восьмого декабря 1735 года, — «от тоски», как было указано в церковной книге. Захоронили его в монастырской церкви. Было ему шестьдесят лет.

Вещи, как известно, долговечнее людей. Мы знаем, что Петровский Андреевский флаг храниться в городском музее Пераста, а крест Змаевича в дарохранительнице собора, а вот где покоиться Иван Крушала, мы не знаем. Надгробные плиты на церковном полу истерлись от времени и прочесть их невозможно. Благодаря этому наш аббат стал легендой, ещё одной сказкой петровского времени.

Вот такая сказка о чёрном мальчике: поэте, дипломате, шпионе, переводчике, Действительном тайном советнике великой державы и аббате крошечного монастыря. О человеке, верой и правдой служившем России и Петру Великому.

Картинка: Зимний дворец. Аббат Крушала, соблюдая все правила дворцового этикета, читает свой сонет. Камера медленно кружиться вокруг трона, и мы видим, что на нём сидит Восковая персона Петра Великого. Через окно видна замерзшая Нева. Кадр выдержан в чёрно-коричневых тонах. Съемка в стиле Тима Бартона.

Ну, вот и всё. Конец фильма и титры. Осталось лишь узнать производителя кинопленки и можно спокойно покинуть зрительный зал.

— Как это покинуть? Куда? А где мораль, где хеппи-энд? Сейчас все голливудские фильмы имеют хеппи-энд! И кстати, почему у вас пролог не связан с основной историей? Нет, так не годится. Раз уж взялись, то будьте любезны делать всё как надо.

— Ну, хорошо, хотите «как надо» — пожалуйста.

Вы помните сцену, когда наш герой идёт по восточному базару покупать подарок будущей Екатерине I. Помните. А теперь представьте, что этот рынок — невольничий и идёт он покупать маленького живого морчича — абиссинского мальчугана, которого потом окрестят Абрамом Петровичем и дадут фамилию Ганнибал. Пройдут годы, и внук этого мальчика — Александр Сергеевич Пушкин даст ему прозвище «Арап Петра Великого». Наверное, не догадываясь, что самим своим рождением в России он обязан другому поэту и тоже бывшему «морчичу» — скромному аббату Ивану Крушале, которого мы назовём:

«ВТОРОЙ АРАП ПЕТРА ВЕЛИКОГО»

Хеппи-энд: Синее-синее море. Синее-синее небо. В Боко-Которский залив входит атомный крейсер «Пётр Великий».

От его борта отваливает адмиральский катер, на котором новый — старый Президент России, в день Гангутской виктории, возвращает на родину прах великого адмирала. Звенят колокола, реют стяги. Все в белом. Красиво? О да!