Симона Вилар - Лазарит

— Но ведь и тому, кто сейчас на троне — я имею в виду короля Ричарда, — приходилось воевать против своего отца-короля? — заметил Мартин. — Как он, придя к власти, отнесся к тому, что де Шамперы всегда поддерживали старого короля?

— О, Ричард Львиное Сердце — благороднейший из рыцарей! При встрече с моим отцом он всего лишь с улыбкой повторил наш старый девиз и оказал ему самое радушное гостеприимство, как ближайшему из родичей…

При этих словах жены сэр Обри издал приглушенный смешок. Смешок этот прозвучал странно — ведь до того лорд выглядел сонным и безразличным, даже когда Бритрик при общем оживлении принялся разрезать жаркое и раздавать сочные ломти всем собравшимся у костра, Обри молча принял свою долю и удалился в тень за пределами освещенного круга.

— Итак, король Ричард после смерти Генриха II не лишил нашу семью своей благосклонности, — ловко разделывая дымящееся мясо ножом, продолжала леди Джоанна. Теперь она говорила неторопливо — видимо, воспоминания о прошлом так захватили ее, что даже искусство Бритрика не могло ее отвлечь. — Именно он освободил из темницы графа Лестера, наконец-то воссоединившегося с супругой, и они оба были в числе первых, кто был приглашен на коронацию Ричарда в Лондоне. И хотя туда съехались все де Шамперы, и даже моя сестра аббатиса, но львиная доля внимания молодого короля досталась Бомонам. И Эдгита сполна получила всю ту славу, к которой так стремилась! И по заслугам: ведь Бомоны были ближайшими сподвижниками Ричарда Львиное Сердце. Старый граф всячески содействовал подготовке крестового похода, а его сын от первого брака — также Роберт — отправился с королем в Святую землю, и, скорее всего, мы встретим его там, чему я буду несказанно рада, — добавила она с лукавой улыбкой, почему-то огорчившей Мартина.

Уже без особого любопытства рыцарь узнал о том, что и старший Роберт де Бомон, граф Лестер, отплыл в Святую землю еще год назад, но увы! — недавно было получено известие, что он пал под стенами Акры. Ее сестра ныне вдовеет, ей всего тридцать шесть лет, у нее огромное наследство — замки и земли. И она по-прежнему остается необыкновенной красавицей! — добавила Джоанна, отправляя в рот подрумяненный ломтик дичи.

— Но ведь ваша сестра может снова выйти замуж? — чуть погодя спросил Мартин.

При этом сэр Обри внезапно расхохотался, а по лицу леди Джоанны скользнула тень. Тем временем ее супруг приблизился к костру, выбрал пару овчин из общей груды и, перекинув их через плечо, удалился в темноту, всем своим видом показывая, что его нисколько не интересует женская болтовня.

На какое-то время повисла тишина, прерываемая только потрескиванием поленьев в костре. Сабир подкинул в него охапку смолистых сучьев, огонь ярко вспыхнул, и Мартин успел перехватить взгляд капитана Дрого, которым тот проводил своего господина. В нем читалось нечто очень похожее на ненависть.

Заодно обнаружилось, что бедняга Иосиф клюет носом, и Мартин жестом велел одному из его людей, чтобы тот позаботился о господине. Только после этого он снова обернулся к леди Джоанне:

— Мадам, но ведь вы не упомянули еще двоих отпрысков семьи де Шамперов!

— О, это мои братья — Гай, лорд Гронвуд, и Генри по прозвищу Эльф. Они погодки. Причем Гай до того похож на нашего отца, что когда они оказываются рядом, на них невозможно смотреть без улыбки. Зато несходство этих двух характеров просто поражает. Матушка порой пеняет отцу, что он и с годами остался мальчишкой, зато Гай необыкновенно серьезен и полон чувства собственного достоинства. Говорят, он унаследовал нрав нашего деда Эдгара Армстронга — столь же рассудительного и невозмутимого, больше заботившегося о подданных, чем о себе.

Когда Гаю исполнилось шестнадцать, его женили на леди Синтии де Клар — дочери главы одного из влиятельнейших родов Восточной Англии. Это был брак по расчету. Мне только что исполнилось восемь лет, но более пышной и великолепной свадьбы я не видела ни до, ни после. Казалось, вся знать и высшие духовные лица Англии явились почтить нового лорда Гронвуда — ибо отец вверил Гронвудские владения в управление сыну, а сам поселился в замке Малмсбери. Гай прекрасно справляется с возложенными на него обязанностями, его почитают соседи и челядь, а жена рожает ему крепких и здоровых детей. Леди Синтия оказалась весьма плодовитой, и у меня с этой стороны пятеро племянников, а когда я покидала Англию, она снова была в тягости.

При этих словах Джоанна едва заметно вздохнула, а Мартин вспомнил, как Эйрик однажды сказал: «Она бесплодна, как заброшенное кладбище».

— А что же другой ваш брат, носящий странное прозвание Эльф?

И снова на лице леди Джоанны засияла нежная улыбка.

«Она действительно любит свою родню, — подумал Мартин. — Хотелось бы верить, что у де Шамперов это семейное и маршал Уильям будет готов на все ради того, чтобы защитить честь сестры. Тогда я и в самом деле смогу диктовать ему свои условия».

— Эльфом Генри прозвали валлийцы, — пояснила леди Джоанна. — И все из-за его глаз. Они светло-голубые, миндалевидные, а их уголки как бы слегка оттянуты к вискам. Валлийцы считают, что они в точности такие, как у маленького народца: так называют в Англии эльфов — духов лесов и вод. Кроме того, Генри красив и беспечен, как эти эфирные существа. Валлийцы, пожалуй, правы, ибо большего сумасброда в роду де Шамперов еще не бывало! Только представьте: отец вверил ему управление нашими замками на границе с Уэльсом, а Генри тотчас устроил там рыцарский турнир, пригласив на него не только рыцарей со всей округи, но и полудиких простолюдинов-валлийцев. В результате турнир едва не обернулся кровавым сражением, и брату с трудом удалось остановить беспорядки. Вдобавок Генри сумел очаровать одну из дочерей лорда Мортимера, чьи владения находятся по соседству, а когда дело уже шло к свадьбе, неожиданно расторг помолвку, влюбившись в какую-то тамошнюю дикарку. А та умудрилась сбежать от него, и он отправился в горы Уэльса чуть ли не в одиночку — разыскивать свою возлюбленную.

К слову, среди валлийцев Генри приобрел славу отчаянного храбреца, но его дружба с ними едва не рассорила его с английскими лордами, а в лице Мортимеров он приобрел могущественных врагов. В итоге отец приказал сыну вернуться на восточное побережье, лишил его права управлять нашими землями в Валлийской марке [82] Валлийская марка — традиционное название областей на границе Уэльса и Англии. и велел посвятить себя духовной стезе. Поскольку по закону все владения де Шамперов унаследует Гай, Генри предстояло стать служителем церкви, а это при его знатности сулило быстрое продвижение к вершинам церковной иерархии.